— Разве Кира вам не рассказывала?
— Рассказывала. Но я хочу услышать от вас.
Вадим затянулся последний раз, бросил окурок под ноги и затоптал его. Затем внимательно и пристально посмотрел на Валю.
— Боюсь, у меня не выйдет. Но я попробую.
Та кивнула, не отбывая глаз от его лица.
— Лика… она была для меня чем-то вроде доброй феи. Знаю, звучит смешно, особенно в наше время и для такого юного человека, как вы, Валя.
— Вовсе не смешно, — обиделась она. — Я… я кое-что могу понять, хоть и не кончала университетов.
— Университеты тут ни при чем, — рассмеялся Вадим, — просто… Лика, действительно, была волшебница. Все, к чему прикасались ее руки, тут же оживало, обретало смысл, начинало дышать. Она очень любила цветы — и по роду деятельности, и просто потому, что сама была частью природы, естественной, как воздух, как вода. Она понимала меня. Всегда. С полуслова. — Вадим опустил голову, взгляд его уперся в пробивающуюся сквозь асфальт молоденькую травку.
— Лика любила вас, — тихо проговорила Валя.
От слов Вадима она почувствовала непонятное, необъяснимое волнение, которое заставило с трепетом забиться сердце.
— А вы откуда знаете? — в его голосе послышалось удивление.
— Я видела фотографию на стене, в спальне. Такой взгляд… он бывает лишь у тех, кто очень сильно любит.
— Да, верно. — Вадим кивнул. Потом произнес, криво усмехнувшись: — Как говорится, «они были счастливы и умерли в один день». К сожалению, жизнь вовсе не сказка. — Он помолчал, покосился на коляску, мирно стоящую под березами, и вдруг спросил безо всякого перехода: — Скажите честно, Валя, вы ведь считаете меня плохим отцом?
— Считала. — Она улыбнулась. — Раньше. Теперь вы образцовый отец.
— Правда? — Вадим тоже улыбнулся, но уже без грусти, тепло и открыто. — Ну, это только благодаря вам.
В этот момент он выглядел в высшей степени привлекательно — невинный, как ребенок, и вместе с тем хитрый и лукавый, как опытный, искушенный мужчина. Вале неудержимо захотелось сделать ему еще какой-нибудь комплимент.
— Вадим Степаныч, — начала она вкрадчиво, но он, неожиданно, приложил к ее губам палец:
— Тс! Какой я, к черту, Вадим Степаныч? Пора перейти на более свойское обращение — как-никак мы знакомы уже не первый месяц. К тому же нам обоим еще далеко до шестидесятилетнего юбилея. Так что я — просто Вадим, ты — просто Валя. Договорились?
— Неловко как-то. — Она недоуменно пожала плечами.
— Не беда, привыкнешь, — утешил Вадим. — Так что ты хотела сказать?
— Ничего. — Валя ехидно улыбнулась. — Я передумала.
— Дело хозяйское, — невозмутимо произнес он. Достал из пачки новую сигарету и посмотрел на часы. — Сейчас покурю и оставлю вас. Вспомнил, что не сделал один важный звонок.
18
Валя поняла, что Вадим нравится ей. Поняла постепенно, не сразу, спустя пару недель — они теперь часто гуляли с малышом втроем, неизменно посещая березовую рощицу и болтая там, сидя на скамейке, пока Антошка сладко дремал в своей коляске.
Ее отношение к Вадиму отличалось от того чувства, которое она испытывала к Тенгизу. Там всецело властвовало телесное влечение, страсть, Вадим же привлекал Валю в первую очередь чисто по-человечески. Она видела в нем друга и соратника по несчастью, способного понять ее горе, и самого в той же степени нуждающегося в сострадании и поддержке.
Валя, однако, твердо постановила для себя, что ее симпатия к Вадиму ни в коем случае не перейдет в нечто большее. Хватит с нее неземной любви: удовольствия от нее кот наплакал, а проблем выше крыши.
Решить-то она решила, а вот удержаться от женского кокетства не могла. Ей неудержимо хотелось произвести на Вадима впечатление, нравиться ему, вызывать к себе интерес. Подогреваемая этим желанием, Валя на заработанные деньги накупила в бутиках кучу дорогих и модных тряпок, стала делать каждый день новые прически, краситься и носить на прогулку обувь на высоком каблуке.
Неизвестно, оценил ли сам Вадим ее старания, но вот Кира моментально зафиксировала перемены в Валином имидже.
— Ты ходишь на прогулку с ребенком, как на свидание, — заметила она однажды. — Неужели тебя не тошнит от такого количества духов? А уж бродить по траве на «шпильках» и вовсе смешно.
— При чем тут свидание? — возразила Валя, которую Кирины слова моментально вогнали в краску. — Просто я… держу форму. Не позволяю себе опуститься окончательно, превратиться в расплывшуюся колоду, которой наплевать на то, как она выглядит.
— Ну, до колоды тебе далеко. — Кира бросила на Валю скептический взгляд, однако ничего больше не сказала, подошла к кроватке и занялась малышом.
Вале стало неловко и совестно. Наверное, в глазах Киры она выглядит легкомысленной и бесстыжей свистушкой, у которой только и дела, что привлекать к себе внимание лиц мужского пола. Может быть, даже Кира, чего доброго, думает, что Валя имеет какие-то виды на мужа ее покойной подруги?
Она промучилась весь день и вечер, но наутро снова тщательно навела макияж, вылила на себя добрую четверть флакона французских духов и надела босоножки на «шпильке». Это было сильнее ее, и Валя ничего не могла с собой поделать.
Вскоре и Вадим заметил произошедшие в ней перемены. Во время очередной прогулки он пристально и внимательно разглядывал Валю и наконец вынес резюме:
— А ты классно выглядишь. И туфельки того… очень милые.
У нее радостно подпрыгнуло сердце.
— Правда? Тебе нравится?
— Нравится, — спокойно проговорил Вадим. — Ты еще совсем недавно была похожа на домохозяйку, позабывшую, в какой стороне находится метро, и озабоченную только тем, чтобы купить стиральный порошок подешевле. А сейчас у тебя совершенно иной облик.
— Какой?
— Ну… скажем так, деловой и самоуверенной леди, за коей следует толпа безутешных воздыхателей.
Валя весело и звонко расхохоталась.
— Скажешь тоже!
Они сидели на лавочке бок о бок, легкий, теплый ветерок трепал пряди Валиных волос, выбившихся из косы, уложенной на затылке замысловатой раковиной. Было солнечно, по лазурному, чистому небу плыли прозрачные, нежные, как шелк, облачка.
— Нет, я серьезно, — произнес Вадим и, вдруг обхватив Валю за талию, привлек к себе и поцеловал в губы.
От неожиданности она в первую секунду неподвижно застыла, затем осторожно освободилась и неловко отвела глаза.
— Зачем?
Он усмехнулся, сохраняя все ту же невозмутимость и спокойствие.
— Ты против?
— Я… нет… не знаю… — Валя вконец запуталась, лицо ее запылало.
Она вскочила со скамейки.
