Договорить он не успел – у дальнего слухового окна появилась тень. Каспар взялся за рукоять меча, чтобы выхватить его без задержки.
– Вы слышите? Кажется, шорох! – воскликнул Углук и стал звать еще громче: – Аркуэно-о-он! Это мы – твои друзья!
Тень снова пересекла белое пятно окна. Еще мгновение – и Каспар был готов действовать, однако силуэт приблизился, и в нем появилось что-то узнаваемое.
– Аркуэнон? – поразился Каспар.
– Здравствуй, Каспар, – произнес тот бесцветным голосом. – Здравствуй, гном…
– Здравствуй, Аркуэнон, – обрадовался Фундинул, довольный, что эльф удостоил его вниманием.
– И ты, орк, тоже здравствуй. Кажется, это ты привел всех сюда?
– Когда?
– Сегодня.
– Да, это он, – сказал Каспар. – Я не думал найти тебя здесь, полагал, что ты далеко.
– Да я и сам так полагал одно время.
Грустная улыбка появилась на прежде бесстрастном лице эльфа. Неизвестно, сколько Аркуэнон пробыл в этом вонючем «курятнике», однако выглядел он так, будто его только что почистили. Длинные волосы заплетены в некое подобие косы, замшевая куртка и штаны – без единой морщинки, а мягкие короткие сапожки, казалось, только что прибыли от сапожника, который не забыл их отформовать сосновой канифолью.
«Ишь, чистюля», – не удержался Каспар от мысленного замечания, а вслух спросил:
– Но как ты здесь очутился? Гнома и орка выгнали из города Коттона захватчики, а ты почему снова на этом грязном чердаке?
Аркуэнон улыбнулся. В своей стране проявлять эмоции он не мог, не в правилах эльфов было показывать что-то, кроме надменности, тем более по отношению к низшим существам – не эльфам. Однако на чужбине можно было позволить себе легкую улыбку.
– Меня подвела твоя стрела, Каспар.
– Моя стрела? – удивился тот.
– Да, твоя стрела. – С этими словами Аркуэнон выхватил из колчана укороченную стрелу с медным наконечником: – Вот такая. В моем колчане их теперь половина.
– Оценил, значит?
– Оценил.
– Ну и чем же она тебе не угодила?
– Все началось не с твоей стрелы, а с тех денег, что ты мне заплатил.
– Ну вот, даже деньги мои тебе не помогли, – усмехнулся Каспар.
– Получается, так, – кивнул Аркуэнон. – Когда я приехал домой, меня поначалу все поздравляли с возвращением, однако те, кто очень долго искал меня, чтобы убить как преступника, были совсем не рады. Это эльфы из самого древнего и богатого рода, им не нравилось, что тот, кого они смешивали с грязью, вернулся не изможденным изгоем, а состоятельным эльфом.
Я построил себе дом, дал денег брату, который построил дом неподалеку. Я купил лук у одного из самых лучших мастеров, который делал оружие лишь для очень знатных и уважаемых эльфов. Как видно, это исчерпало терпение моих недоброжелателей, и самый младший из их рода нанес мне оскорбление, на которое я был обязан ответить. Так дело дошло до дистанции.
– Дистанции? – переспросил Фундинул.
– Видимо, так у эльфов называется дуэль, – предположил Каспар.
– Да, дуэль, – подтвердил Аркуэнон.
– Ну и что дальше?
– Мы стали в пятидесяти шагах, каждый с луком и единственной стрелой. Мой противник надел под куртку кирасу, однако я вовремя об этом, узнал и взял твою стрелу, Каспар, а не эльфийскую. Это многих удивило, и толпа начала роптать – эльф никогда не изменяет традиции.
– Так вы это при народе делали? – удивился Фундинул.
– Да, у нас так принято. Никаких секундантов, свидетелями выступают все, жители селения.
– Что было потом?
– Мы выстрелили почти одновременно, но все же я чуть раньше, ведь мой противник не торопился. Он был уверен, что в кирасе неуязвим.
– Но как бы это объяснили, если бы твоя стрела от него отскочила?
– Очень просто. Я уже говорил, что за ним стоит древний и богатый род. Стоило им сказать, что их представителя уберегла от неправой стрелы его правота, и все бы поверили, а если б даже и не поверили, то смирились. Однако моя стрела пришла первой и, разумеется, пробила скрытую кирасу – спасибо тебе, Каспар.
Смерть моего противника была мучительной, расплющенный о панцирь наконечник вошел в его грудь, как шляпка гвоздя. Было много крови, криков и проклятий в мой адрес. Когда стрелу удалось извлечь из тела, ее показали всем присутствующим и сказали, что это варварское оружие.
– Ну конечно, а эльфийская стрела с зазубренным отламывающимся наконечником, это, конечно, не варварское оружие, она даже полезна для здоровья, – ехидно заметил Каспар.
– Я же говорил тебе, главное у нас – традиция. То, что стрелу выковыривали из кирасы, никого не взволновало, но вот то, что она оказалась не такой, как принято у эльфов, многим не понравилось.
– И что же случилось потом?
– Меня снова приговорили к изгнанию. Дали три дня, чтобы я убрался подальше, а затем пустили по моему следу охотников. Да еще объявили за мою голову награду – триста дукатов.
– Откуда ты знаешь?
– Мне об этом сразу сказали. В этом они были честны.
– А я слышал, что все эльфы равны между собой независимо от богатства, – сказал Каспар.
– Это так, все эльфы равны, однако некоторые из них равнее.
– Ну ладно, значит, так тому и быть, – кивнул Каспар, чувствуя некоторое облегчение. – Мы собрались в новый поход и хотели предложить тебе присоединиться к нам.
– Да, присоединиться к нам, – повторил гном.
– Снова к Южному морю?
– Нет, на этот раз в пределах герцогства. Ты, наверное, слышал, король угрожает герцогу Ангулемскому.
– Нет, я ничего не слышал. Проблемы ваших королевств меня не слишком занимают – я здесь чужой.
– Ну так ты идешь с нами?
Эльф выдержал длинную паузу, а затем ответил все тем же бесцветным голосом:
– Я должен обдумать это предложение.
– А чего тут думать? – удивился Углук. – У тебя здесь ничего нет, кроме голубиного дерьма, а прятаться от убийц можно в местах куда более чистых.
– Здесь у меня есть тишина и покой, меня здесь до вас никто не беспокоил.
– Да, но воняет здесь преизрядно, – поморщился Фундинул.
– Ну так что? – начал терять терпение Каспар.
– Пожалуй, я пойду с вами.
– Отлично. Жалованье за этот поход – пятьсот дукатов.
– Это для меня не имеет значения.
– Бери вещи и пойдем отсюда, а то меня сейчас стошнит.
Аркуэнон куда-то исчез и вскоре появился из темноты со своей неизменной котомочкой, небольшой и аккуратной, как и все его вещи.
