– Кто им сказал, я тебя спрашиваю? – повторил вопрос Морелис.
– Ну… сами увидели, глаза-то есть, хоть и дураки. Подошли и сказали – мы коня берем.
– Коня берут, значит, зарезать хотят, – сказал один из дружков Морелиса. – А мы думали – по-тихому…
Разбойники прекрасно знали, как ведет себя жертва ограбления, если у нее отбирают только кошелек, и как она начинает себя вести, защищая жизнь. Шуму будет на весь рынок, прибегут охранники от гостиницы, а с ними шутки плохи, они через одного бывшие кирасиры.
– Что уж тут говорить, возьмем свое и уйдем, а эти пусть сами колупаются, – сказал Морелис. Он не поверил, что тураны подошли сами, скорее всего, это конюх решил получить долю с продажи коня.
Оставив клиента, разбойники в обход двинулись к тропе, соединявшей две части торжища. Она проходила через проломы в двух стенах бывшей прачечной, почти все на торжище пользовались ею. Именно там, среди обломков бочек, разбойники и грабили свои жертвы, не выходя с базара.
На переходе в руинах они оказались вовремя, клиент только-только отошел от прилавка, купив сахарный шарик на палочке, и неспешно шел в руки грабителей, облизывая сладость.
– Ну чисто дите малое, – сказал Морелис, наблюдая за ним.
– Тураны уже возле бочки с патокой, – сообщил другой разбойник, заметив нежеланных сообщников.
– Лишь бы все не испортили, а то поспешат из жадности, он и сбегет.
Подойдя к натоптанной среди мусора тропинке, клиент на мгновение задумался, а затем свернул к прачечной.
– Ну вот и все, считай, попалась птичка… Локар, готовь дубинку.
Самый здоровый из группы встал к стене, чтобы огреть проезжего, когда тот войдет. Остальные рассредоточились чуть поодаль, чтобы перекрыть дальний выход.
Уже слышны были шаги клиента, Локар поднял дубинку и затаил дыхание. Вот показалась тень, а затем и сам проезжий – роста невысокого, такого бить работа легкая.
Локар махнул дубиной, но проезжий резко подался назад, и дубина врезалась в замусоренный пол, а согнувшийся за ней Локар получил удар по затылку и рухнул в пыль, даже не вскрикнув.
– Ах ты, сука! – закричал Морелис и бросился на проезжего с обнаженным мечом, но тот резко крутанулся и ударил нападавшего ножнами в ухо. На место отлетевшего грабителя бросился следующий, но получил страшный удар ногой в пах. Четвертый напал слева, ударил мечом, надеясь снести наглецу голову, но тот пригнулся и, проскочив под рукой, полоснул нападавшего кинжалом по ребрам.
Бедняга взвыл и, схватившись за раненый бок, свалился к стене вместе с остальными.
В проломе показались тураны. Они не скрывали своих намерений, их кривые мечи были готовы к убийству.
Питер перепрыгнул на свободное место, двое туранов метнулись за ним, а третий встал в проломе и вскинул арбалет. Питер толкнул ближайшего турана ногой, тот качнулся в сторону и получил в спину арбалетный болт.
На смену упавшему бросился второй туран, но его удар был отбит, а встречного удара кинжалом он даже не заметил.
Оттолкнув падающего, Питер шагнул навстречу неудачливому арбалетчику. Быстрый выпад мечом, и туран отлетел к стене, чтобы сползти по ней с угасающим взором.
Схватка была закончена. Питер подобрал в углу тряпку со старой кровью и, вытерев оружие, с задумчивым видом уставился на державшегося за ухо Морелиса.
Тот по-своему понял этот взгляд и заплакал.
– Ваша милость, не убивай. Мы только кошелек забрать хотели, а вот эти – тураны собирались вас резать, чтобы лошадку забрать… А мы только… Только кошелек, ваша милость.
– Что за мундиры на вас? Украли? – спросил Питер, убирая в ножны меч и кинжал.
– Нет, ваша милость, это наши, – морщась, ответил другой грабитель, осторожно проверяя рукой, уцелело ли у него между ног хоть что-то.
– Наши это мундиры, – ответил Морелис и, высморкавшись, сел. Он уже понял, что убивать их проезжий не станет. – Мы раньше в Исфагане в страже служили, а как город порушили – в разбойники подались, чтобы пропитание добывать.
– Постой, как-то раз и за мной в Исфагане стражники гонялись…
– Так мы же не по своей воле, ваша милость, а только службы ради, – торопливо заговорил Морелис.
– Ох, как жжет! Ох, до чего же жжет! – начал жаловаться тот, что получил кинжалом. – Ваша милость, клинок-то у вас не с ядом?
– Не помню, – с мстительной ухмылкой ответил Питер. – Ладно, вставайте, убивать вас я не буду.
– Вот спасибо-то, вот спасибо! – затараторил Морелис и стал сидя кланяться. – А насчет того, что гонялись за вами, не извольте сердиться, у нас новый товарищ появился, и того, как выяснилось, по Исфагану прежде гоняли.
– Это ты про Крафта? – морщась, спросил тот, что сверял в паху наличность.
– Как ты сказал? Как его имя? – спросил Питер, делая шаг к пострадавшему. Тот стал испуганно отползать к стене.
– Не бойся, у меня друг пропал, Крафтом звали, не он ли у вас приблудился?
– Он или не он, мы, ваша милость, не знаем, – развел руками Морелис. – А только пьют они с капитаном третий день кряду.
– А кто таков этот капитан?
– Дык однополчане они с этим Крафтом. – Морелис встал на ноги и осторожно указал на свой валявшийся в пыли меч, дескать, можно ли поднять.
– Капитан фон Крисп?! – воскликнул Питер, не замечая жеста.
– А вы-то откуда его знаете, ваша милость?
– Я был в том же полку, что и Крафт, а командиром у нас был капитан фон Крисп, чего же здесь непонятного?! – радостно пояснил Питер. – Ведите меня к ним скорее, я уж и не надеялся с Крафтом встретиться!
– Вона как все закрутилось, – усмехнулся Морелис и покачал головой, но тут же схватился за ухо, которое распухало на глазах и приобретало лиловый оттенок.
Пошевелился и замычал Локар. Морелис подошел к нему, чтобы помочь, но тут увидел на тропе группу посетителей торжища.
– Эй, люди! – крикнул он. – Не ходите сюда, идите в обход!
– А чего там такое? – спросили его.
– Да тут… – Морелис обвел взглядом тела туранов. – Тут человеку плохо! – нашелся он, и посетители пошли в обход.
Наконец пришел в себя Локар, он сел на замусоренном полу и стал тупо таращиться на то, как Питер перевязывает его товарища.
– Поднимайся, Локар, давай утащим этих в яму, а то нас стражники сюда больше не пустят за безобразия! – начал расталкивать его Морелис.
Локар поднялся, и вдвоем они перетаскали тела туранов в соседнее помещение, где побросали в сливную яму и завалили мусором.
Пока они делали эту работу, двое других пострадавших присыпали пылью кровь и все время заворачивали пытавшихся пройти по краткому пути людей, повторяя довод Морелиса: не ходите, здесь человеку плохо. Это действовало.
