Эллен уселась на крышку бюро под портретом Уильяма Фолкнера,
держа в руках густо испещренный пометками лист с именами присяжных. Она с
улыбкой кивнула Люсьену.
– Ро-арк, – обратился к ней Люсьен, – я полон к тебе
всяческого уважения. Я считаю тебя ровней. Уверен в твоем праве на равную
оплату за равный труд. Я признаю за тобой право самой решать, рожать ли тебе
ребенка или делать аборт. Словом, я верю во всю эту чушь. Будучи женщиной, ты в
моих глазах не располагаешь никакими привилегиями, как-то связанными с твоим
полом. – Сунув руку в карман, Люсьен достал комок смятых купюр. – А поскольку
ты к тому же еще и клерк, то есть существо бесполое, ты остаешься единственным
среди нас человеком, способным пойти и купить ящик холодного «Коорса».
– Нет, Люсьен, – прозвучал голос Джейка.
– Заткнись, Джейк.
Глядя на Люсьена, Эллен поднялась:
– Конечно, Люсьен. Но за пиво я заплачу сама.
Она вышла из кабинета.
Джейк покачал головой, выпустив в Люсьена струю дыма.
– Сегодняшняя ночь может оказаться долгой. Видимо,
передумав, Гарри Рекс плеснул все же немного виски в свою чашку из-под кофе.
– Пожалуйста, не напивайтесь, – принялся умолять Джейк. – У
нас полно работы.
– Я работаю лучше, когда пьян, – ответил на это Люсьен.
– И я тоже, – присоединился к нему Гарри Рекс.
– Интересно, – бросил малопонятную реплику Эткавэйдж.
Положив ноги на стол, Джейк запыхтел сигарой.
– Ладно, первое, что мне хотелось бы сделать, – это уяснить
для себя портрет идеального присяжного.
– Черный, – подал голос Люсьен.
– Черный, как задница угольщика, – уточнил Гарри Рекс.
– Согласен, – и в самом деле согласился Джейк. – Но только
ничего не выйдет. Бакли этого не допустит. Это понятно каждому. Нет, мы должны
остановиться на белом человеке.
– На женщине, – предложил Люсьен. – Для уголовного процесса
всегда следует подбирать женщин. У них сердце кровью будет обливаться, исходя
от сочувствия. Нужно обращаться к женщинам.
– Нет, – протянул Гарри Рекс. – Только не в нашем случае.
Женщине не понять, что заставляет мужчину браться за ружье и отстреливать
кому-то голову. Вам нужны отцы – молодые отцы, кто на месте Хейли сделал бы то
же самое. Папы с маленькими дочками.
– С каких это пор ты стал экспертом в подборе присяжных? –
поинтересовался Люсьен. – Мне всегда казалось, что ты ловчила, занимающийся
исключительно разводами.
– Я ловчила, занимающийся разводами, но я знаю, как
правильно подобрать членов жюри.
– И подслушать, о чем они говорят в совещательной комнате.
– Дешевая острота.
– Бросьте, парни, – примиряюще поднял вверх руки Джейк. –
Как вам Виктор Онзелл? Ты знаком с ним, Стэн?
– Да, у него дела с нашим банком. Ему около сорока, женат,
трое детей, если не четверо. Белый. Откуда-то с Севера. Владелец магазина,
торгующего грузовиками. Живет здесь уже лет пять.
– Я не стал бы его брать, – заметил Люсьен. – Если он с
Севера, значит, он не станет размышлять так, как мы. Контроль за оружием и вся
прочая дребедень. В уголовных процессах янки
[13]
меня всегда пугают. Мне давно
приходила в голову мысль о том, что хорошо бы нам принять в Миссисипи закон,
запрещающий любому янки быть в составе жюри присяжных вне зависимости от того,
сколько он прожил здесь лет.
– Благодарю тебя, – повернулся к нему Джейк.
– А я бы его взял, – сказал Гарри Рекс.
– Почему?
– У него дети, возможно, что среди них есть и дочь. Если же
он северянин, то у него не должно быть особых предрассудков. По мне, он
подходит.
– Джон Тэйт Астон.
– Мертв, – буркнул Люсьен.
– Что?
– Я говорю, что он мертв. Вот уже три года.
– Тогда почему же он в списке? – Не будучи юристом,
Эткавэйдж ничего не понимал.
– Они использовали списки для выборов, но не внесли туда
никаких уточнений, – пояснил Гарри Рекс между двумя глотками спиртного. –
Кто-то умер, кто-то уехал – слишком уж хлопотное дело все время править данные.
Они выписали сто пятьдесят повесток в расчете на то, что человек сто – сто
двадцать появятся. Остальные либо померли, либо сменили место жительства.
– Кэролайн Бакстер. Оззи говорит, что она чернокожая. –
Джейк быстро пролистывал записи. – Работает на карбюраторном заводе в Кэрауэе.
– Возьмите ее, – предложил Люсьен.
– Пожалуй, – согласился Джейк.
Вернулась Эллен с пивом. Поставив картонную коробку на
колени Люсьену, извлекла из нее одну банку, вскрыла ее и уселась на прежнем
месте. Джейк от пива отказался, но Эткавэйдж решил, что его начинает мучить
жажда. После того как банку взял и Гарри Рекс, Джейк остался в одиночестве.
– Джо Кит Шеферд.
– Судя по имени, это какой-то деревенщина.
– Почему ты так решил? – спросил у Люсьена Гарри Рекс.
– Двойное имя, – пустился в объяснения тот. – Почти у всех
этих олухов двойные имена. Билли Рэй, Джонни Рэй, Бобби Ли, Гарри Ли, Джесси
Эрл, Билли Уэйн, Джерри Уэйн, Эдди Мак, ну и прочие. У них даже женщины носят
двойные имена: Бобби Сью, Бетти Перл, Мэри Белли, Тельма Лу, Салли Фэй.
– А как насчет Гарри Рекс? – спросил Гарри Рекс.
– Никогда не слышал о женщине по имени Гарри Рекс.
– Я имею в виду деревенщину-мужчину.
– Ничего, подходящее имя. Их перебил Джейк:
– Делл Перри говорил, что у него была лавочка на берегу
озера, где он торговал наживкой. Похоже, здесь его никто не знает.
– Видимо так, но я готов поклясться, что он – деревенщина. У
него такое имя. Я бы его вычеркнул, – настаивал на своем Люсьен.
– А какой-нибудь общей информации о них, типа адресов,
возраста, рода занятий, у тебя нет? – спросил Эткавэйдж.
– До суда ее и не будет. В понедельник каждый из кандидатов
заполнит в суде специальный вопросник. До того времени мы располагаем только
именами.
