Ольга нарисовалась в комнате, когда я начал подумывать об ужине. Именно нарисовалась. А как ещё описать появление своей девушки, которая открыв дверь, но не входя в комнату, встала в проеме и, расставив свои потрясающие длинные ножки на ширину дверного проема и уперев руки в дверные косяки, молча уставилась на меня?
Я окинул её внимательным взглядом: ножки, шортики, обтягивающая футболка. М - м - м… Какая аппетитная девушка. Мысль о простом ужине потихоньку ускользала. А вот идея начать с десерта в виде моей сладенькой Ольги начала с каждой секундой нравиться мне все больше.
Тут Ольга вздохнула и шагнула в комнату. Подошла к кровати, села рядом, снова вздохнула. У меня промелькнула мысль, что у нас, похоже, намечается очередной трудный разговор.
- Поговорила сегодня с Аней, - выдавила она, наконец. - Совместно решили, что ей лучше переехать на другое место службы.
- Наверное, это хорошо, - неуверенно произнес я. - Если ей трудно здесь находиться, то, может, это и к лучшему.
Немного помолчав, осторожно спросил:
- Она не затаит обиды?
Ольга покачала головой и грустно сказала:
- Нет. Мы поняли друг друга и поставили точку в наших отношениях.
После паузы я все же спросил:
- Ты расстроена, что из - за меня пришлось, по сути, выгонятьдевушку, которая тебе раньше нравилась?
Ольга снова вздохнула.
- Нет! Мне пришлось нарушить данное тебе обещание, - виновато проговорила она. - По - другому вопрос решить было можно, но тогда она бы точно затаила бы обиду. В общем, мне пришлось с ней заняться любовью, - закончила Ольга и опустила взгляд.
Я задумался, прислушался к своим чувствам: а что там в душе происходит после её слов?. Вам когда-нибудь ваша любимая признавалась, что изменила вам… сдевушкой? Будь дело в моём мире, то я, пробыв в шоке некоторое время, наверное, все же поддался мужской полигамии, заложенной самой природой, и безапелляционно потребовал бы в следующий раз взять меня с собой. И здесь я уже начал потихоньку привыкать к этой стороне практически полностью женского мира. Ревновать свою девушку к другой такой же - ну вот как-то не получается у меня. Другого мужчину я бы точно не простил.
А тут измена с девочкой, да ещё и явно вынужденная, судя по очень расстроенному виду Ольги. Плюс прибавить сюда мораль этого мира, к которой, я повторюсь, начал привыкать. В общем, эти лесбийские отношения, кроме улыбки, у меня ничего не вызывали. Вот гомики меня бесили реально, а девочки - лезби, которых ещё и сама жизнь заставила, не оставив по сути другого выбора, вызывали в основном сочувствие. И Ольга, долгое время варившаяся в этом котле, могла ли как-то решить вопрос по - другому, учитывая мою просьбу быть помягче? «В следующий раз буду выражать свою просьбу точнее, типа: зая, будь помягче, но только ни с кем не спи», - усмехнулся я своим мыслям. В общем, на мой взгляд, ничего страшного не произошло, если бы не договор. Скрепленный страстью между прочим, и я тогда очень старался, ставя свою подпись. Будет тебе, Оленька, показательная порка. С этой мыслью сделал морду кирпичом и максимально холодным тономвыговорил:
- Как ты могла так низко пасть и нарушить данное тобой слово? Как мне теперь тебе доверять, если ты еще до свадьбы нарушаешь наши договоренности?
Видно, я где-то переиграл с интонацией или, что скорее всего, Оля прочувствовала моё истинное настроение, поскольку свою улыбку я давил с большим трудом. Потому что в следующую секунду она вскочила на кровать, уселась на меня верхом, упершись руками по обе стороны моей головы в изголовье кровати и наклонившись при этом ко мне так, что грудь из довольно глубокого выреза футболки чуть не выскочила, удержавшись в последний момент разве только чудом. Я даже вздохнул с сожалением от такой несправедливости. Эта же плохая девочка, улыбаясь, проворковала нежным и бархатистым голосом:
- Я так виновата пред тобой. Скажи мне. Как я могу искупить свою вину?
- Тебе придется очень сильно постараться, - ответил я отчего-то хриплым голосом, не отводя при этом взгляда от шедевра женской красоты, что продолжал маячить пред глазами все это время и пытался, испытывая явные муки, выбраться из этой тюрьмы под названием «футболка обыкновенная с глубоким вырезом». Я же, как настоящий мужчина, смотреть долго на такие страдания не мог, поэтому бросился на помощь. Мои руки скользнули к Оле на талию и потянули этот кусок материи вверх. Одновременно я нетерпеливым тоном проговорил:
- Начинай свое искупление прямо сейчас.
* * *
Мы все же сделали это! Да, да, мы всё-таки… добрались до ужина. Примерно через час доползли до столовой, причем в том виде, в котором нас матери родили, то есть полностьюобнажённые. Ольга первая произнесла вслух очень здравую мысль. «Зачем нам одеваться, если потом снова раздеваться?» Я признал, что довод железобетонный, и потому ужин мы провели в костюмах Адама и Евы. После, сидя в кресле, - точнее, я сидел в кресле, а моя супергёрл сидела на моих коленях, - Ольга спросила меня.
- Ты действительно не обижаешься больше?
- Конечно, обижаюсь! - возмущённо воскликнул я. Такой тяжкий грех, как у тебя, еще неделю искупать, и это как минимум, - повысил я в конце голос.
Ольга фыркнула. А потом не выдержала и засмеялась уже во весь голос.
- Я обязательно искуплю. Главное, чтобы ты на меня не обижался, - сказала она, отсмеявшись
- Ладно, считай, простил. Только надеюсь, такого больше не повторится, - смилостивился я.
- Обещаю, больше никогда, - Ольга счастливо вздохнула и крепко прижала мою голову к своей груди.
Не знаю, у кого как, но у меня мысли в таком положении приняли строго определенное направление. Потому, покайфовав какое-то время, взял её на руки и понес в нашу спальню. А на ходу я осознал ещё одно изменение в моём организме. Изменение, на которое я в своем любовном угаре как-то и не обратил сначала внимания. Тот секс - марафон, который у нас с Ольгой происходит практически каждую ночь, я бы в своем мире просто бы не потянул. Точно запросил бы пощады на третьи сутки. А здесь я не только хочу свою девушку, чуть ли не каждый раз, как вижу её, но и могу удовлетворить свое желание. «Какой классный бонус», - успел подумать я, аккуратно опуская Олю на кровать.
Глава 8
Месть - это удовлетворение чувства чести, как бы извращённо, преступно или болезненно это чувство подчас не проявлялось.
«Йохан Хейзинга»
В субботу, едва я проводил Ольгу на работу, - она сегодня снова осталась в усадьбе, - мне позвонила Лора, Дашина подруга. Давненько она не звонила, а узнав, как у меня дела и с кем я теперь живу, только присвистнула и сказала:
- Княгиня Гордеева - завидная невеста. Многие кланы сочли бы за честь породнится с ней. - И помолчав добавила: - В принципе, увидев тебя, я другого не ожидала, слишком ты хорош, чтобы не привлечь внимания одной из великих.
