– И какие они, эти лики?
Муж тяжело вздохнул.
– На одном видны только глаза, губы сжаты, остальные черты размыты. Второй лик – только огромная зияющая пасть. Отвратительная. Пустые глазницы. Третий лик безупречно красив. Говорят, Придери выглядел так до предательства.
Я отхлебывала чай, стараясь не замечать, как дрожит моя рука.
– А в Партолоне ему кто-то поклоняется?
– Нет. Ну, может, только кто-то в глуши.
– Но Сторожевой замок находится не в глуши.
– Нет, но люди там попали под власть фоморианцев, их погубили жадность и порочность. Последовательность событий нам уже не удастся выяснить. Очевидно лишь, что Придери имел на них влияние. – Он коснулся моей щеки, желая успокоить. – Не волнуйся так, любовь моя. Люди лишь по собственной воле внимают тихому шепоту трехликого зла, но народ Эпоны не позволит тьме завладеть их душами. Я уверен, что новые воины Сторожевого замка будут хорошо выполнять свои обязанности.
– Вот и отлично. – Я постаралась избавиться от неприятного чувства, возникшего из-за разговора о Придери. – Значит, мой план выполним?
Кланфинтан улыбнулся:
– Да, твой приказ открыть в замке школу по подготовке воинов очень понравился новым обитателям.
– Знание и бдительность – наилучшее сочетание.
– Сторожевой замок больше не допустит вторжения врагов, – твердо произнес муж.
– Ты сказал, что выживших фоморианцев не так много, у них не хватит сил атаковать нас снова?
Эти существа были демонами-вампирами, настоящими адскими тварями, одна мысль о том, что они вновь могут попасть в наш мир через проход в горах, для защиты которого был построен замок, вызывала дрожь во всем теле.
– Я считаю, что оспа и потери в битве ослабили их племя, а возможно, и уничтожили, но стоит всегда быть готовыми к худшему.
– Могли они забрать с собой беременных женщин, когда бежали? – пугаясь своей мысли, спросила я.
– Молюсь, чтобы это им не удалось.
Ответ не обнадеживал.
– Значит, нам надо быть начеку.
– Да.
– Ясно. – Мне внезапно захотелось спать, и я широко зевнула. Кланфинтан навострил уши (впрочем, не в буквальном смысле).
– Если организм требует отдыха, не надо противиться, – тоном будущего заботливого отца произнес он.
– Хм, разнообразия ради не буду с тобой спорить. – Я встала, потягиваясь, словно кошечка.
Несмотря на тревожные мысли о темном боге, горячий бульон и ароматный чай меня успокоили, кроме того, я больше не страшилась неизлечимой болезни, поэтому чувствовала себя умиротворенной и готовой крепко заснуть. Ну, и оргазм тоже сыграл свою роль.
– Надеюсь, ты согласишься, что это один из приятных побочных эффектов твоей беременности, – ухмыльнулся Кланфинтан и прошел за мной к ложу.
– Я бы не очень рассчитывала на его продолжительность, – зевнула я, упала на матрас и прижалась к удобно расположившемуся на нем мужу. Может показаться, что спать с кентавром не очень удобно, но это не так. Какую бы позу я ни принимала, рука его всегда дотягивалась до моей спины, ноги или нежно поглаживала плечо. Его прикосновения были для меня лучшим снотворным, его любовь убаюкивала. Глаза слипались, я была готова провалиться в сон, когда услышала над ухом голос мужа:
– Я полагал, ты воспользуешься Волшебным сном, чтобы навестить меня. – Он немного помолчал, потом добавил: – Или ты приходила, а я не почувствовал?
– Нет… – Вопрос мгновенно прогнал сон. – Последний раз я делала это, когда ты воевал с Нуадой.
Кланфинтан не ответил, лишь кивнул, издав при этом странный звук. Мы оба вспомнили последнюю и самую страшную битву с Нуадой – вождем фоморианцев. Он едва не убил моего мужа. Тогда я вошла в транс, и богиня помогла мне выйти из физического тела и отвлечь Нуаду. Кланфинтан смог убить вождя, чем вызвал панику в рядах фоморианцев. Нам удалось победить. До этого Эпона тоже помогала нашим воинам через меня. Во время сна я покидала тело и отправлялась на разведку, облетала позиции врага и старалась заманить их в расставленные нами ловушки. После окончания войны и нашей победы Эпона никогда больше не прибегала к этому способу, даже когда я молила ее отправить меня во сне к Кланфинтану. Я также ни разу не слышала с той поры ее голос, к которому успела привыкнуть. Это продолжалось до сегодняшнего дня, до момента, когда она прошептала: «Все очень серьезно, Любимая моя!» Тогда я поняла, как сильно меня тревожило молчание богини.
– Я пыталась покинуть тело и отправиться к тебе, но у меня не получилось. Я молила Эпону позволить мне полететь к тебе. Ведь раньше это выходило легко, мне даже стало надоедать, так часто мне приходилось путешествовать во сне.
– Да, я помню. – Я почувствовала плечом, как муж опять кивнул.
– И знаешь, она больше со мной не говорила, – тихо добавила я.
– Риа, богиня тебя не оставит. Верь в это.
– Не знаю, что и думать, Кланфинтан. Я ведь ничего не знаю о воплощениях богини. Не забывай, я ведь не Рианнон.
– Не было дня, чтобы я не поблагодарил богиню за то, что ты не Рианнон, – с нежностью произнес он.
Рианнон действительно недолюбливали. Точнее, все, кто знал ее близко, откровенно ненавидели, и на первых порах мне это очень мешало. Кроме того, неприятно быть копией так непохожего на тебя внутренне человека.
– Иногда я задумываюсь, может, мне просто кажется, что я должна быть Избранной Эпоны?
– Ты такого невысокого о ней мнения? – спросил Кланфинтан. Надо сказать, в его голосе не было осуждения, только интерес.
– Это не так. Я ощущаю ее присутствие и имела возможность убедиться в ее силе.
– Значит, ты невысокого мнения о себе.
Что тут скажешь? Я всегда считала себя сильной женщиной с адекватным восприятием и здоровой самооценкой. Может, мой муж прав? Мне надо обвинять себя за сомнения и слабость, а не Эпону? Возможно, по этой причине мы с Рианнон такие разные. Я знала, что неуверенность в себе может быть разрушительной, но разве рефлексия в небольших дозах не полезна? Стала ли Рианнон такой избалованной и своенравной из-за чрезмерной самоуверенности? Прибавьте к этим качествам силу, которой наделяла Избранную Эпона, и получается, что, подобно Юлию Цезарю у Шекспира, она превратилась в «змеиное яйцо, что вылупит, созрев, такое ж зло». Не совершила ли Эпона то, что задумывал Брут? Поменяв нас с Рианнон местами, она уничтожила зло прежде, чем оно пробьет скорлупу, выберется наружу и уничтожит Партолон? Или я напрасно трачу время, отыскивая ответы в литературных произведениях, которыми забита моя голова учителя английского?
– Отдохни. – Успокаивающие прикосновения мужа расслабили меня и прогнали навязчивые мысли. – Богиня ответит на все твои вопросы.
– Я люблю тебя, – пробормотала я. Усталость заставила меня закрыть глаза и погрузила в глубокий сон.
