У родственников попросили разрешения заснять на пленку
похороны. Братья Кобба ответили согласием – за деньги, конечно. Однако миссис
Уиллард наложила вето. Репортеры оставались у входа в траурный зал и снимали
только то, что могли. Они проследовали и на кладбище, снимая издалека, как
гробы опускают в землю. Оттуда они ринулись было к дому миссис Кобб, но Фредди,
теперь старший в семье мужчина, не затрудняя себя подбором слов, предложил
пишущей братии убираться подальше.
* * *
В кафе в среду царила тишина. Завсегдатаи, в том числе и
Джейк, молча следили за незнакомцами, заполнившими их уютное прибежище.
Большинство посторонних были бородатыми, говорили с какими-то экзотическими
акцентами и не заказывали овсяных хлопьев.
– А не вы ли адвокат мистера Хейли? – прокричал один из
чужаков через весь зал.
Джейк был занят намазыванием масла на кусочек тоста и никак
не отреагировал.
– Так вы или нет, сэр?
– Ну допустим. – Джейк не повернул головы.
– Признают его виновным?
– Я завтракаю.
– Признают?
– Мне нечего вам ответить.
– Но почему?
– Я не отвечаю на вопросы во время завтрака. Я ем.
– А могу я поговорить с вами позже?
– Да. Нужно условиться о встрече. Я готов разговаривать за
шестьдесят долларов в час.
Среди завсегдатаев раздались одобрительные возгласы, однако
пришельцев и это не устрашило.
Джейк согласился на бесплатное интервью с корреспондентом
мемфисской газеты, затем забаррикадировался у себя в «блиндаже» и стал
готовиться к предварительному слушанию. В полдень он навестил своего уже
знаменитого клиента в тюрьме. Карл Ли выглядел даже отдохнувшим, всякое
напряжение с него спало. Из окна камеры он мог наблюдать за бесконечным потоком
журналистов, движущихся через автостоянку к дверям тюрьмы.
– Как тебе здесь? – спросил Джейк.
– Не так уж и плохо. Еда вполне приличная. Обедаю я вместе с
Оззи, в его кабинете.
– Что?!
– Да. А потом мы играем в карты.
– Ты смеешься, Карл Ли.
– Нет. Мы еще и телевизор смотрим. Вчера вечером видел тебя
в новостях. Ты здорово выглядел. Я принесу тебе славу, Джейк, разве не так?
Джейк промолчал.
– А когда меня выпустят на экран? То есть я хочу сказать,
что весь этот шум, стрельбу устроил я, а рекламу делают только тебе да Оззи. –
Клиент улыбался, однако его адвокату было не до смеха.
– Сегодня, примерно через час.
– Да, я слышал, мы отправимся в суд. Зачем?
– На предварительное слушание. Там не будет ничего
серьезного, во всяком случае, не должно быть. Единственное отличие от всех
предыдущих – присутствие прессы.
– Что мне говорить?
– Ничего! Не вздумай никому и слова сказать. Ни судье, ни
прокурору, ни репортерам. Никому! Мы будем сидеть и слушать. Слушать, что будет
говорить прокурор, чтобы уяснить себе, как он хочет построить процесс.
Предполагаю, что у них есть свидетели, вполне вероятно, их показания примут к
сведению. Оззи сообщит судье об оружии, отпечатках пальцев и состоянии Луни...
– Как дела у Луни?
– Не знаю. Хуже, чем предполагалось.
– Мне действительно жаль, что с Луни так получилось. Я ведь
его даже не видел.
– Так вот, тебе собираются предъявить обвинение в нанесении
тяжких телесных повреждений. Но в любом случае предварительное слушание – это
чистой воды формальность. Его цель – дать судье возможность оценить, достаточно
ли в его распоряжении свидетельств, чтобы передать твое дело на рассмотрение
большого жюри. Буллард всегда поступает так проформы ради.
– Для чего же тогда все это нужно?
– Мы можем и отказаться, – объяснил Джейк, думая о том, что
ускользает прекрасная возможность лишний раз появиться перед камерами. – Но мне
бы этого не хотелось. Это хороший случай посмотреть на дело глазами прокурора,
понять, что он имеет против нас.
– Ладно, Джейк. Мне кажется, дело они получили как раз то,
что надо, а?
– Пожалуй. Но мы будем только слушать. Это наша главная
стратегия. Договорились?
– Я согласен. Ты не говорил сегодня с Гвен или Лестером?
– Нет. Я звонил им в понедельник вечером.
– Они приходили вчера сюда, в кабинет Оззи. Обещали прийти
сегодня в суд.
– Думаю, что сегодня в суде будут все.
Они попрощались.
На автостоянке на Джейка набросились репортеры, поджидавшие,
когда Карла Ли будут выводить из тюрьмы. Джейку нечего было сказать как этим
журналистам, так и тем, что терпеливо стояли у дверей его кабинета. Он был
слишком занят своими мыслями, чтобы отвечать на вопросы, но вот о направленных
на него камерах он ни на секунду не забывал. В половине второго Джейк вошел в
здание суда и укрылся в библиотеке на третьем этаже.
* * *
Из окна кабинета Оззи Мосс и несколько других заместителей
шерифа смотрели на журналистов и фоторепортеров и негромко проклинали их.
Стрелки часов показывали без четверти два, пора было везти Хейли в суд.
– Напоминают мне стаю стервятников, поджидающих у дороги,
пока машина не собьет какого-нибудь беднягу пса, – заметил Мосс, глядя сквозь
шторки жалюзи.
– Самые бесцеремонные типы из тех, кого мне приходилось
видеть, – добавил Празер. – Они не представляют, что кто-то может им в чем-то
отказать или просто сказать «нет». Уверены, что весь город будет за ними
бегать.
– А ведь здесь еще не все – многие ждут у суда. Оззи был не
очень разговорчив. Какая-то газетенка раскритиковала его за то, что он с
умыслом не предпринял всех мер безопасности в здании суда и вокруг него. Оззи
уже устал от прессы. Сегодня он дважды приказывал вывести журналистов из
помещений тюрьмы.
– У меня идея, – вдруг сказал он.
– Ну? – откликнулся Мосс.
– Куртиса Тодда еще не выпустили?
– Пока здесь. Выходит на следующей неделе.
– Он, так сказать, чуток смахивает на Карла Ли, верно?
– Что это значит?
