Разохотившись, Каспар добавил четыре недорогих арбалета и сотню болтов для них, затем развернул телегу и поехал к западным воротам, недалеко от них находились принадлежащие ему склады.
Клаус, приказчик Каспара, был немало удивлен, увидев хозяина в паре с каким-то человеком, да еще при нагруженной телеге.
– Нечего тут удивляться, – пройдя мимо него, пробурчал Каспар. – Сейчас холсты грузить будем.
– А куда вы их повезете, хозяин? – поспешил за ним Клаус.
Каспар остановился перед штабелями крашенных в разные цвета холстов и после недолгого раздумья сделал свой выбор.
– На продажу, Клаус, куда же еще? Сними-ка мне вон те два индиго, пурпур – тоже два возьму и четыре больших тертых.
Не дожидаясь грузчика, всегда полупьяного бородатого мужика, Клаус сам подвинул лесенку и стал вытягивать затребованные Каспаром холсты. Вскоре все они были погружены на подводу.
– Прощай, братец, – сказал Каспар и, дернув вожжи, стал выводить лошадь на дорогу.
– Прощайте, хозяин, – ответил Клаус, недоумевая, зачем хозяину лично понадобилось ехать и продавать холсты.
– Взял бы тогда уж пару возов, что ли…
Клаус пожал плечами и вернулся в склад, у него еще было много работы.
Ломовая лошадка тяжело кивала головой, однако телегу тащила исправно. Дорога была ровная, и до хозяйства Табриция они поехали вдоль старой крепостной стены. Встречные с интересом посматривали на них, очень уж много разного товару было на телеге. Мужчин интересовали мешки и короба, женщины засматривались на штуки пурпура и индиго.
Во дворе у Табриция Каспар оставил телегу с товаром и получил своего мардиганца.
– Значит, завтра, как солнце взойдет? – уточнил Табриций, имея в виду время доставки лошадей и припасов.
– Да, будет в самый раз, – кивнул Каспар, взобрался в седло и поехал за ворота, Лакоб поспешил следом.
Когда оказались на дороге, он спросил:
– Ваша милость, а ты не боишься, что подведут тебя воры? Ты набрал запасов, а они вдруг не явятся!
– Явятся, сейчас их посланник нас возле дома дожидается. Я всегда знаю, когда человек слово держать будет.
– И воры?
– Они, конечно, не шибко честные, но у них выбор невелик. Остаться на зиму голодными и драться за каждую корку с другими ворами либо попытаться заслужить себе пропитание трудом.
Каспар не ошибся – оказавшись на улице Бычьего Ключа, они с Лакобом сразу увидели присланного Красавчиком Свинчатку. Тот стоял напротив ворот дома Каспара Фрая и ждал, почесывая под курткой пузо. Увидев конного, он вначале испугался, но потом узнал Каспара и, не удержавшись, помахал рукой.
– Здорово, господин Фрай!
– Здравствуй, Свинчатка. Чего скажешь?
– Красавчик сказал – мы готовы.
– Все будут?
– Все, господин Фрай, и Бабушкин Звон, и Котлета – всех приведем.
– Значит, с восходом жду вас за северными воротами, там уже будут лошади и подводы. У тебя почему штаны дырявые?
Неожиданный вопрос застал Свинчатку врасплох.
– Так это, господин Фрай, протерлись они, это я еще третьего дня от собак убегал…
– Ладно, завтра подыщем тебе штаны простые, но надежные.
– Спасибо, господин Фрай. Ну так я пошел?
– Иди, братец, смотрите не опаздывайте.
– Не опоздаем.
Глава 25
Красавчик и его подручные прибыли к уговоренному месту еще затемно. Своего угла у них не было, за каждый кусок приходилось воевать с местными ворами, поэтому где ночевать вопроса не вызывало.
Городские ворота на ночь давно не закрывали, поэтому банда беспрепятственно вышла на дорогу – Красавчик и Свинчатка налегке, а Рыпа с Бубоном и Слизень со Шрайком, словно охотники добычу, волокли привязанные к толстым жердям человеческие тела.
– Давай здесь остановимся, а то ребята совсем изнемогли, – предложил Свинчатка.
– Хочешь их пожалеть? – покосился на него Красавчик. – Ну так возьми и помоги им.
Свинчатка оглянулся на шедших позади, но помогать не стал. Впрочем, шагов через тридцать предводитель все же смилостивился и, указав на грязную обочину, сказал:
– Валите их сюда.
Уставшие воры выполнили его приказ буквально, бросив привязанных к шестам пленников. Ударившись о землю, те застонали и стали требовать, чтобы их развязали, однако на них не обращали внимания.
– Ну? И где твой… купчик? – вытирая со лба пот, поинтересовался Бубон, огромный верзила с вечно красной от пьянства физиономией.
– Как рассветет – покажется, – спокойно ответил Красавчик.
– Ты чего, правда решил с ним ехать, а? – спросил нервный Шрайк, он постоянно подергивал головой и повсюду искал повод для ссоры.
– Там посмотрим.
– Красавчик, да куда нам теперь ехать? Еще немного, и мы надломим Кучера, все его дела к нам перейдут, – высказался Слизень, всегда считавший себя обделенным при дележе награбленного.
– Как же, надломишь ты их… – криво усмехнулся Красавчик и вздохнул. – Когда мы в Ливен пришли, сколько нас было?
– Пятнадцать душ.
– Во – пятнадцать! – Красавчик сдвинул шляпу на затылок. – А сейчас сколько?
– Шесть, если этих не считать. – Слизень кивнул на связанных пленников.
– Вот и смотри сам, подломим мы Кучера или не подломим…
Все замолчали, вглядываясь в светлеющий восточный край неба.
– Нам деньжат перехватить надо, мы бы тогда оружие купили, отожрались бы малость.
– Здесь червивка кислая, у меня от нее брюхо болит, – басом пожаловался Бубон.
– Вот и я о чем говорю. Нам сейчас заработок нужен, а Фрай обещает дать аванс, по серебру на рыло.
– Да ты что! – не поверил Бубон.
– Да, прямо сегодня, сказал, даст денег. И в походе обещал жрачку из своего кармана.
– А мне штаны новые, – мечтательно глядя в сумерки, сообщил Свинчатка.
– Так, может, мы его того, а? – предложил Бубон. – Отъедем на пару миль, скинем в канаву, все денежки заберем – он ведь, поди, на дорогу-то немало припасет, а?
– А Бубон дело говорит, – подал голос Рыпа, невысокий плечистый вор в драной, с оборванными полями шляпе. Он постоянно сморкался и говорил в нос. – Ты сказал, при нем барахло будет, кони.
– Этот Фрай не так прост. – Красавчик покачал головой и сплюнул на дорогу. – Мне рассказывали, что Кучер, Пустой и Швыра его на нож посадить хотели.
