– По-моему, дети должны иметь право не быть изнасилованными,
а родители – право защищать своих детей. По-моему, маленькие девочки – это
особые создания, и если бы мою привязали к дереву, а затем поочередно
насиловали два накачавшихся наркотиками подонка, я уверен, что рехнулся бы от
этого. По-моему, каждый порядочный отец должен иметь конституционное право
наказать извращенца, который посмел коснуться его ребенка. А когда вы
заявляете, что не стали бы убивать выродка, изнасиловавшего вашу дочь, то вы
представляетесь мне трусливым лжецом.
– Мистер Боннер, прошу вас! – произнес Нуз.
Хотя Бакли это стоило немалых усилий, но он сдержался.
– Судя по всему, это дело вас глубоко затронуло, не так ли?
– Вы удивительно догадливы.
– И вам хотелось бы, чтобы его оправдали, так?
– Я был бы готов за это даже заплатить, будь у меня деньги.
– И вы считаете, что в другом округе его шансы на
оправдательный вердикт будут выше, да?
– Я считаю, его должно судить жюри присяжных, которые не
знали бы всех деталей дела вплоть до начала процесса.
– И вы бы лично его оправдали?
– Я уже говорил это.
– Вы, без всяких сомнений, беседовали и с другими людьми,
готовыми оправдать его?
– Я беседовал со многими.
– В округе Форд есть такие, кто признал бы его виновным?
– Естественно. Таких полно. Ведь он же негр, не так ли?
– Из всех ваших разговоров с жителями округа не удалось ли
вам уяснить для себя, кого же больше – тех или других?
– В общем-то нет.
Бакли заглянул в блокнот, пометил в нем что-то.
– Мистер Боннер, скажите, Джейк Брайгенс – ваш близкий друг?
Гарри Рекс улыбнулся и повел глазами в сторону Нуза.
– Я юрист, мистер Бакли, друзей у меня немного, и почти все
они довольно далеко отсюда. Но Джейк Брайгенс – один из них. Да, сэр.
– И это он попросил вас прийти сюда и дать показания?
– Нет. Просто несколько минут назад я проходил через этот
зал и присел в кресло отдохнуть. Я даже и не подозревал, что у вас тут сегодня
какое-то слушание.
Бакли швырнул свой блокнот на стол и сел. К Гарри больше
вопросов не было.
– Вызывайте вашего следующего свидетеля, – приказал Нуз.
– Преподобный Олли Эйджи, – объявил Джейк.
Святого отца провели из комнаты для свидетелей на положенное
место. Накануне Джейк пришел к нему в храм с целым списком вопросов. Он хотел,
чтобы священник выступил со свидетельскими показаниями. Разговора об адвокатах
ассоциации больше не было.
Преподобный Эйджи оказался отличным свидетелем. Его
глубокому бархатному голосу не требовался никакой микрофон – он и так был
прекрасно слышен всему залу. Да, детали изнасилования и последовавшего за ним
убийства ему известны. Семья обвиняемого – его прихожане. Они знакомы уже
долгие годы, стали почти родными друг другу, поэтому ему, Олли Эйджи, пришлось
переживать с этой семьей постигшее ее горе. Да, он беседовал со множеством людей,
и каждый из них считал мистера Хейли либо виновным, либо героем. Вместе с
двадцатью двумя другими священниками – членами церковного совета – он обсуждал
происшедшее с Карлом Ли Хейли. Сейчас он с уверенностью может сказать, что в
округе Форд не осталось никого, кто бы не выступил в сердце своем судьей. По
его мнению, справедливый суд в их округе просто невозможен.
У Бакли был только один вопрос:
– Скажите, преподобный отец, хоть один чернокожий из тех, с
кем вы беседовали, хотя бы один человек сказал вам, что голосовал бы за
осуждение Карла Ли Хейли?
– Нет, сэр, таких не было.
Святого отца отпустили с миром. Он уселся в зале между двумя
своими коллегами – членами совета.
– Следующий свидетель защиты!
Джейк улыбнулся прокурору и назвал очередное имя:
– Шериф Оззи Уоллс.
Бакли и Масгроув тут же склонились друг к другу и горячо
зашептались. Как же так, ведь Оззи был на их стороне – на стороне закона и
порядка, на стороне прокурора! И это вовсе не его дело – помогать защите. Вот
что значит доверять ниггерам, подумал Бакли. Как только начинает пахнуть
жареным, они тут же готовы переметнуться в противоположный лагерь.
Джейк своими вопросами в который раз заставлял шерифа
рассказывать об изнасиловании, о биографиях двух насильников. Все это начинало
навевать скуку, и Бакли хотел было протестовать. Но сегодня ему и так уже
досталось. Джейк понял, что прокурор со своего места больше не поднимется,
поэтому он требовал все новых и новых деталей. Наконец Нуз тоже утомился.
– Нельзя ли побыстрее, мистер Брайгенс?
– Да, ваша честь. Шериф Уоллс, это вы арестовали Карла Ли
Хейли?
– Да, я.
– Вы считаете, это он убил Билли Рэя Кобба и Пита Уилларда?
– Да.
– Знаете ли вы кого-нибудь в этом округе, кто так не
считает?
– Нет, сэр.
– То есть здесь принято думать, что их убил мистер Хейли?
– Да. Все так и думают. По крайней мере все, с кем мне
доводилось говорить.
– Вы много ездите по округу, шериф?
– Да, сэр. Это моя работа – знать, что где происходит.
– И беседуете со многими людьми?
– Даже больше, чем мне того хочется.
– Не встречались ли вам люди, которые ничего бы не слышали о
Карле Ли Хейли?
После некоторой паузы Оззи медленно проговорил:
– Чтобы ничего не знать о Карле Ли Хейли, нужно быть
слепоглухонемым.
– Тогда, может быть, вам известен человек, не имеющий своего
мнения относительно его виновности или невиновности?
– В этом округе такого не найти.
– Может он рассчитывать здесь на беспристрастный суд?
– Этого я не знаю. Мне известно только, что вы не сыщете у
нас двенадцати человек, ничего не слышавших о его девочке и о стрельбе в здании
суда.
– Больше вопросов не имею, – повернулся Джейк к Нузу.
