Бертран, Углук и Фундинул стали забрасывать атаковавших камнями – Аркуэнон не стрелял, приберегая стрелы для самых важных моментов боя. Каспар руководил обороной и держал под рукой «Железный дождь», тратить бесценные дротики он тоже собирался лишь в крайнем случае.
Неожиданно уйгуны, проявив тактическую смекалку, разделились – часть их на полному скаку стала огибать скалы и прямо из седел прыгать и зацепляться за подходящие неровности. Кто-то падал, но около полутора десятков все же начали подъем и карабкались по скалам с ужасающей быстротой.
– Они повсюду! – предупредил Фундинул, вскакивая на край скалы. Появившийся снизу уйгун был тотчас сброшен вниз, гном же, увидев, что в него целятся из лука, отпрыгнул за стену.
Заволновались лошади, Быстрик жалобно заголосил и стал гадить.
Со стены на площадку прыгнул первый уйгун, Каспар вступил с ним в бой, а по крутой каменной плите, храпя от ярости, карабкались уйгунские лошади с орущими в седлах уйгунами.
Углук сбрасывал всадников одного за другим, но и он в конце концов был вынужден вступить в бой с посыпавшимися со стен уйгунами. Бертран уже дрался один против пятерых.
Звонко звучала сталь, было тесно, а врагов становилось все больше. Каспар и Бертран пустили в ход кинжалы, Углук – кулаки, а Фундинул бил лезвием и рукоятью топора попеременно.
Уйгуны несли потери, они были неосторожны и то и дело валились один поверх другого; несколько забравшихся на площадку всадников больше шумели и топтали своих же раненых. На эльфа устроили охоту на краю скалы, снизу пытались стрелять из луков, но он вовремя уворачивался, перескакивая с одного места на другое.
Каспара оттеснили от сумки с «Железным дождем», затем его сбила неизвестно чья лошадь – в тесноте все смешалось. Он как заведенный бил и колол, поскальзывался на потеках крови, падал, отбрасывал пытавшихся вцепиться ему в сапог раненых уйгунов.
Бой начал складываться не в пользу Каспара и его бойцов, на смену убитым на площадку взбирались новые уйгуны. Но неожиданно Каспар услышал знакомый мелодичный щелчок «Железного дождя», потом еще один и еще.
Это был Бертран, перепачканный кровью, с разбитым лицом и трофейным кривым мечом в левой руке. Он сделал шесть выстрелов, и шестеро уйгунов повалились на камни. Почувствовав, что враг слабеет, Углук заревел и начал рубить с новой силой, его поддержали гном, Каспар и совершенно неожиданно – мул Быстрик. В отличие от перепуганных лошадей, он наконец разобрался, кто здесь чужой, и принялся по-собачьи рвать уйгунов, вцепляясь в них крепкими зубами и отшвыривая в сторону.
Десяток уйгунов удалось вытеснить и попросту сбросить вниз головой; на камнях площадки их осталось примерно столько же.
Установилось затишье, Каспар быстро огляделся – как будто все были живы, правда, Аркуэнон поддерживал левую руку, его подстрелили корявой уйгунской стрелой.
Бертран, ругаясь, переворачивал трупы в поисках своего кинжала и меча, Фундинул бросился успокаивать разошедшегося мула – тот колотил копытами раненых, стараясь их добить.
– Ну и зверь! – восхищенно произнес Углук и принялся выправлять на камне свежую вмятину на шлеме.
Убедившись, что его бойцы живы, Каспар все внимание сосредоточил на врагах. Те снова собрали совет, но уже не кричали, как прежде, боевого пыла у них поубавилось – отряд потерял больше половины состава.
Неожиданно уйгуны построились в колонну и тронулись прочь, в сторону того холма, откуда погнались за отрядом Каспара.
– Если отъедут достаточно далеко – будем уходить, пока они не привели пополнение! Готовьте лошадей! – приказал Каспар.
88
Чтобы оторваться от возможной погони, они скакали сколько могли, но, когда лошади стали уставать, пришлось искать место для отдыха и просроченного обеда. Несколько старых деревьев с узловатыми ветвями вполне подошли для временного прибежища. Первым делом Каспар оказал помощь Аркуэнону – рана кровоточила и причиняла эльфу страдания, – затем сели обедать.
Поели барбизанов, потом взялись за рыбу и сыры. Все продукты имели специфический вкус, но после такой переделки это не имело значения.
После обеда тронулись в путь, продолжая забирать севернее; день клонился к вечеру, солнце скрылось за облаками, из низин возвращался туман. Стали попадаться похожие на каменные изваяния столбы.
– Нехорошие здесь места, ваша милость, – сказал Фундинул.
– Да, невеселые, – согласился Каспар.
– А что это за изваяния, как вы думаете?
– Может, памятники на могилах.
– Так мы едем по кладбищу?
Было видно, что это не обрадовало гнома.
– Не просто по кладбищу, Фундинул, это кладбище огров, – проговорил Бертран.
– Во-во, я тоже недоброе чую, – подтвердил Углук. – От этого брюхо подводит и жрать очень хочется.
– Позволь, но мы недавно обедали! – возразил Бертран.
Орк в ответ лишь грустно вздохнул. Никто его не понимал.
Город Рынок остался далеко позади, воздух стал прозрачнее, и это означало, что отряд покидает Туманные долины.
В свете угасающего дня впереди показалась синяя полоса горизонта. Она надвигалась, становилась темнее, пора было встать на ночлег. Для стоянки были выбраны заросли кустарника. Вступить в Синие леса следовало при дневном свете.
Синие леса, как и ожидалось, встретили путников внезапной атакой огромных летучих мышей, которые прыгали с деревьев, вцеплялись в бойцов отряда и в гривы их лошадей. Животные были напуганы – лошадь Бертрана сбросила его на землю, Быстрик ушиб Фундинула о ствол дерева, а Каспар и Аркуэнон прилагали немалые усилия, чтобы удержаться в седле. Только Углук, обхватив одной рукой дерево, держал лошадь ногами и свободной рукой отмахивался от кровожадных тварей. Они были не больше обычной крысы, но их острые зубы и когти на кончиках крыльев рвали одежду и тело.
В конце концов орк оставил лошадь и поправил дело: сломав огромную ветку, он начал размахивать ею, с каждым взмахом сбивая по два десятка летучих мышей. Его примеру последовали уже изрядно исцарапанные Каспар, Бертран и Фундинул. Вместе они истребили почти всю вражескую стаю, а остатки ее загнали обратно на деревья.
Бой кончился, но мул Быстрик никак не мог угомониться. Он топтал подраненных кровопийц, а тех, что пытались взбираться по стволам деревьев, перекусывал пополам. Гному снова пришлось успокаивать своего скакуна, чтобы он не изошел пеной. После этого Углук еще раз похвалил воинственного мула и совершенно серьезно поинтересовался, нельзя ли обучить его таскать таран.
– Зачем это? – спросил Фундинул, когда потрепанный отряд снова начал движение.
– Ну как же, ты только представь – надеть ему на спину кольчугу, привязать таран и пустить на ворота. Вон он какой заполошный, такой до победы долбить будет!
