Ответив еще на несколько вопросов, Джейк извинился и
отправился домой.
* * *
В среду, поздним вечером, лежащего в больнице Луни отвезли в
операционную. Правую ногу ниже колена пришлось ампутировать. После того как
операция закончилась, хирург позвонил в тюрьму Оззи. Оззи сообщил об этом Карлу
Ли.
Глава 10
В четверг утром Руфус Бакли просматривал газеты, с интересом
вчитываясь в отчет о предварительном слушании дела Карла Ли Хейли в суде округа
Форд. Он был удовлетворен: его имя неоднократно упоминалось и репортерами, и
адвокатом обвиняемого мистером Брайгенсом. Для прокурора мало что значили
довольно обидные замечания последнего – главное, что пресса не обошла молчанием
его фигуру. К Брайгенсу Бакли не испытывал ни малейшей симпатии, но тем не был
признателен ему за то, что он несколько раз произнес его имя перед микрофонами
и камерами. В течение двух дней все внимание средств массовой информации было
сосредоточено на Брайгенсе и его подзащитном – пора бы уже всем вспомнить и об
окружном прокуроре. Конечно, Брайгенсу не стоило никого критиковать за
естественное человеческое стремление к популярности. Люсьен Уилбэнкс когда-то
написал книгу о том, как можно манипулировать прессой до начала судебного
процесса и в его ходе, и сразу видно, что Джейк был весьма прилежным учеником
Уилбэнкса. И все же Руфус Бакли не имел к Брайгенсу никаких претензий. Он был
доволен. Сейчас он предвкушал долгий скандальный судебный процесс – впервые ему
предоставляется блестящая возможность выступить во всем своем грозном величии.
Бакли с нетерпением ожидал понедельника – дня начала работы майской сессии
окружного суда.
Руфусу Бакли был сорок один год, и, когда девять лет назад
его впервые избрали на должность, он стал самым молодым окружным прокурором
штата Миссисипи. Сейчас, на первом году своего третьего срока, Бакли изнывал от
неудовлетворенного честолюбия. Пора было перебираться в новый кабинет
генерального прокурора или – почему бы и нет? – губернатора. А затем – в
конгресс. Именно так он планировал свое будущее, мешало лишь одно: слишком мало
он был известен за пределами двадцать второго судебного округа
(административные округа Форд, Тайлер, Полк, Ван-Бюрен и Милберн). Необходимо
дать людям возможность услышать его, увидеть. Необходима популярность. Но
больше всего в данный момент Руфусу нужна яркая, убедительная и беспощадная
обвинительная речь по какому-нибудь делу об убийстве.
Территория округа Форд лежала к северу от Смитфилда,
административного центра округа Полк, где Руфус жил. А родился он в Тайлере,
это еще севернее, на границе двух штатов:
Миссисипи и Теннесси. Уравновешенный, благонадежный
гражданин, Бакли был знающим и опытным прокурором. В ходе предвыборных кампаний
он никогда не забывал упомянуть о том, что в девяноста случаях из ста суды
соглашались с его обвинительными заключениями, равно как и о том, что он
настаивал на смертной казни обвиняемого чаще любого другого прокурора штата.
Его громогласная и неотесанная натура была насквозь пропитана ханжеством. Самим
Господом ему суждено защищать интересы проживающих на территории штата Миссисипи
людей, и он с честью выполняет эту высокую миссию. Люди ненавидят преступность,
он тоже, значит, объединив усилия, они смогут искоренить зло.
Он умел разговаривать с жюри присяжных – о, как он умел это
делать! Руфус умел наставлять, умолять, давить, ходатайствовать, требовать.
Своей речью он мог так воспламенить присяжных, что те готовы были опрометью
броситься в совещательную комнату, со слезами на глазах обсудить там решение,
проголосовать и вернуться в зал, чтобы протянуть обвиняемому веревку для
повешения. Он умел говорить так, как говорят ниггеры, умел подражать говору
деревенщины, а этого было достаточно для того, чтобы ублажить большинство
присяжных в двадцать втором округе. И жюри всегда относилось к нему с
пониманием. Руфус Бакли любил Клэнтон.
Приближаясь к своему кабинету, расположенному в здании суда
округа Полк, прокурор был приятно удивлен при виде заполнивших его приемную
журналистов. Посмотрев на часы, Бакли на ходу бросил им, что он очень занят,
но, возможно, уделит прессе минутку-другую.
Пригласив их в свой офис, он величественно уселся в стоявшее
за столом вращающееся кожаное кресло. Вперед выступил репортер из Джексона:
– Мистер Бакли, испытываете ли вы сочувствие к обвиняемому
мистеру Хейли?
Явно погруженный в глубокую задумчивость, прокурор
улыбнулся:
– Да, испытываю. Мне всегда жаль родителей, чьи дети
подверглись насилию. Конечно, испытываю. Однако я не могу смотреть сквозь
пальцы, да и вся наша система не может смириться с попытками самовольно вершить
правосудие.
– У вас есть дети?
– Да. Сын, он совсем маленький, и две дочери, одна ровесница
дочки Хейли. Я не нахожу себе места при одной мысли о том, что моих девочек
может кто-то изнасиловать. Однако я уверен: наша правоохранительная система в
состоянии справедливо покарать преступника. Я непоколебимо верю в это.
– Значит, вы рассчитываете на то, что суд согласится с вашим
обвинением?
– Безусловно. Присяжные, как правило, соглашаются с моими
заключениями, и я намереваюсь убедить их и на этот раз.
– Вы будете требовать смертного приговора?
– Да, похоже, мы имеем дело с классическим случаем
преднамеренного убийства. Думаю, что смерть в газовой камере будет заслуженной
карой.
– Вы уверены, что вердикт присяжных будет именно таков?
– Полностью. Жюри присяжных округа Форд всегда с пониманием
относилось к требованию смертной казни, если оно было достаточно обоснованным и
исходило от меня. У меня там очень добросовестные присяжные.
– Мистер Брайгенс, адвокат обвиняемого, утверждает, что жюри
вполне может и не предъявить никакого обвинения. Бакли усмехнулся:
– Ну, видимо, мистеру Брайгенсу не стоило торопиться с
выводами. Дело будет представлено большому жюри в понедельник, и во второй
половине дня обвинение уже огласят. Обещаю вам это. Но ему, конечно же, виднее.
– Как по-вашему, дело будет слушаться в округе Форд?
– Мне все равно, где оно будет слушаться. Обвинение за мной.
– Вы ожидаете, что защита попробует сыграть на невменяемости
Хейли?
– Я ожидаю чего угодно. Мистер Брайгенс – весьма талантливый
адвокат по уголовным процессам. Не представляю, к каким хитростям он прибегнет,
но штат Миссисипи в моем лице готов ко всему.
– А как насчет возможной попытки отвести состав суда?
