– Здорово ты его отделал, – сказал Фундинул, восторженно глядя на орка, будто никогда с ним не пререкался.
– Да чего там, – отмахнулся тот. – Он был слишком горяч, думал все силой решить. Не знал, сколько лет я провел в наемниках, не знал, сколько товарищей я потерял.
Орк тяжело вздохнул и, выбрав самый большой кусок козлятины, стал им утешаться.
– Углук, конечно, молодец, но вот отпустят ли нас отсюда? – произнес Бертран. – Болтовня этого разбойника о честном слове как-то меня не убедила.
– Посмотрим, – сказал Каспар. – Пока он слово держит, но надо быть настороже. Для начала проверьте свои вещи – как бы нам не подбросили в сумки какой-нибудь «синей гнили».
На ночь Углук подпер дверь своим мечом, но все равно спали тревожно, опасаясь нападения коварного Ситульфа. Со двора то и дело доносились гневные выкрики и позвякивание амуниции, мимо пробегали воины с факелами, и всякий раз Каспар просыпался – ему казалось, что начался штурм.
Уснуть удалось лишь под утро, но, едва рассвело, Каспар проснулся.
– Мы еще живы, – сказал он, потягиваясь и садясь на жесткой лавке. – Это внушает мне некоторую надежду.
В дверь постучали.
– Кто там? – спросил Каспар.
– Староста вас к себе зовет, торговлю вести, – сообщил юный гнусавый голос. – Мне велено вас проводить.
Каспар встал, убрал меч Углука и открыл дверь.
– Зайди, сейчас мы соберемся.
Посыльный вошел и испуганно уставился на огромный меч – именно им был убит местный герой Пухтыр.
– Не бойся, никто тебя не тронет.
Бойцы отряда быстро собрались, еще раз проверили вещи, но все было на месте.
– Мы готовы, пошли.
Юнец выскочил в коридор, Каспар шагнул за ним и огляделся – часовых не было. Вероятно, Ситульф хотел этим усыпить бдительность гостей.
Следуя за посыльным, они пришли в тот же зал, где накануне пировали. Крови на полу уже не было, угощений на столах – тоже. Мусор подмели, свежие веники из горькой полыни валялись в углу.
Ситульф сидел на том же месте, что и вчера, перед ним на столе стояли большие весы. За спиной старосты стояли двое воинов в кожаных простеганных панцирях, чуть в стороне – уродливый горбун в грязной полотняной одежде, с большой связкой ключей на поясе.
– Итак, чего вы хотели? – спросил староста.
– Мы хотели купить у вас четырех лошадей и одного мула, – сказал Каспар.
– Это обойдется вам в семь унций золота. – Ситульф поставил на чашу весов большую гирю.
– Это слишком дорого для нас, полагаю, мы отправимся пешком и ограничимся покупкой еды.
– Ну ладно, что у вас есть? – пошел на попятную Ситульф.
– Я заплачу за лошадь по десять серебряных рилли, а за мула – пять рилли.
– То есть всего получится… – Староста оглянулся на телохранителей, но те считать были не горазды.
На помощь пришел горбатый ключник.
– Два золотых дуката и пять рилли… – проскрипел он.
Каспар разжал ладонь, где уже лежали заготовленные монеты, и подал старосте.
– Золото! – воскликнул тот с горящими глазами. – Настоящее золото! Хорошо, – сказал он, опомнившись, спрятал монеты в тощий кошель и убрал его куда-то в штаны. – Хорошо, что еще вы хотите? Какую еду?
– А что вы можете предложить? – вопросом на вопрос ответствовал Каспар.
Ключник стал перечислять:
– Есть соленые барбизаны, копченое мясо, сушеная рыба. Можем предложить еще сыр, хлеб и острую брынзу.
– Что еще за барбизаны такие? – поинтересовался Углук.
– Неужели в ваших землях их не знают? – удивился Ситульф. – Принесите им парочку!
Один из телохранителей выбежал во двор и вскоре вернулся с двумя фиолетовыми, похожими по форме на огурцы плодами.
Углук осторожно откусил от одного из них, прожевал и сообщил:
– Ничего, есть можно.
– Да ты все, что угодно, съешь, даже крысу, – проворчал Фундинул. – Дайте я попробую, ваша милость.
– Угостите его, – попросил Каспар.
Фундинул барбизаны одобрил, сказав, что они похожи на соленую морковь, только чуть слаще.
– Думаю, мы возьмем связку рыбы, полмешка барбизанов, по два круга сыра и брынзы и пять хлебов, – подвел итог Каспар.
– За все – пять золотых! – выпалил Ситульф.
– Пять серебряных рилли, – сказал Каспар и, разжав вторую ладонь, ссыпал деньги на стол.
– Хорошо, пусть будет так, – согласился Ситульф, с задумчивым видом складывая монеты в кошель. – А скажи мне, чужеземец, как ты угадал, сколько будут стоить лошади и еда? Как мы ни считали, у тебя в руке было ровно столько монет, сколько нужно.
Каспар не стал объяснять, что держал в кулаке столько денег, сколько собирался отдать – и ни рилли больше. Он загадочно усмехнулся и произнес:
– Иногда я читаю мысли и вижу будущее.
– Да? – растерянно произнес староста, не зная, верить этому или нет. – Фазолг, собери оплаченные запасы и принеси к конюшне, мы пойдем прямо туда.
– Слушаюсь, господин. – Ключник поклонился и вышел.
Гостей вывели во двор и доставили на конюшню, которая располагалась в том же здании, но имела отдельный вход. Конюхи смотрели на чужаков с любопытством, воины с нескрываемой неприязнью.
– Выбирайте, – сказал Ситульф, сделав царственный жест рукой, и гости двинулись вдоль стойл. Вопреки ожиданиям, в конюшне оказалось довольно чисто, а невысокие лошадки выглядели ухоженными и чем-то напоминали уйгунских рысаков, только были не черной, а темно-гнедой масти.
– А покрупнее у вас ничего нет? – спросил орк, осмотрев всех лошадей. – Если я на такого сяду, раздавлю.
– Увы, ничего нет, – староста развел руками.
– Придется ехать на таком, – сказал Каспар. – Но ничего, эти животные такие же крепкие, как и лошадки-степнячки. Бертран, выбери лошадей.
– А где мой мул? Обещали мула! – забеспокоился Фундинул.
– Сейчас приведут, – сказал Ситульф, и на лице его появилась злорадная улыбка.
Двое конюхов втащили в конюшню упирающееся и лягающееся животное, в котором только уши выдавали мула. Глаза его сердито горели, было видно, что он полон решимости не дать двуногим существам просто так одолеть себя.
Одного конюха мулу удалось удачно лягнуть, второго он укусил за ляжку. Бедняги с воем разбежались, а гордый победитель задрал хвост и навалил кучу.
– Держать его с остальными лошадьми мы опасались, – пояснил Ситульф. – Слишком уж злобен.
– Как вы его зовете? – спросил гном, не отводя взгляда от животного.
