— Я больше не могу ждать!
Ждать не собиралась и сама Сидни. Малик освободился от брюк, и тогда девушка села на него верхом, почувствовав, как принц был возбужден.
— Я никогда такого не испытывал, — признался он. — Никогда!
Малик схватил ее за упругие бедра и резко вошел в нее, а большим пальцем ласкал ее клитор в такт движениям.
Сидни вцепилась в его волосы и прильнула к губам.
Малик обладал ею. Неустанно и без остатка.
Волны удовольствия накатывали, постепенно усиливаясь, пока не произошел взрыв эмоций, который держал ее в напряжении гораздо дольше, чем она ожидала. Ей было так хорошо, так не хотелось, чтобы этот момент заканчивался.
Малик все еще был возбужден. Он с нежностью поглаживал Сидни по спине.
— Вот что такое счастье, — произнес он. — Счастье — это быть с тобой.
Раньше он избегал таких фраз, но сейчас… Он переживал из-за бури точно так же, как и Сидни, и боялся, что этот момент может быть последним в их жизни. Малик должен был признаться…
— О, Малик, — сказала она. — Разве ты не понимаешь?
В ответ он лишь страстно ее поцеловал. Принц не мог насытиться ею. Не отрывая глаз от Сидни, он просунул руку между ее бедер, разводя их и лаская. Девушка не могла сдерживать свои эмоции. Тишину нарушил ее крик. Крик или, точнее, слова, очень походившие на три заветных слова: «Я тебя люблю!»
Принц притянул девушку к себе, вновь вошел в нее и начал двигаться. Он был подобен шторму, такой же необузданный и яростный. Пульс бешено стучал в ушах. Сидни произнесла столь важные слова вслух, не сумев сдержаться. Но сейчас она ощущала себя такой уязвимой.
Малик убрал ее влажные пряди с лица.
— Это было замечательно, — промолвил он. — Спасибо тебе.
— И это все, что ты мне скажешь? — спросила Сидни. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, в горле стоял ком.
Малик нахмурился:
— Каких слов ты от меня ждешь, habibti?
Ее сердце будто снова раскололось на много маленьких кусочков. Они вдвоем застряли здесь в пустыне посреди разъяренной бури, возможно, они погибнут, а Малик не чувствует ничего, кроме сексуального возбуждения?!
— Ты слышал, что я сказала тебе?
Он нервно сглотнул.
— Я слышал. И я рад этому. Но это лишь слова. О человеке судят по его действиям, а не словам, разве не так?
Сидни не скрывала своего удивления.
— Слова тоже нужны, Малик.
— Любой может сказать эти слова, не придавая им значения, — произнес он в свою защиту.
— Я сказала, что чувствую. И это правда.
Принц закрыл глаза.
— Сидни, прошу, не сейчас.
Она слезла с него, собрала вещи и поспешно начала одеваться.
— А когда? Когда будет подходящее время? Или ты думаешь, что мы не переживем эту ночь и больше не придется обсуждать эту тему?
Выражение его лица было холодным и напряженным.
— Не драматизируй!
— Не драматизируй? Я сказала, что люблю тебя, и это я драматизирую?
Малик резко надел брюки.
— Ты ждешь, что я признаюсь тебе в любви, Сидни? — В его глазах был виден блеск. — Мое признание осчастливит тебя? — Принц наклонился к ней и пристально посмотрел на нее. — Я люблю тебя! — выкрикнул он. — Этих слов ты так ждешь?
Сидни оттолкнула его и прижалась к пассажирской двери.
— Нет! На самом деле ты не любишь меня. Эти слова не выражают твоих истинных чувств ко мне.
Малик рассмеялся:
— Ты же сказала, что слова тоже важны!
Буря бушевала за окном вот уже несколько часов, температура понизилась, и находиться в автомобиле было уже более-менее сносно. В темноте горел небольшой фонарь на батарейках. Сидни тайком взглянула на Малика: он облокотился на спинку кресла, глаза его были закрыты.
Они оба по-прежнему были обнажены. В машине только недавно стало прохладнее, и Сидни решила одеться. Малик заерзал на сиденье, давая понять, что вовсе не спал. Он открыл глаза, взглянул на девушку, а затем уставился в окно. Сидни постаралась всем видом показать ему свое равнодушие.
— Буря почти закончилась, — известил ее Малик. — Скоро мы сможем открыть окна.
— Хорошо, — ответила она сухо.
— Ты в порядке? — поинтересовался принц.
— Да, — в том же тоне продолжила Сидни.
— Прости меня. Я не хотел тебя обидеть.
Сидни пожала плечами:
— Это не важно, Малик.
В салоне автомобиля снова воцарилась тишина. Сидни вновь бросило в жар, но не из-за пустыни, а из-за разочарования и смущения. Она призналась в своих глупых и наивных чувствах к этому мужчине, а Малику наплевать.
Сидни отвернулась к окну и закрыла лицо руками. Ей так и не удалось сомкнуть глаз; может, если она попытается отбросить мысли, ей удастся это сделать. Девушке показалось, что она прикрыла глаза буквально на несколько минут, когда Малик обратился к ней.
— Да? — отозвалась она, зевая.
Возможно, что она все же уснула ненадолго.
— Буря прекратилась. Мне нужно, чтобы ты попробовала открыть свою дверь, Сидни.
— Мою дверь?
— Моя не откроется из-за песка.
Сидни забеспокоилась. Что, если они не смогут выбраться из этой пустыни.
О боже!
— Позволь мне, — резво произнесла девушка, намереваясь выбраться из этой западни.
Сидни замешкалась, но только на мгновение.
— Ты должна быть предельно осторожна. Во-первых, очень медленно открой окно, всего лишь на чуть-чуть.
Малик завел двигатель «лендровера», и она нажала на кнопку. Слава богу, что мощности автомобиля хватало. Песок залетел через открытое окно, но девушка быстро его закрыла.
— Нет, погоди. Открой окно еще раз. Если песок начнет сыпать не слишком сильно — это хороший знак!
— А если он продолжит засыпаться в салон?
— Тогда у нас проблемы, — ответил принц.
Ей понравилось, что Малик не стал скрывать правду, но в то же время лучше бы она не знала, какая опасность им грозит. Сидни прислонила лоб к стеклу и на мгновение прикрыла глаза.
— Но я могу различить тьму за окном. Мне кажется. Если бы песка было так много, смогла бы я увидеть, что на улице темно?
— Ты права, но, если дюны неустойчивы, они могут обвалиться и засыпать нас песком. В салон проник лишь верхний слой, но я не знаю, сколько его там всего.
«Замечательно! Просто превосходно!» — подумала Сидни.
