– А теперь, доктор, основываясь на данных обследования
обвиняемого, скажите, пришли ли вы к каким-либо выводам относительно состояния
разума Карла Ли Хейли на двадцатое мая сего года в момент совершения им
убийства двух человек?
– Да, пришел.
– И каковы ваши выводы?
– Мое мнение заключается в том, – медленно начал Басс, – что
обвиняемый полностью утратил связь с реальным миром после того, как его дочь
была изнасилована. Когда увидел ее после изнасилования, он был не в состоянии
узнать ее, а после того как кто-то сказал ему, что дочь его изнасилована двумя
мужчинами, избита и едва избежала повешения, в мозгу мистера Хейли что-то замкнуло.
Мое объяснение несколько упрощено, но так все и было. Что-то замкнуло. Он
оторвался от реальности. «Их нужно было убить», – вот что он сам сказал мне.
Еще он говорил, что, увидев насильников в суде, он никак не мог понять, для
чего это полицейские охраняют их. Он ждал, что кто-то из офицеров вот-вот
вытащит свое оружие и накажет преступников. Но прошло несколько дней, а их
никто так и не убил, поэтому Карл Ли посчитал, что люди ждут, когда это сделает
он. То есть я хочу сказать, что мистер Хейли считал: в нашей системе
обязательно должен быть человек, который убьет тех, кто надругался над его
дочерью. Другими словами, мистер Брайгенс, разум его не воспринимал наши
представления о жизни. Он очутился в другом мире. Он потерял ориентировку. Он
был сломлен.
Басс сознавал, что говорит красиво. Теперь уже он обращался
не к адвокату, а напрямую к жюри.
– На следующий день после изнасилования он отправился к
дочери в больницу. Девочка едва могла говорить, у нее были сломаны челюсти, она
страдала от боли, но все же смогла сказать отцу, что видела, как он бежит к ней
через кусты, чтобы спасти, только почему же в самом конце он куда-то пропал? Вы
можете себе представить, что испытал мистер Хейли, услышав такое? А позже она
рассказала, как лежала и звала своего папочку, а те двое хохотали и говорили
ей, что никакого папочки у нее нет.
Этих слов Джейк не слышал: изучая справки Эллен, он
обнаружил, что ему осталось задать всего два вопроса.
– Я попрошу вас, доктор Басс, исходя из ваших обследований
Карла Ли Хейли и диагноза его душевного состояния в момент стрельбы, сообщить
присяжным, есть ли у вас более или менее профессионально обоснованное мнение
относительно того, был ли Карл Ли в состоянии в те мгновения различать добро и
зло?
– Такое мнение у меня есть.
– Сообщите нам его.
– В те минуты разум обвиняемого был абсолютно неспособен
отличить хорошее от дурного.
– Есть ли у вас мнение, основанное на тех же факторах,
относительно способности Карла Ли адекватно оценивать характер и суть
производимых им действий?
– Да, есть.
– И какое же оно?
– Как эксперт в области психиатрии, я считаю, что мистер
Хейли никоим образом не мог адекватно оценивать характер и суть производимых им
действий.
– Благодарю вас, доктор. Больше вопросов у меня нет.
Собрав свои бумаги, Джейк с достоинством прошел к столу, за
которым сидел Карл Ли. Он бросил взгляд на Люсьена – тот улыбался и
одобрительно кивал. Посмотрел на присяжных: они задумчиво изучали Басса. Ванда
Уомэк, симпатичная молодая женщина, послала Джейку едва заметную улыбку. Это
был первый положительный знак, поданный ему из состава жюри после начала
процесса.
– Пока идет неплохо, – прошептал Карл Ли.
– Да ты настоящий псих, приятель, – также шепотом ответил
ему Джейк.
– Перекрестный допрос? – обратился Нуз к прокурору.
– Всего пару вопросов, – бросил тот, подходя к микрофону.
Джейк и в мыслях не мог себе представить, каким образом
Бакли будет строить свой спор с экспертом по психиатрии, даже если этим
экспертом был У. Т. Басс.
Однако Бакли и не собирался рассуждать о психиатрии.
– Доктор Басс, как ваше полное имя?
Джейк обмер. Был в этом вопросе какой-то отвратительный
намек. Уж больно подозрительно выглядел прокурор.
– Уильям Тайлер Басс.
– А если короче?
– У.Т. Басс.
– Вы когда-нибудь были известны под именем Тайлер Басс?
Психиатр замялся.
– Нет, – выдавил он.
Джейка охватило чувство тревоги – как будто что-то острое
вонзилось в живот. От подобного вопроса ничего хорошего ждать не приходилось.
– Вы уверены? – Брови Бакли высоко поднялись, выражая тем
самым крайнюю степень недоверия.
Басс пожал плечами:
– Может, когда-то в юности.
– Понятно. Вы упоминали, что изучали медицину в Центре
медицинских исследований Техасского университета?
– Совершенно верно.
– Где он расположен?
– В Далласе.
– В какие годы вы там учились?
– С пятьдесят шестого по шестидесятый.
– Под каким именем вы числились в списках студентов?
– Уильям Т. Басс.
Джейк сидел, окаменев от страха. Бакли что-то знал – что-то
темное, известное только ему самому и Бассу.
– В студенческие годы вы когда-нибудь использовали имя
Тайлер Басс?
– Нет.
– Вы уверены в этом?
– Полностью.
– Какой у вас номер по реестру социального страхования?
– 410-96-8585.
У себя в блокноте Бакли поставил какую-то галочку.
– А когда вы родились? – медленно выговаривая слова, спросил
он.
– Четырнадцатого сентября тысяча девятьсот тридцать
четвертого года.
– Как звали вашу мать?
– Джонни Элизабет Басс.
– Девичья фамилия?
– Скидмор.
Еще одна галочка. Басс с тревогой смотрел на Джейка.
– Место рождения?
– Кэрбондэйл, штат Иллинойс.
Новая пометка.
