— Все указывает на это. Его человек дважды засветился в поселке. Уверен, если предъявить фоторобот тому парню из бара, он признает в своем Лысом нашего Бритого. Это будет означать, что Бритый встречался с Камовым накануне его исчезновения. Куда уж ближе?
— Только где ты теперь найдешь этого парня и как заставишь его давать показания против Бритого? — Крячко захлопнул папку. — Без его показаний прокурору предъявить будет нечего. Слова двенадцатилетнего мальчишки никто всерьез рассматривать не станет.
— Я это понимаю, — ответил Гуров. — Пока мы Бритого не тронем. Он — мелкая сошка, работает по указке Головы. Насколько мне известно, Голова никогда не называет имена своих клиентов подмастерьям вроде Бритого. Значит, он не сможет назвать нам имя клиента, заказавшего Камова. Нужно пообщаться с самим Головой.
— Ну да. Ты придешь к нему и попросишь рассказать, за что он убил Камова. Тот минуту подумает и все тебе выложит, — язвительно произнес Станислав. — А потом еще и шестерку свою сдаст. И вот тогда мы с толстой папкой чистосердечных признаний помчимся к прокурору.
— Не язви, Стас. Я не новичок, знаю, что от Головы мы ничего не добьемся, но ему и не нужно будет признаваться. Хочу посмотреть на его реакцию и узнать, каковы будут последствия моего шага.
— Хочешь сыграть роль наживки? Смелое решение, а главное — такое рациональное. Припрешься к Голове, вывалишь перед ним все козыри и будешь ждать реакции. По тому, что он сделает после твоего визита — задавит тебя или придушит, — я смогу понять, насколько глубоко он увяз в деле Камова. Гениальный план! Пойду генералу доложу, пусть и он порадуется.
— Я буду осторожен.
— К черту осторожность! Для нас ведь так важно выяснить, кто стоит за смертью дешевого адвоката, что о себе и думать не стоит, — вспылил Крячко. — Забудь об этом! Ты к Голове не пойдешь. Пойми, он профессионально занимается тем, что устраняет с пути богатых и знаменитых тех, кто грозит их процветанию. Думаешь, он не сумеет придумать правдоподобную «легенду» твоей внезапной смерти?
— Что предлагаешь ты? — Гуров разозлился не меньше Крячко. — Сидеть и ждать, пока про смерть десяти бомжей, один из которых даже бомжом не является, не забудут? Какие еще есть варианты?
— Сейчас мы поедем по домам, — сбавил тон Крячко. — Выспимся, отдохнем, а утром подумаем, что можно сделать.
— Надеешься, что произойдет как в сказках: утро вечера мудренее, и решение всплывет само собой? — усмехнулся Лев. — Ладно, давай испытаем бабушкин метод. До завтра, Стас.
Он вышел из кабинета, даже не оглянувшись. Крячко некоторое время стоял в одиночестве, затем погасил свет и последовал примеру друга.
— Что-то я не догоняю: ты кинуть меня решил, что ли?
— Наша договоренность распространялась на дело, связанное с обвинением по факту мошенничества при оформлении документов купли-продажи жилых помещений у частных собственников. Об уголовной составляющей речь не шла.
Разговор проходил в комнате для свиданий в помещении следственного изолятора номер четыре, расположенного в районе Медведково. Высокий брюнет с непомерно большой головой буквально нависал над щуплой фигурой адвоката, для солидности обложившегося всевозможными формулярами и бланками. В казенной обстановке брюнет чувствовал себя куда увереннее своего собеседника. Впрочем, так он чувствовал себя всегда и везде. Откинув со лба густую прядь, брюнет сгреб бумаги в сторону, заставив адвоката оторвать взгляд от стола, и отрезал:
— Никакой уголовщины не было, заруби это себе на носу, — отрезал он. — И хватит уже скулить. Что, собственно, произошло? Это всего лишь еще одна встреча.
— Со старшим оперуполномоченным уголовного розыска, — вставил адвокат. — К вам едет полковник с Петровки. Вы действительно не понимаете важности предстоящей встречи?
— Слушай сюда, Глеб Константиныч, подбери сопли и заставь его пожалеть о том, что он вообще обратил свое внимание на Александра Воскобойникова, — грубо заявил брюнет. — Ты хоть выяснил, с чем он пожалует?
— Это не в моей власти. Разрешение на встречу полковник получил от следователя, ведущего ваше дело. Нам еще повезло, что тот оказался буквоедом и оповестил об этом меня. Могли провести допрос и без моего присутствия, — ответил адвокат. — Вы не хуже меня знаете, как здесь все работает.
— Значит, так: на следующие полчаса твоя задача не дать оперу запудрить мне мозги и выудить из меня хоть какую-то информацию. Он наверняка начнет применять все эти штучки, кружить вокруг меня, как стервятник над добычей. Почувствуешь, что говорю лишнее, — сразу обрывай. А лучше вообще не дай ему возможности получить от меня ответы. Ты это умеешь.
— Как я могу защищать вас, когда вы скрываете от меня правду? — в отчаянии воскликнул адвокат. — Признайтесь, вы кого-то убили? Скажите сейчас, пока он не пришел.
— Идиот! Ты забыл, за что меня взяли? Доверчивых граждан с хорошей жилплощадью так много. Зачем мне кого-то убивать, когда можно просто заставить подписать нужные документы и вывезти «счастливого» продавца столичной квартирки подальше в глубинку. Я никого не убиваю, я дарю старикам возможность скоротать остаток жизни не в душной загазованной столице, а на лоне чудесной русской природы. — И Воскобойников громко заржал.
Именно в этот момент загремели засовы, и в комнату вошел полковник Гуров. Стрелки часов показывали ровно десять утра. До этого Лев успел заехать в отдел и выяснить, где в данный момент находится уголовник по кличке «Голова». Оказалось, тот содержится под стражей в следственном изоляторе Северо-Восточного округа Москвы. На имя Александра Воскобойникова шесть месяцев назад была выдана лицензия, дающая право заниматься риелторской деятельностью. В то же время Воскобойников открыл контору, нанял штат и занялся вроде как легальным бизнесом. А спустя пять с половиной месяцев ему было предъявлено обвинение в «черном риелторстве». Следователь лезет из кожи вон, чтобы тот не соскочил с крючка, потому в домашнем аресте Воскобойникову отказано.
Выяснив все это, Гуров послал Крячко в контору Воскобойникова, а сам отправился обрабатывать Орлова. Ему удалось убедить генерала надавить на следователя, ведущего дело Воскобойникова, и выбить разрешение на встречу. Он считал, что только так сумеет определить, какую роль в деле исчезновения и последующего убийства Камова играет бывший аферист. Теперь, застав Воскобойникова в превосходном настроении, Лев только укрепился в своем намерении.
— Настроение на позитиве? — не здороваясь, проговорил он. — Это хорошо. Легче будет вести разговор.
— Вы — полковник Гуров? — спросил адвокат. — А я адвокат Александра, Глеб Константинович Хитиков, — и протянул руку, которую Лев проигнорировал, сосредоточив взгляд на Голове.
— Как давно вы здесь? — начал он издалека.
— Мой клиент желает знать, с какой целью организована эта встреча. — Адвокат поднялся во весь рост, желая привлечь к себе внимание. — Потрудитесь ответить.
— Впрочем, срок вашего пребывания в СИЗО принципиальной роли не играет. Вы не из тех, кто станет таскать каштаны из огня собственными руками. Для этого у вас есть специальные люди. — Гуров по-прежнему не смотрел на адвоката.
