Но почему он до сих пор жив? — вдруг обожгла его
неприятная мысль. Почему они захватили его и привезли сюда? Нападение на
контейнер. Они хотят знать, что установлено на контейнере. Нет. Не может быть.
Сейчас, судя по всему, уже далеко за полдень, а контейнер еще не найден.
Значит, он не здесь. Иначе его сразу бы засекли. Но почему привезли именно сюда
его, раненого и никому не нужного? Почему не оставили в автобусе?
Он беспокойно задергался. Первые выстрелы, взрывы из
гранатометов. Смерть Буркалова. Ранение Ваганова. Кажется, одного из нападавших
ему удалось застрелить. Так почему его все-таки привезли сюда? Какую информацию
хотят получить террористы? О захваченном ими биологическом оружии? Похоже на
то. Хотя… если они не знали, что именно они хотят захватить, то никогда бы не
напали. Он снова попытался подняться. Нет, ранение в грудь достаточно тяжелое.
А в соседней комнате продолжали говорить:
— Почему ты думаешь, что все будет вечером? Седой
говорил, что мы должны быть готовы к двенадцати часам дня.
— Правильно. Но только готовы. А реально все начнется
не раньше пяти-шести часов вечера. Им тоже нужно дать время. Собрать такую
сумму денег, камушки, подготовить самолет — это тебе не так просто. Нужно дать
им хоть какое-то время.
— А если они за это время нас обнаружат и перебьют?
— Ну и что? — насмешливо спросил Лось. —
Пусть даже обнаружат. Капсулы ведь все равно не найдут. А ради этих капсул они
на все пойдут, лишь бы их выкупить. Седой говорил, что это самое страшное
оружие, изобретенное человеком.
— Так на кой мы его отдаем? Может, нам лучше его себе
оставить?
— Ох и дурак ты! — с презрением произнес
Лось. — Зачем нам эти капсулы? Что мы с ними будем делать? Ты умеешь с
ними обращаться? Или Седой умеет? Да зачем они нам?
Получим свои деньги и отвалим. Пускай здесь остаются со
своими капсулами и сами все подчищают.
— А этого зачем привезли сюда? Он ведь ранен тяжело,
все равно сдохнет. Мог бы и там окочуриться.
— Нельзя, — засмеялся Лось, — там ведь не
дураки сидят, все хорошо понимают. А вдруг кто-нибудь сообразительный
попадется? И тогда все начнет узнавать, откуда напавшие на контейнер люди знали
об этих капсулах, о перевозке контейнера, о его охране? Понимаешь, что тогда
будет?
— А откуда мы узнали?
— Этого и мне не сказали. Но майор очень подходящий для
этого человек. Пусть все думают, что он и сообщил нам эти сведения. Поэтому
майор нам очень нужен. Очень. И вечером мы его с собой в аэропорт возьмем.
Пусть там все его увидят. Лишь бы не сдох до вечера.
А потом в самолете можешь делать с ним все что хочешь. Это
будет уже отработанный материал.
Сизов слушал, вцепившись зубами в подушку, чтобы не
закричать. Значит, все оставшиеся в живых офицеры и солдаты считают его предателем.
Значит, так сообщат его жене и детям. Значит, так будут думать о нем все
остальные. От этой боли он едва не заорал. Он представил себе, как женам
Ваганова и Буркалова сообщат о предательстве майора Сизова и смерти их
супругов, ставших результатом подобной измены.
Он вспомнил жену, сына, дочь. Значит, если он умрет сегодня,
то весь мир будет считать его предателем и подонком. Нет, закрыл глаза майор,
так не получится. Он ведь даже не знал, когда и кто повезет этот контейнер.
Значит, предатель все-таки был, и этот предатель находится на очень
ответственном посту, если знал все подробности маршрута, время и место
перевозки контейнера с капсулами. Нет, снова подумал Сизов, давая себе в душе
клятву. Он не может сегодня умереть. Он обязан вернуться к своим. Ползком, но
вернуться. У него просто нет права на смерть.
Москва. 14 часов 20 минут
Это было третье место, куда они приехали.
В первом не оказалось никого. Во втором за дверью были
слышны только испуганные женские голоса. Оказалось, что брат Игоря давно продал
свою квартиру, переехав в другой город.
И тогда Седой назвал третий адрес. Адрес дома у станции
метро «Речной вокзал». За рулем сидела Карина, которая выбирала самый короткий
маршрут для проезда по городу.
Подъехав к дому, она плавно затормозила и взглянула на
сидевшего рядом Седого.
— Опять пойдешь вместе с этим? — спросила она,
кивая на заднее сиденье, где сидел Леший. Тот, казалось, не реагировал на ее
обидные слова, вызываемые очевидной ревностью женщины к этому непонятному
существу, значившему так много для Седого.
— Если хочешь, пойдем с тобой, — пожал плечами
Седой. — Леший, ты останешься в машине. — Он вышел из автомобиля и,
как обычно, не оборачиваясь, пошел к дому. Карина, сильно хлопнув дверью,
отправилась следом.
Она знала, что он никогда не пользуется лифтом, предпочитая
подниматься пешком. Вот и сейчас он поднимался достаточно быстро, так быстро,
что она еле поспевала за ним. У нужной ему двери он остановился. Не дожидаясь,
пока она догонит его, позвонил в дверь.
— Кто там? — спросили за дверью.
— Свои, — ответил Седой, продолжая звонить в
дверь.
— Кто это свои? — спросил тот же голос.
— Мне нужен Анджей. Я Седой.
За дверью кто-то хмыкнул и удалился. Через минуту открылась
дверь, и Карина с удивлением увидела направленное на них дуло автомата.
— Давайте пушки, — потребовал незнакомец. Седой
протянул свой пистолет.
— У нее нет оружия, — быстро сказал он вместо
женщины. Дверь открылась, и они вошли в квартиру, оказавшуюся огромными
апартаментами, где были соединены несколько квартир. В большой гостиной на
диване в экзотическом шелковом халате их ждал хозяин квартиры. Не дожидаясь
приглашения, Седой сел в кресло. Карина села в соседнее. Телохранитель хозяина
квартиры остался стоять у входа в комнату.
— Давно тебя не видел, Седой, — сказал Анджей. —
Зачем приехал?
— Давно, — согласился Седой. Он не любил
перекупщика и никогда не имел с ним никаких дел, лишь иногда бывая в тех
местах, где любил бывать и Анджей.
— Твоя девочка? — спросил Анджей, показывая на
Карину, словно ее здесь вообще не было.
— Я ищу своих ребят. — Седой проигнорировал вопрос
хозяина квартиры.
— Каких ребят? — удивился Анджей. Или сделал вид,
что удивился.
— Двое моих ребят прячутся от меня. Один из них Игорь,
здоровый такой тип. Ты должен его помнить.
— Не знаю такого, — пожал плечами Анджей, —
может, когда-то и был, но сейчас не помню.
— Мне они нужны, Анджей, — угрюмо сказал Седой,
словно не слушая его, — мне они очень нужны. А ты мог их спрятать. У тебя
ведь есть несколько надежных убежищ в городе.
— У меня ничего нет, — нервно дернулся Анджей.
— Ты не понял. — Седой говорил, глядя поляку в
глаза своими немигающими зрачками, чем очень нервировал хозяина
квартиры. — Я пришел к тебе не в гости. Эти ребята серьезно прокололись.
На них мертвяки висят. А ты их покрываешь.
