— Она могла и сама не знать. Чего уж там, в такое время живем. Инфаркт помолодел, инсульт тоже. Чему тут удивляться? Такое иногда происходит с молодыми людьми!
— Это точно.
— Были у Светы проблемы со здоровьем или нет, мы не знаем, ведь мы с ней уже здесь, на курорте познакомились.
— Об этом лучше Маринку спрашивать. Они приятельницы были, из одного города, района. И вообще Света раньше приехала и просила, чтобы к ней не подселяли никого, пока подруга не прибудет. Хотела с Мариной вместе жить, чтобы веселее.
— А по каким признакам врачи так быстро установили диагноз? Даже без вскрытия тела? — протянул Гуров, чтобы вернуть беседу в нужное русло.
— Неизвестно, — пожала плечами одна из женщин, — но специалистам виднее.
— Говорят, губы у сердечников синеют, — добавила другая, — при общей бледности лица.
— Значит, вы сами тело видели? Вы ведь на одном этаже живете?
— Не только на одном этаже — через стенку!
— Блин, как теперь мимо их комнаты ходить? Особенно вечерами, когда темно уже?!
— Ты что, Ритка, ее ведь увезли! Сейчас же прекрати наводить панику!
— Я ничего такого, просто подумалось.
Вопрос Гурова поднял в рядах женщин волну ощутимого, но плохо осознанного страха.
— Никто, кроме Маринки, Светиной соседки, тела не видел, — наконец ответила девушка со светлыми волосами.
— И администратор еще! Он точно тело видел.
— Да. А из нас — никто. Марина рано проснулась, девочки вообще вставали ни свет ни заря, чтобы все успеть, сходить к морю и себя в порядок привести. Помнится, Света говорила, что такой шанс грех упускать и на сон время тратить. Отоспаться и дома можно, а сейчас, раз они на бесплатном отдыхе, надо успеть и в море поплавать, и увидеть все, и йогой позаниматься, чтобы как можно больше впечатлений было.
— Да. Они всегда рано вставали и бегали к морю, чтобы окунуться до завтрака. Потом себя в порядок приводили: прическа, легкий макияж. Потом, после завтрака, у нас первый семинар обычно начинался.
— Кажется, Маринка встала как обычно, умылась, зубы почистила, немного побродила по номеру. Видит, что Света не поднимается, ну и стала ее будить. Так и обнаружила, что она не только мертвая, но и закоченела уже.
— Трупное окоченение? — Гуров на пару секунд задумался, пытаясь высчитать примерное время смерти. Решил, что это два-три часа ночи, без эксперта точнее не скажешь. — А вы откуда все эти подробности знаете?
— Так Маринка же кричала. С ней случилась настоящая истерика! Она как поняла, что тормошит мертвое тело, как завизжит!
— На весь этаж слышно было. У меня самой чуть сердце не остановилось с перепуга да со сна!
— Но мы пока сообразили, что к чему, оделись да в коридор выскочили, там уже было полно служащих. И горничные, и администратор. Как они так быстро все сбежались?
— Потому что вы копались: умывались, одевались, причесывались, — фыркнула блондинка.
— А что же ты сама, раз готова была, не вышла первой?
— Я трусиха! И к тому же мелкая! Кто его знает, что там случилось? А вдруг ограбление?! Меня же затопчут!
— Это правильно, — кивнула умудренная годами дама, — торопиться стоит, только если кричат: «Пожар, эвакуация!» И ни в каком другом случае.
— Но вы с Мариной потом разговаривали?
— Нет, что вы! Она сначала плакала и рассказывала в подробностях, как встала, как будила Свету. А потом у нее началась настоящая истерика. Она тряслась, рыдала, да страшно так, с завываниями, а потом икать начала. Ее увели куда-то, и я слышала, что медики ей, бедняжке, вынуждены были успокоительное колоть. Марина сейчас спит. А может, и проснулась уже, — добавила блондинка, глядя на солнце, — время к полудню.
— Девочки, такая жара, может, окунемся?
— Конечно, зря, что ли, пришли?
Женщины побросали на шезлонги очки с полотенцами и направились в сторону моря. А Гуров, махнув им на прощание, пошел к отелю на поиски неизвестной пока Марины, прикидывая на ходу, какова вероятность, что она окажется его знакомой из самолета.
Но с поисками соседки погибшей девушки никак не складывалось. Горничную, которая убирала номер, собирала вещи погибшей и переносила вещи Марины в другую комнату, найти никак не удавалось. Вроде бы и была девушка где-то здесь, но никто не мог сказать, где конкретно.
Администратор, видимо, соблюдая инструкции босса, непонимающе таращил глаза, слушая вопросы полковника, и категорически отказался, ссылаясь на запрет, обсуждать происшествие с туристкой, даже сообщить, в какую комнату переселили ее подругу, мотивируя отказ распоряжением доктора. Мол, девушке абсолютный покой нужен. Так ничего и не добившись от несговорчивого служащего, Гуров вышел из отеля и направился в сторону ресторана.
Приближалось время обеда. Под палящим солнцем, прямо на мокрой от брызг кромке овального фонтана сидела Лана. Девушка опустила голову, словно пыталась что-то рассмотреть в сияющих на солнце и рассыпающихся радугой струйках воды. Потом изогнулась, окунула руку в воду, зачерпнула горсть и смотрела, как влага медленно утекает сквозь пальцы.
— Здравствуйте, Лана, — приблизился к ней Лев. — Что-то потеряли?
— Здравствуйте, Лев Иванович, — кисло улыбнулась она, — нет, не потеряла. Просто настроение паршивое.
— А выглядите так, будто задумались о вечном или некоей переоценке ценностей.
— В общем, так оно и есть, — грустно вздохнула Лана.
— Правда? А о чем именно?
— Полагаю, я совершила ошибку и неправильно выбрала род занятий. Не по мне это все.
— Как же так? — искренне удивился Гуров. — Вы находитесь в отличной спортивной форме. И с людьми, судя по всему, ладите, работать умеете. Значит, проблем быть не должно.
— Примерно так я и думала, когда свое резюме по курортам рассылала. — Лана снова вздохнула. — Теперь уж никуда не деться, придется до конца сезона доработать.
— Что конкретно произошло? Волкан к вам придирается?
— Нет. Всего лишь давит авторитетом и угрозами лишить зарплаты в случае неповиновения. Слышали, наверное, что в отеле умерла молодая женщина?
— Конечно.
— Все расстроенные, взбудораженные. Босс утром собрал всех на пятиминутку. Объявил, что медики установили причину смерти: «остановка сердца во сне» и что факт сей прискорбный, но отель от этого не должен понести потери. Поэтому строго велено: «Слухов не распускать! С постояльцами, которые в курсе происшествия, ничего не обсуждать. А тем, что только что-то слышали, но не знают подробностей, говорить, что произошло недоразумение. Девушке стало плохо, соседка устроила переполох. Медики оказали помощь, и теперь она выздоравливает, а как окрепнет, домой отправится». К сотрудникам, ослушавшимся приказа, будут приниматься меры, вплоть до увольнения, разумеется, без выплат.
