– Отлично. Спасибо тебе.
– И еще. Ты, наверное, захочешь, чтобы об этом знало как
можно меньше людей?
– Если получится. Скольким твоим сотрудникам известно?
– Только мне и тем двоим. Надеюсь, нам удастся сохранить это
в тайне до тех пор, пока процесс не закончится, но гарантий я дать не могу.
– Понимаю. Но ты все же попытайся.
– Попытаюсь.
– Я знаю, что ты это сделаешь. Я очень признателен тебе,
Оззи.
* * *
Приехав в офис, Джейк сварил себе кофе и растянулся на
диване в кабинете. Он хотел немного вздремнуть, но сон не приходил. Глаза
горели, он не мог смежить веки. Пришлось так и лежать на спине, уставившись на
медленно вращавшиеся лопасти вентилятора.
– Мистер Брайгенс, – раздался по интеркому голос Этель.
Ответа она не услышала.
– Мистер Брайгенс!
Где-то в глубине подсознания Джейк услышал свое имя. Вскочив
на ноги, он громко крикнул:
– Да!
– С вами хочет говорить судья Нуз.
– Хорошо, хорошо.
На непослушных ногах Джейк двинулся к столу. Посмотрел на
часы: девять утра. Полчаса он все-таки подремал.
– Доброе утро, судья. – Он старался, чтобы голос его звучал
бодро.
– Доброе утро, Джейк. Как дела?
– Отлично, судья. Готовлюсь к процессу.
– Я так и думал. Какие у тебя планы на сегодня, Джейк?
«Что у нас сегодня?» – попытался сообразить Джейк, судорожно
листая свой блокнот.
– Никаких. Работаю у себя.
– Тем лучше. Я хотел бы пригласить тебя пообедать у меня
дома. Скажем, где-то около половины двенадцатого.
– С радостью, судья. Какой-нибудь повод?
– Поговорим о деле Хейли.
– Отлично. Увидимся в одиннадцать тридцать.
* * *
Нузы жили в приличном, довоенной постройки, доме довольно
далеко от городской площади – в Честере. Семье жены дом принадлежал уже более
столетия, и, хотя кое-какой мелкий ремонт и побелка ему не помешали бы,
выглядел он все еще очень и очень достойно. Джейк еще не бывал у судьи в
гостях, и с миссис Нуз он тоже не был знаком. Однако ему приходилось слышать о
том, что она не упускала возможности подчеркнуть свою принадлежность к
старинному аристократическому роду, когда-то весьма состоятельному, но
впоследствии разорившемуся. Миссис Нуз была так же некрасива, как и ее муж.
Марабу, и Джейку на мгновение стало интересно: а какие у них дети? Встретив
Джейка у дверей, миссис Нуз соблюла все продиктованные приличиями правила
вежливости и даже попыталась развлечь его какой-то незначительной беседой по
пути во внутренний дворик, где, сидя в кресле, его честь пил чай со льдом и
просматривал корреспонденцию. Рядом стоял небольшой стол, который прислуга
накрывала к обеду.
– Рад видеть тебя, Джейк, – тепло приветствовал его Марабу.
– Спасибо, что заглянул.
– Это я вас должен благодарить, судья. А у вас здесь очень
славно.
За супом и сандвичами с холодной курятиной они начали свой
разговор. Будущий процесс представлялся судье тяжким, пугающим испытанием, хотя
он никогда не признался бы в этом. Выглядел он очень усталым, так, будто дело
уже легло на его плечи непосильной ношей. Он удивил Джейка признанием, что
испытывает к Бакли сильнейшее отвращение. Джейк сказал, что прокурор вызывает у
него точно такое же чувство.
– Джейк, твое требование о перемене места суда сбивает меня
с толку, – перешел к сути Нуз. – Я изучил представленные тобой материалы,
просмотрел то, что передал мне Бакли, и лишний раз сверился с законами. Вопрос
этот очень непрост. В прошлое воскресенье я участвовал в конференции окружных
судей, ездил в Галф-Кост. Встретил там своего старого друга по колледжу, Дентона,
– он теперь в Верховном суде. А одно время мы вместе работали в сенате штата и
были очень близкиж Сам он из округа Дапри, это на юге Миссисипи, и он говорит
что у них все только и судачат о деле Хейли. Люди останавливают его на улице,
чтобы спросить, как он будет действовать, если обвиняемый или его адвокат
подадут апелляцию. Там у каждого свое мнение по этому делу, а ведь Дапри в
четырехстах милях отсюда. Так вот, если я дам согласие на перемену места, то
куда же мы отправимся? Покинуть пределы штата мы не можем, а у нас, я уверен,
люди не только слышали о Хейли, но и вынесли уже ему в душе приговор. Ты
согласен?
– Да, огласку дело получило очень широкую, – осторожно
ответил Джейк.
– Скажи мне, Джейк. Мы же не в суде сейчас. Поэтому-то я и
пригласил тебя. Я хочу понять, что у тебя на уме. Про огласку мне и самому
известно. Так куда же нам его переносить?
– Может, куда-нибудь в дельту?
– Тебе бы это пришлось по нраву, а? – улыбнулся Нуз.
– Естественно. Мы смогли бы подобрать там отличное жюри.
Такое, которое действительно разобралось бы в существе проблемы.
– Да, и при этом оно было бы наполовину черным.
– Я думал не об этом.
– Ты и в самом деле веришь, что тамошние жители не решили
для себя, виновен Хейли или нет?
– Думаю, еще не все.
– Ну, и куда же нам ехать?
– А Дентон ничего не предлагал?
– В общем-то нет. Мы говорили с ним о том, что суд обычно
отказывает в перемене места, если к тому нет каких-то исключительных причин.
Наш с тобой случай слишком сложен: противников у обвиняемого не меньше, чем
сочувствующих ему. Да еще эта огласка. С помощью газет и телевидения об
убийстве мгновенно становится известно всем, и детали происшедшего делаются
всеобщим достоянием задолго до суда. А уж Хейли... Даже Дентон признал, что
никогда ему еще не приходилось слышать об убийстве, столь подробно расписанном
на потребу публике. Он тоже считает, что в нашем штате невозможно будет найти
беспристрастных и объективных членов жюри присяжных. Предположим, суд состоится
в округе Форд, и твоего подзащитного осудят. Ты подашь апелляцию с требованием
перемены места. Но Дентон дал мне понять, что будет на моей стороне, – он не
видит в перемене места никакого смысла. Он уверен, что в суде большинство
поддержит меня в таком решении. Конечно, гарантии нет никакой, да и разговор у
нас шел за хорошей выпивкой. Кстати, не хочешь глоток чего-нибудь?
– Нет, спасибо.
