Казалось, после затяжного молчания женщина торопится выговориться. Слова лились из нее бешеным потоком, перемежаясь со слезами, истеричными всхлипами и судорожными задержками дыхания, похожими на икоту. Гуров просто не успевал ответить ни на один вопрос или вставить хоть какие-то слова утешения.
— Значит, он сам ушел из отеля? И попал в неприятности или погиб? Или утонул в море? Они же мне говорили, говорили! А я не верила, даже слушать ничего не хотела!
— Лиля, послушайте сейчас меня! — Гуров крепко обнял женщину за плечи и легонько встряхнул. — Мы продолжим поиски, только на сей раз зайдем с другой стороны. Разошлем портрет Ника по местным госпиталям. Может, с ним действительно произошло ДТП или несчастный случай. Расширим масштаб поисков и продолжим расследование в отеле. Мы обязательно выясним, что же с Ником произошло. И не опустим рук, пока не будем обладать точной информацией и неоспоримыми доказательствами. Вы меня слышите?!
Лиля снова замерла и замолчала. По ее щекам катились слезы, но лицо ничего не выражало, застыло, словно маска скорби.
— Ну что ты будешь делать! — в сердцах воскликнул Лев. — Кажется, придется все-таки в больницу везти. Только как узнать, где ближайшая клиника?
— Я проводить клиника, — возникла в проеме фигура Айкута. — Нельзя уйти, нужна помощь любимый женщина! — пояснил он свое появление. — Кто уйти — не мужчина!
— Хорошо, вы проводите нас до больницы и уйдете, — согласился Лев, переходя на английский язык.
Казалось, Айкут посмотрел на него с благодарностью.
— Русский язык очень тяжело учить, — кивнул он, словно извиняясь, — позвольте проводить и остаться. Вам может понадобиться помощь, да и турецких врачей вы не сможете понять без меня, а я, как смогу, переведу на английский. И как только узнаю, что Лиля вне опасности, уйду и не стану докучать, обещаю. Я буду рядом, если только она позволит.
— Хорошо, поехали, — кивнул Гуров.
Доктора заверили взволнованных мужчин, что состояние Лили не представляет опасности для жизни. Просто ее организм, ослабленный волнениями последних дней, не перенес очередного удара и нервная система дала небольшой сбой. Женщине ввели успокоительное, оставили на ночь в больнице, просто для того, чтобы перестраховаться. Утром ее обещали отпустить назад, в отель. Перед тем как провалиться в сон, Лиля заверила Гурова, что завтра сама вызовет такси и доберется до отеля. И попросила не терять зря времени и продолжить поиски ее сына. Ведь со дня исчезновения Ника прошло уже четверо суток, и это пугало безутешную мать больше всего.
В фойе отеля Гурова поджидала Лана. Девушка листала журнал, сидя на низком диванчике, и лениво перебрасывалась фразами с молодым человеком на ресепшене. Завидев полковника, она отбросила журнал в сторону, грациозно поднялась со своего места и двинулась ему навстречу:
— Добрый вечер, а я вас жду, Лев Иванович.
— Заметил. Волкан сделал вам выговор? Необходимо мое вмешательство?
— Пока нет, — улыбнулась Лана, — мы сегодня еще не виделись. Хотя, если бы он хотел, вызвал бы в кабинет для выволочки. Но Волкан не зря восточный мужчина, он может молчать, молчать, а потом при случае припомнить все «грехи» разом. Присядем? — махнула она в сторону дивана.
— С удовольствием.
— Я узнала про записи камер. Похоже, их тут с самого открытия не делали.
— Понятно, спасибо.
— А еще я сегодня краем уха слышала, что у вас операция намечается. А потом, говорят, вы с Лилей уехали. Так что хотелось узнать, как успехи? Удалось кого-то задержать или найти следы мальчика?
— А я думал, что говорю неразборчиво и тихо, — устало усмехнулся Лев.
— Довольно-таки тихо, — улыбнулась Лана, — но у меня слух, как у летучей мыши. К тому же я вам помогаю, и Ник мне нравится. Так что я тоже переживаю.
— Честно говоря, похвастаться нечем.
— Сорвалась встреча?
— Нет, подозреваемый пришел, и я его допросил. Только у него алиби и на время исчезновения Ника, и на весь оставшийся вечер. Пока не проверенное, но убедительное. Да и мотива похищать парнишку у мужчины не было. Просто вышло непонимание у них с Лилей. Она хваталась за подозрения как за соломинку и убедила себя, да и меня, что греха таить, в том, что Ника похитил ее турецкий знакомый. А это не так, следовательно, придется почти все начинать сначала.
— Зачем же сначала? Вы ведь вели работу в разных направлениях, вот и продолжайте. Одна версия отпала, остались другие.
— Нет у меня жизнестойких версий. Скорее всего, парня не похищали, так как выкуп никто не затребовал. Да и на территорию отеля посторонним сложно проникнуть незаметно. По всему выходит, что Ник сам покинул отель. И попал в какую-то серьезную переделку в Анталии. А случиться в огромном чужом городе могло что угодно. Но совсем непонятно, зачем ему было сбегать тайно и без предупреждения? И утонуть он не мог. Ведь я опросил тьму-тьмущую народу, и никто не видел Ника на пляже или по пути к нему.
— А что, если Ник скрывался, — предположила Лана, — и отправился к воде, но вовсе не на пляж?
— А куда он мог пойти? И зачем скрываться?
— Помните, Ник мечтал поплавать с аквалангом? Он частенько вертелся около Руслана, приставал с расспросами. И донимал мать просьбами разрешить погружение. Но Лиля не соглашалась, то ли здоровье у парня было далеко от идеала, то ли он не отличался хорошей спортивной формой, не знаю. Они даже весьма эмоционально поговорили на эту тему, ну, вы должны помнить, я рассказывала.
— И вы предполагаете… — Гуров начал понимать догадку Ланы.
— Что Ник мог только сделать вид, что послушался мать и смирился с отказом, а на самом деле продолжал лелеять эту мысль. Он ведь подросток.
— И даже мог предпринять попытку погружения, но уже скрываясь ото всех?! — подпрыгнул на диванчике полковник. — Лана, вы — гений! Погодите, а разве Руслан не должен был провести с парнем предварительные тренировки, инструктаж перед погружением? И, если все было так, почему он молчал о том, чем Ник занимался, когда того все искали?
— Полагаю, что это скорее вопросы к Руслану, — заявила Лана. — Он в любом случае должен был держать процесс на контроле. И да, обязательно провести обучение.
— Думаю, не стоит терять времени. — Гуров и Лана дружно поднялись и покинули фойе. — Вы ведь не откажетесь переводить при разговоре? — уточнил он по дороге.
— В том нет нужды. Руслан, хоть и турок, но родился и вырос в Казахстане. Он отлично владеет русским языком и может сносно объясняться на турецком. Вернее, на гремучей смеси турецкого и казахского, они довольно похожи, по крайней мере, местные понимают. Так что я вам не нужна, буду только отвлекать. И отправляюсь спать с чистой совестью. Завтра расскажете, как все прошло. Кстати, не могу не отметить, что вы вернулись без Лили. С ней все в порядке?
— Когда выяснилось, что турок Ника не похищал и надежды увидеть сына растаяли, Лиля сильно разнервничалась, и ее нервная система дала небольшой сбой. В общем, она в клинике переночует, а завтра приедет в отель. Только это между нами, Лиле не понравится, если станут болтать о ее состоянии.
