— Есть немного, — честно призналась я. — Но у меня времени грустить особо и не бывает — стараюсь учить побольше, если есть возможность.
— Да-а-а, — протянул он. — А мне что делать? Я уже выучил все, что только можно, а все равно одному тоскливо.
Я удивленно на него посмотрела. До сих пор фьорд не жаловался на тоску, да и занят был так, что времени не оставалось ни на что, кроме целительства.
— Где бы найти близкую, понимающую меня душу? — продолжал он вопрошать.
— К вам вчера фьордина из соседнего отделения заходила, — вспомнила я. — Симпатичная такая. Она тоже целитель и непременно должна вас понять. Кто лучше поймет целителя, как не другой целитель?
Почему-то мои слова его не порадовали. Рамон нахмурился и укоризненно на меня посмотрел. Возможно, у него с этой фьординой, которая, как мне рассказали, овдовела пять лет назад, имелись непримиримые разногласия в вопросах исцеления? Тогда — да, не поймет она его.
Я посмотрела с сочувствием. Нужно поговорить с Лусией, она всех знает. Наверняка у нее найдется на примете особа близкого к фьорду Кастельяносу возраста. Хотя в тридцать шесть сложно устроить свою жизнь, все приличные фьорды уже давно имеют семью. Наверное, поэтому он ко мне и привязался — отцовские чувства не на кого изливать…
За эти дни я так и не увидела сам Льюбарре. Как-то получалось, что свободного времени не оставалось даже на выходных: один был полностью занят работой в госпитале, а второй уходил на накопившиеся домашние дела и учебу. Но и сейчас не было нужды брать пропуск и покидать защищенную зону военного городка — все необходимые магазины находились внутри.
Плащ пришлось взять не самый дешевый. Самый дешевый выглядел так, что просто рука не поднялась отдать за него деньги. Я подумала, что ходить в таком — позорить честь семьи, чего бабушка никогда не простит, и взяла немного подороже.
Больше я решила себя не баловать, а то денег на родных не хватит. Туфли сестре я купила сразу. А вот с книгой пришлось подумать. Все время казалось, что ту, что я сейчас держу в руках, бабушка уже читала, хотя продавец и убеждал меня, что в магазине — лишь самые свежие новинки. Слишком уж похожи все эти бесконечные ряды томных красавиц и страстных красавцев. Все как из-под заклинания копирования — менялся лишь цвет волос и глаз. Я перебирала их и никак не могла на чем-то остановиться.
— Эта вообще только вчера пришла, — сказал продавец, протягивая очередной томик. — Ее ваша бабушка, фьорда, никак не могла читать.
Этот томик отличался наличием на обложке не только обычной парочки, но и громадной черной пантеры. Глаза ее горели, а пасть была оскалена. Такую я бы точно заметила. Немного смущало название — «Скелеты в королевских шкафах». Бабушка некромантию не особо уважала.
— Это о чем? — неуверенно спросила я.
— Исторический любовный роман из жизни монархов соседнего материка, — ответил продавец. — Основанный на реальных событиях, между прочим.
— А скелеты чьи? — спросила я на всякий случай, хотя уже вознамерилась и эту поставить на полку. — Человеческих моя бабушка не вынесет.
— Человеческих точно нет, — с готовностью сказал продавец. — Разве что пара эпизодических мышиных.
Я подумала, что мышиные могут пройти незамеченными, особенно если они не через весь текст романа шныряют туда-сюда, и купила. Нужно на чем-то останавливаться. А то до обеда провыбираю, и фьордина Каррисо решит, что я непунктуальная.
Оставалось отправить подарки родным и связаться с ними, рассказать, как у меня дела. Отделение связи пустовало, даже служащего пришлось подождать. Не было его на месте, да и возвращаться совсем не торопился. Какой необязательный фьорд! Наверное, никто ему не говорил, что любую работу нужно выполнять как можно лучше.
— Что у вас? — лениво протянул он.
— Нужно пакет отправить в Риойу, — пояснила я. — И связаться с родными по этой комбинации.
— Почтой скоростной, магической? — спросил служащий.
Я задумалась. Хотелось поскорее порадовать близких хоть чем-то.
— А разница во времени между скоростной и обычной?
— Скоростной, — он глянул на часы, — теперь уже завтра. Придите вы минут на десять раньше, то и сегодня получил бы адресат. А простой — недели две, не меньше.
Смотрел он с укоризной, словно это не я прождала его у окошка не меньше двадцати минут, а он сидел в гордом одиночестве и думал, куда бы направить нерастраченную энергию. Мои укоризненные взгляды разбивались о броню его спокойствия, как брызги о камень, не оставляя ни малейших следов.
— А по цене? — уточнила я. — Большая разница по цене?
— Большая, — ответил он и посмотрел на меня неприятным оценивающим взглядом. — Но вы, фьорда, можете расплатиться энергией.
— Энергией? — поразилась я.
— Каждая отправка требует изрядного количества магической энергии, — пояснил он. — Людей с Даром не так много. Поэтому нам спустили распоряжение — дать возможность платить энергией всем желающим в объеме, в четыре раза превышающем нужный для отправки.
Расплатиться, не потратив ни единого эврика, было очень заманчиво. Вот только магическая энергия хоть и не сильно потратилась, но и не полностью восстановилась после вчерашних занятий.
— А у меня хватит? — неуверенно спросила я.
— Впритык, — кратко ответил он. — Так что, платим энергией, фьорда?
Я храбро кивнула. Он усмехнулся и протянул накопитель с датчиками странной конструкции, я раньше такого и не видела. Военная разработка? Да нет, почта — не военное ведомство.
Накопитель заполнялся шустро, пустота внутри меня росла и росла, пока служащий не сказал, что хватит, и не забрал кристалл. Посылка улетела в артефакт перемещения просто мгновенно, а мне уже протягивали артефакт связи. Ответила Марита.
— Дульче, ты? — почти прошептала она. — Ой, как бабушка на тебя разозлилась. Сказала, что ты во Фринштаде позорище устроила.
— Я?!
— Да, ты, — укоризненно сказала сестра. — Она связывалась со своей подругой, чей внук тебя встречал, и та очень возмущалась твоей невоспитанностью.
— Моей невоспитанностью?
У меня возникла глубокая убежденность, что я разговариваю с кем-то незнакомым на тему, совсем мне не известную.
— Марита, это ты? — уточнила я. — Не понимаю, о чем ты говоришь.
— О твоей встрече с Берлисенсисом, — пояснила сестра. — Они даже пытались тебя вытащить с курсов, но это оказалось невозможным: ты же контракт заключила. — В ее голосе осуждение перемешивалось с восторгом. — Ничего у них не вышло, а бабушка злится и говорит, что слышать о тебе не хочет. — Она понизила голос и добавила: — А сама стоит около двери и подслушивает. Ты как там?
— Замечательно, — ответила я. — И очень рада, что меня не удалось вытащить. Наставница говорит, что если буду стараться, она отправит ходатайство о направлении меня в Высшую Школу Целителей. А еще мне дали квартиру и стипендию. Я вам посылку отправила, завтра дойдет.
