Захар промолчал. Увы, но ему нечем было крыть. Действительно, он отправился к Жанне проверенным маршрутом. И попал как индюк — в суп. А ведь крутым себя считал. Когда открывал дверь в ее квартиру дубликатом ключа. И даже сигнализацию смог отключить… Зато сейчас он чувствовал себя мокрой курицей.
— Что, нечего сказать?
— Я уже сказал.
— Что ты сказал?
— Прости.
— Нет!
Захар пожал плечами. Нет так нет. Вымаливать прощение он не будет. Зойку это лишь еще больше разозлит. Сама успокоится.
— Значит, Жанна выходит замуж за Шустова?
— Все к тому идет, — Захар почему-то в том не сомневался.
Жанну как будто подменили после того случая в Горновке, когда Дорофей устроил беспредел со стрельбой. Она увлеклась Шустовым, перестала звонить Захару. Он все понимал и должен был ее отпустить, но в нем взыграла гордость. И он отправился к ней…
А отпустить ее надо. Если у них, конечно, с Шустовым всерьез. А почему нет? Жанна пришла в себя после убийства Патрика, ей снова хочется вдыхать жизнь полной грудью. И ей уже тесно в рамках, в которые она сама себя поставила. Ей мало быть с Захаром раз в неделю, мужчина нужен ей целиком и полностью. Или Захар, или кто-то другой, не менее достойный. А тут Шустов подвернулся. И вдруг повел себя как мужик…
— Ты неудачник, Байкалов! — усмехнулась Зойка. — Бабы тебя бросают, отморозки тебя не боятся.
Это был удар ниже пояса, но Захару ничего не оставалось, как терпеть, сжав зубы. Он виноват перед Зойкой… К тому же он любит ее. И уважает…
— Вот и скажи, зачем ты мне такой нужен?
Захар продолжал молчать.
— Можно я вытру о тебя ноги? — ехидно спросила она.
— Останови машину.
Зойка даже не снизила скорость. Но язык прикусила.
Они приехали домой, и она закрылась в спальне. Захар сам приготовил ужин, позвал ее, но Зойка не отзывалась. Он постучал в дверь сильней.
— Эй!
Никакой реакции. Как будто в комнате никого не было. А если действительно там ни одной живой души?
Захар ударил в дверь, выбив хлипкий замок. Зойка сидела в кресле с бутылкой в руке и смотрела на него пьяным глазами.
— Ты от скромности не умрешь, — ухмыльнулась она. — Думаешь, я за тебя в петлю полезу? Ха-ха-ха!
— Ужинать пошли.
— Ты руки после своей сучки не мыл. Там столько всякой заразы, — скривилась Зойка.
Захар ничего не сказал. Закрыл дверь и пошел на кухню, прихватив по пути пачку сигарет и бутылку виски. Он ждал Зойку, но она так и не появилась.
Из кухни он переместился в зал, там умостился перед телевизором, поставил на журнальный столик недопитую бутылку. И заснул сразу же, как только она опустела.
Проснулся он посреди ночи. На жестянку подоконника в похоронном ритме скапывала дождевая вода, на экране телевизора нудно пищала настроечная таблица. Зойки рядом не было.
Он поднялся, прошел в спальню. Зойка лежала на кровати поверх покрывала, в одежде. На полу перед тумбочкой стояла пустая бутылка. Казалось, она крепко спала. Захар сел на кровать.
— Пошел вон! — прошипела она.
Он кивнул, поднялся, повернулся спиной. Он уже был в дверях, когда почувствовал опасное движение. Чутье заставило его нагнуться, и вовремя. Бутылка пролетела над головой, ударилась в дверной косяк, упала на пол и разлетелась на мелкие осколки.
Захар лишь пожал плечами. Чем бы обиженная жена ни тешилась, лишь бы не уходила.
* * *
Кофе некрепкий, сахара почти нет. Жак с ироничной насмешкой глянул на Машу. Или она вымещала на нем свою обиду на Алису, или намекала на пресную сущность их с ней отношений. Может, снова огонька захотела, а дровишек Жак не подкидывает.
— Я добрый начальник. Поэтому я тебя убивать не стану, — весело сказал он. — Я тебя по голому месту отшлепаю. С особым пристрастием.
— Ага, счас! — как-то не очень убедительно возмутилась она.
— И счас, — кивнул он. — И прямо здесь.
Жак поднялся, подошел к ней, прижал к приставному столу. Маша приставила кулачки к его груди. А он двумя руками задрал ей юбку. А под ней стринги, возбуждающие опции обнажены.
— Здесь и сейчас? — Взгляд ее затуманился.
— Здесь и сейчас.
— И при открытой двери?
— Ну, если тебя устраивает публичная порка…
— Не устраивает.
— Ну хорошо…
Жак подошел к двери, но закрыть ее не успел. Она вдруг распахнулась, и он вздрогнул от неожиданности. Неужели снова Алиса?
Но на него насмешливо смотрела Зойка. Она уже заметила, как Маша оправляет юбку, пытаясь изобразить невинный вид.
— Это у тебя до или после обеда? — спросила Зойка.
— Вместо.
— Худеешь?
— Уже.
— Может, впустишь?.. Или мне позже зайти?
— Заходи, конечно! — Жак махнул рукой, отсылая секретаршу обратно в приемную.
Зойка зашла в кабинет. Маша мышкой прошмыгнула мимо нее, Зойка проводила ее насмешливым взглядом.
— Такие булочки, а ты без обеда… Или уже?
Жак окинул Зойку раздевающим взглядом. Стиль у нее деловой: пиджачок, водолазка, юбка средней длинны, но заужена до возбуждающего неприличия. И стильные полусапожки на высоком каблуке.
— У тебя не хуже.
— Что не хуже?
— Булочки.
— Да у тебя разыгрался аппетит…
Он с ухмылкой кивнул. Да, кайф Зойка ему обломала, а возбуждение осталось. Но сама-то она такая аппетитная.
— Ты не вовремя.
— Позвать эту?
— Я сам.
Он вышел в приемную, отправил Машу на обед и закрыл за ней дверь. Закрыл он и кабинет.
— Ты меня пугаешь, — Зойка смотрела на него настороженно.
Но страха в ее глазах он не видел. И это его ничуть не удивляло. Она давно хотела его… Всегда хотела…
— Ты не должна была приходить.
Он прижал ее к столу, и ей ничего не оставалось, как сесть на него.
— Я должна принимать это как неизбежность?
— И принять, — кивнул он, нащупав молнию на ее юбке. — И понять.
Жак только что прижимал к столу Машу, но разве она его возбудила? Так, обычный перепад напряжения. А с Зойкой он поймал в себя шаровую молнию. Могло хватить одного неосторожного движения, чтобы грянул разряд. А он еще даже юбку не снял.
— А не испугаешься? — Она оттянула назад голову, чтобы смотреть ему в глаза.
