— Она не умерла, Светлану убили, — с нажимом проговорил Лев.
— Кошмар какой! Кошмар и ужас! Только почему вы меня подозреваете, мне все равно не понятно! Я не хотела ее смерти! Да и рядом, в последние часы перед отравлением, не была, если разобраться! А яд! Откуда мне было взять яд?! Я, кроме отеля и экскурсий с морскими круизами, нигде не бывала! И все выезды проходили при большом скоплении народа.
— Откуда мне знать, может, вы присмотрели ядовитый кустик среди буйной тропической растительности курорта? Заготовили травку, уничтожили остатки и ждали удобного момента, чтобы разделаться с соперницей?!
— Но зачем мне ее убивать? — вплеснула руками Марина.
— Как же! Из-за кавалера, которого вы никак не могли поделить.
— Да разве из-за таких вещей убивают, Лев Иванович?! — воскликнула она.
— Для меня это дико, конечно. Но если дошло до настоящей драки, значит, страсти накалились не на шутку! Так что, почем мне знать, могли и отравить подругу! Может, вы не знали, не подозревали, что эффект будет именно таким? Рассчитывали, например, отправить Светлану на больничную койку, чтобы убрать с дороги на время. Отсюда и ваш испуг тем утром, когда обнаружили тело, и запоздалое раскаяние после.
— Нет, нет и нет! Я Свету не убивала! И вообще не делала ничего, чтобы намеренно или невольно ей навредить. А той ночью, когда я в номер вернулась, она не издавала ни звука. Я искренне полагала, что Света крепко спит. И была уверена, что стоит отложить объяснение с извинениями до утра. Да если бы я видела, что ей плохо, я бы весь отель подняла на ноги! Заставила бы вызвать врачей и спасать ее во что бы то ни стало!
— А во сколько вы вернулись в номер?
— Поздно, часов около трех ночи.
Гуров не стал говорить, что спасать в таком случае было уже некого. К тому времени Света была мертва. Но если Марина этого не понимает, значит ли, что она действительно не виновата в смерти подруги? Или это все же талантливая игра? Пожалуй, в этом расследовании надо отталкиваться только от фактов.
— Расскажите мне все, что происходило, начиная со времени обеда. И не упускайте на сей раз подробностей.
— Обедала я в компании с Ланой и вами, Лев Иванович. А Света пришла раньше и ела с тетками нашими, через три стола от нас. Так что отравить ее я никак не могла.
Гуров помнил о том, что Свету отравили гораздо позже, но не стал прерывать или разубеждать Марину, а просто молча кивнул.
— Потом мы все отправились на экскурсию. И со Светой мы были, конечно, поблизости друг от друга, но не сидели рядом, а через сиденье. Это все наши подтвердить смогут. И когда прогуливались по Калече, Света была рядом с Ритой и Риммой Васильевной, а я шла одна.
— То есть вы успели поссориться до обеда еще у себя в номере?
— Ну да, — потупилась Марина. — Но Светка сама была виновата! Я прихорашивалась, как кретинка, в надежде, что на экскурсии будет Волкан. А она молчала и рожи дурацкие мне корчила! А ведь тогда уже точно знала о его планах, ручаюсь! Разве так друзья поступают?! Вот я и психанула.
— Но сначала вы расстроились, когда узнали от Ланы, что Волкан никогда не ездит на такие экскурсии?
— Да. И была без настроения. Но Лана же сказала, что он будет на морской прогулке, так что я не теряла надежды. И совершенно напрасно, между прочим!
— То есть? Поясните свои слова, пожалуйста.
— Только на катере я узнала, что она меня давно водит за нос!
— Все равно не совсем вас понимаю.
— Конечно, я сумбурно выражаюсь. И если бы не смерть Светы и тем более не ваши подозрения, даже пояснять ничего не стала бы. Это сильно задевает мою гордость и самоуважение. Но теперь придется. Все это время мы со Светой соперничали и вроде бы боролись за внимание одного мужчины. И у нас были практически равные шансы.
— Конечно, это все заметили!
— Нет, это я так думала! А Света молчала и усмехалась про себя, глядя на мои попытки привлечь внимание Волкана. Не сказала, как подруга: отступись, не распыляйся, мы давно встречаемся, твой поезд уехал, дорогая Маринка!
— Что вы имеете в виду? — озадачился Гуров. — Я слышал, что Волкан уделяет всем туристкам одинаковую долю внимания. И «фавориток» здесь нет, да и быть не может. Тем более что он женатый человек.
— Насколько я поняла, на тему своих семейных уз он предпочитает не распространяться, — фыркнула Марина, — так что иногда это становится сюрпризом для его «девушек». Но вы ошибаетесь, Лев Иванович, как, впрочем, и многие. Волкан заводит с туристками настоящие романы. С прогулками под звездами, выездом на смотровую площадку в горах, пикниками и плотскими утехами, разумеется. Только ему удается виртуозно скрывать каждый свой роман. Нет, может, из персонала кто и догадывается. Но кто ж станет гадости болтать о «боссе» или распространять сплетни? Работу потерять охочих нет, полагаю.
— А вы откуда обо всем знаете?
— От Светы, разумеется! Она мне тогда, на корабле, все рассказала. Что спит с ним буквально с первого дня, как приехала. И он ее везде возил, в горы на смотровую площадку, и в Калече. И что до нее у Волкана был роман с девушкой — блондинкой, которая уехала как раз в день заезда Светиной группы!
— Неужели ее это не смущало? Ни предыдущая девушка, ни скоропалительный, вероятно, совсем не долгий роман?
— Знаете, не успела спросить, — огрызнулась Марина, — не до того сначала было! Меня такая злость взяла за то, что она молчала и поставила меня тем самым в дурацкое положение!
— Именно тогда вы и обменялись оскорблениями и подрались?
— Несложно догадаться, — кивнула Марина. — И да, я вспылила, конечно, устроила сцену, не сдержалась! Вцепилась ей в волосы, а еще попыталась оплеуху отвесить. Это все увидели, или, вернее, сначала услышали, как мы обмениваемся оскорблениями, а потом увидели, как деремся. Ну, и растащили нас. Стыдно, конечно, и недостойно. Но меня тоже можно понять! Никак не ожидала подобного от подруги!
— Света как-то объяснила свое поведение?
— Что своим молчанием выставила меня клоуном и несдержанной истеричкой перед всеми? Уже потом сказала, когда мы на берег сошли. Она клялась, что это была настойчивая просьба ее «кавалера». Мол, он говорил, что влюбился и сходит по ней с ума, но вынужден держать отношения в строжайшей тайне, так как роман с туристкой — это грубое нарушение профессиональной этики, способное повредить его работе и рейтингу курорта.
— Объяснение так себе, не находите? Неужели у Светы не возникло вопросов?
— Понятия не имею! Во мне тогда все еще кипело от злости. От пыла драки не остыла, так сказать. Я обозвала Свету дурой и сказала, что они с Волканом друг друга стоят и могут катиться ко всем чертям! И мы разошлись: я налево, она направо! Это было последнее, что я сказала своей лучшей подруге! А она, между прочим, прощения просила. — Голос Марины неожиданно сорвался, и в нем стали отчетливо слышны приближающиеся рыдания.
