Жизлан приподняла бровь:
– Если вы такой идеальный кандидат, Совет и так проголосует за вас.
– Но на это потребуется время, которого у нас нет. Проблема состоит в том, что мы должны защитить свою независимость. После смерти вашего отца Халарк готовится напасть на нас.
– Чепуха. Мой отец был на грани подписания мирного договора с Захратом и Халарком.
– А теперь, когда он умер, старый эмир Халарка мобилизует армию. Разведка донесла, что он сначала собирается захватить спорные территории, а потом продвинуться дальше.
– Но эти территории принадлежат Джейруту уже две сотни лет.
– И тем не менее я сражался в приграничных конфликтах с тех пор, как научился держать в руках оружие. Вы можете не осознавать этого здесь, в столице, но поверьте мне, он уже готов действовать. И чем больше времени у нас уйдет на то, чтобы назначить главу государства, тем выгоднее это будет ему.
Жизлан открыла было рот, чтобы возразить ему, но передумала. В его словах была доля правды.
– Тогда поговорите с Советом. Убедите их поторопиться с решением.
Хусейн покачал головой:
– Большинство членов Совета за меня, но они не любят спешить. К тому же имеются еще два кандидата, хотя их претензии не так обоснованы. Если Халарк нападет на нас, процесс избрания главы Джейрута вообще отодвинется на неопределенное время. Я должен действовать прямо сейчас.
Жизлан несколько раз медленно хлопнула в ладоши:
– Браво, это замечательное представление. Я чуть было не поверила, что вы жертвуете собой ради страны, добиваясь верховной власти. Но если вы считаете, что я пожертвую своей свободой и выйду за вас замуж, вы ошибаетесь.
– Вы не сделаете этого ради вашей страны?
– Ради моей страны или ради вас?
Она не скрывала своего презрения.
Хусейн нахмурился:
– Мне следовало бы знать, что не стоит многого ожидать от вас. Вы даже не поспешили вернуться домой, когда ваш отец умер. Очевидно, у вас другие приоритеты.
Жизлан задохнулась от негодования. Она и правда не вернулась в Джейрут, когда ее помолвка с шейхом Идрисом внезапно была расторгнута. Но она сделала это по просьбе отца, чтобы переждать, пока утихнет скандал. А после этого она занималась бизнесом, стараясь заключить сделки, в которых Джейрут так отчаянно нуждался для воплощения в жизнь своих планов.
– Очевидно, новости с опозданием доходят до вашей провинции, – ядовито произнесла Жизлан. – Из-за пепла от вулкана в Исландии все полеты были отменены на несколько дней. Я прилетела первым же рейсом. Хотя меня не интересует ваше мнение. Я просто никогда не выйду замуж за человека, который с первого же взгляда вызвал у меня презрение.
– Презрение?
– Совершенно верно.
Она вздернула подбородок.
– Тогда как вы объясните это, миледи?
Большие теплые ладони сжали ее плечи, и его лицо склонилось над ней.
Глава 3
Жизлан повернула голову в сторону, но лишь подставила незащищенную щеку этому… бандиту. Теплые губы коснулись ее щеки, и они были мягче, чем она ожидала. У нее перехватило дыхание.
Она не станет кричать. Она не доставит ему удовольствие, обнаружив свой страх. Вместо этого она замерла на месте.
Но она испытывала совсем не страх, когда теплые губы медленно проложили дорожку к ее уху. Жизлан закрыла глаза, удивленная неожиданным ощущением теплоты, которая разлилась в низу ее живота.
Он слегка укусил ее за ухо, и Жизлан подпрыгнула. Ее соски стали очень чувствительными и затвердели. Почувствовал ли он это, прижимаясь к ней всем телом?
– Прекрати это, подонок!
Она уперлась руками в его грудь, пытаясь вырваться из его объятий, но он был выше и сильнее ее. Одним быстрым движением он схватил ее за руки и прижал к своей загорелой мощной груди.
Жизлан увидела огонь, горевший в его голубых глазах, а затем его губы коснулись ее губ. Он впился в них страстным поцелуем, хищным и безжалостным. Это был поцелуй мужчины, желавшего утвердить свою власть над ней.
Страх охватил ее. Пока она с изумлением не осознала, что он слегка отодвинулся от нее, а его губы сделались нежнее.
Жизлан попыталась заглянуть в его глаза, но они были слишком близко от нее. Он ближе прижал ее к себе, и она почувствовала, как затвердела его плоть.
Она ошеломленно ахнула и слишком поздно поняла свою ошибку. Потому что Хусейн аль-Рашид воспользовался этим, чтобы снова прижаться к ее губам.
Но на этот раз он не покорял ее, а соблазнял. Он нежно скользил языком по ее языку, пробуя ее на вкус.
Жизлан с ужасом осознала, что ей доставляет наслаждение его поцелуй. Как в тумане, она боролась с этим удовольствием. Мурашки пробежали по ее телу.
Ее целовали и раньше. Это были приятные поцелуи, которыми она обменивалась с приятными мужчинами. Но никогда она не испытывала ничего подобного. Его поцелуй предлагал ей расслабиться и отдаться на волю приятным ощущениям.
А его твердое тело, прижимавшееся к ней… Это было совершенно новым ощущением для нее. Когда Жизлан училась в университете, она встречалась с мужчинами и целовалась с ними. Но никогда не заходила дальше, опасаясь скандала.
Ни один мужчина еще не заставлял ее желать большего.
Жизлан пыталась найти в себе силы противостоять его напору. Но его поцелуй углубился, стал невыразимо нежным, и она почувствовала, как все ее тело наполняется негой. Ее руки непроизвольно поднялись к его шее и пальцы зарылись в спутанные локоны.
Она пылко ответила на его поцелуй, и он удовлетворенно застонал. Он обхватил ее мускулистой рукой и крепче прижал к себе.
У Жизлан кружилась голова. Она хотела продолжить этот чудовищно непристойный контакт, и ее восхищала сила этого мужчины, который одной рукой легко приподнял ее, словно она была пушинкой. Но больше всего она была сосредоточена на этом сладостном поцелуе и не хотела, чтобы он закончился.
Но это все было неправильно. Строгое воспитание и понятие о чувстве долга заставили ее опомниться.
Жизлан положила руки ему на плечи и изо всех сил оттолкнула его:
– Я не хочу этого. Вы меня слышите? Я этого не хочу! – Ее голос был хриплым и отчаянным. – Отпустите меня!
И она принялась колотить кулачками по его плечам.
Наконец он медленно поднял голову. Его глаза были цвета вечернего неба.
Он моргнул. Потом еще раз. Его взгляд остановился на ее губах, дрожащих и припухших после этого восхитительного поцелуя. К ужасу Жизлан, этот взгляд был сродни ласке.
– Отпустите меня, – снова сказала она, на этот раз более ровным голосом.
