— Я сказала, вдову? Просто оговорилась. — Анастасия снова вспыхнула. — Но ведь как-то ее нужно называть. Роман ее бросил. Бросил нас обеих, можно сказать, для нас он умер. Вот и ассоциация.
— Не нужно так нервничать, — попытался сгладить неловкость Лев. — Давайте вернемся к дате вашего знакомства. Пусть вы не помните числа, но в каком месяце это было, помнить должны, верно?
— Я не понимаю, зачем вам это нужно, — начала Анастасия, и в этот момент у нее зазвонил телефон. Она поднесла трубку к уху, выслушала собеседника и, не сказав ни слова, прервала связь. — Такси пришло. Простите, но я должна идти. Все равно от меня пользы никакой.
— Предлагаю обменяться телефонными номерами, возможно, звонки не будут докучать вам так, как личные встречи. — Гуров достал телефон. — Диктуйте номер.
Анастасия замялась, но под пристальным взглядом полковника была вынуждена продиктовать свой номер. Не особо доверяя ей, он тут же произвел контрольный звонок. Телефонный аппарат Анастасии выдал популярную мелодию.
— Отлично. Теперь и у вас есть мой номер, — проговорил Гуров. — Не забудьте внести его в контакты.
— Послушайте, мне правда пора. — Анастасия нервно сжала сумочку. — Такси ждет.
Больше Лев Анастасию не задерживал, он услышал и увидел достаточно. Проводив ее до машины, помахал ей рукой, а когда такси уехало, сел в свою машину и раскрыл папку, которую забрал у Бикешина. Его интересовали телефонные разговоры Камова, их оказалось не так уж много. За последний месяц с особой частотой Камов звонил лишь по трем-пяти номерам. Входящих было и того меньше. И ни одного с телефона Анастасии.
— Странные отношения для влюбленных, — задумчиво проговорил он, захлопнул папку и поехал в главк.
Там Лев заставил прогнать по базе все номера с телефона Камова, повторяющиеся хотя бы дважды. Получился довольно странный список. Часть звонков имели простое происхождение. Звонила жена Камова, с сотового и с домашнего. Этих звонков было больше всего, что только подтверждало слова Ольги и Гликберга: отношения между супругами имели крепкую основу. Несколько номеров принадлежали коллегам Камова, которые звонили со стационарного аппарата, установленного в офисе. Еще несколько звонков с общественного телефона, установленного на Казанском вокзале. Последний, но не единственный с данного номера звонок Камов принял с аппарата, зарегистрированного на юридическое лицо, а конкретно — на владельца круглосуточного спорт-бара, расположенного на окраине Москвы. Позднее телефон был отключен и больше в сеть не выходил. Гуров убрал папку с делом Камова в сейф и поехал навестить хозяина бара.
Интерьер заведения оказался точно таким, каким и должен быть спорт-бар. Два огромных телевизора на боковых стенах, подвешенные на кронштейны практически под потолок, ненавязчивое освещение, дубовые столы и стулья, как раз такие, какие нравятся суровым мужикам. Никаких занавесочек, салфеточек и прочей бабской мишуры. Все строго по-мужски. Душок здесь стоял соответствующий: смесь дешевого пива, мясных котлет и пота. А вот посетители привели Гурова в недоумение. Любителей спортивных передач он представлял себе несколько иначе. Объективности ради троих-четверых из них можно было отнести к разряду болельщиков, заглянувших на огонек не только ради кружки дешевого пойла, но и для удовольствия разделить с другими посетителями радость победы или горечь поражения любимой команды. Остальные же походили скорее на обитателей воровской «малины», чем на страстных фанатов хоккея или футбола. Да и сам бармен, мужик с накачанными бицепсами, старательно натирающий здоровенную пивную кружку сомнительной свежести салфеткой, сверкал наколками далеко не безобидной тематики популярных ныне тату-салонов.
Гуров прошел к стойке бара, присел на барный стул. Ожидая, пока бармен обратит на него внимание, он ненавязчиво рассматривал посетителей. Двое мужчин средних лет расположились в центре за столом. Они не отводили взгляд от экрана телевизора, где в записи транслировался футбольный матч между Италией и Францией, турнир чемпионата мира в далеком две тысячи шестом году. Игра подходила к тому знаменательному моменту, когда главная звезда сборной Франции Зидан не смог сдержать себя и в ответ на оскорбление, брошенное в его адрес итальянцем Матерацци, боднул его головой в грудь, за что был удален с поля. Гуров решил, что ради этого момента приятели и оказались в баре. Другой зритель, лениво поглядывающий на экран, занимал место у дальнего края стойки. Время от времени он делал глоток из кружки, запускал руку в блюдце с фисташковыми орехами и, освободив орех от скорлупы, щелчком отправлял его в рот. Матч его явно интересовал постольку-поскольку.
У выхода обосновались две группы: четыре парнишки в засаленных куртках пускали по кругу бутылку водки, не обременяя себя дележкой жидкости на стаканы, и двое бритых мужиков постарше, дымящих сигаретами с подозрительно сладковатым запахом. В глубине, за двумя колоннами, сидела еще одна группа мужчин. Все в строгих костюмах, но солидности при этом они им не придавали. Вид у них был скорее нелепый, как если бы балерину нарядили в фуфайку колхозника. Наколки на руках говорили больше, чем паспорта об обывателях.
— Желаете выпить или просто хотели матч посмотреть? — Бармен все же оторвался от увлекательного занятия и снизошел до разговора с новым посетителем.
— Спасибо, в другой раз обязательно закажу что-то из вашего ассортимента, — доставая удостоверение, проговорил Гуров. — Сегодня я на службе.
— А, так вы из этих, — скривился бармен. — Если по мою душу, так я чист. Отмечаюсь регулярно.
— Похвальное послушание, — изобразил улыбку Лев. — Но я не по этому вопросу. Скажите, вы знаете этого человека? — Он выложил на стойку фото Камова, изъятое из дела, собранного Бикешиным.
Бармен лишь мельком взглянул на фото и отрицательно покачал головой.
— Не торопитесь с ответом, — посоветовал Гуров. — Мне доподлинно известно, что этому человеку звонили из вашего бара. Возможно, назначали встречу.
— Может, кто и звонил вашему приятелю, мне об этом не докладывали, — грубовато ответил бармен. — Люди приходят сюда отдохнуть от городской суеты и не приветствуют пристальное внимание к своим персонам. Любопытство не входит в круг моих обязанностей.
— Это я понял. И все же посмотрите еще раз. Если он бывал здесь, вы могли его запомнить. Память на лица — одна из главных составляющих вашей работы, разве нет? Посетителей подкупает, когда их вкусы бармен запоминает с первого раза.
— Необязательно. У людей на этот случай имеется язык, и повторить заказ труда не составляет, — заявил бармен, однако снимок в руки взял. — Мужик как мужик, ничего особенного. Нет, я его не видел, а если и видел, то забыл.
— Я не собираюсь доставлять вам неприятности, — произнес Гуров. — Мне только и нужно узнать, бывал здесь этот человек или нет.
— Я ответил дважды, третий раз от первого ничем отличаться не будет, — нагло глядя ему в глаза, заявил бармен. — Вы заказ делать будете, или я могу вернуться к своим обязанностям?
