– Это был Волшебный сон; помнишь, я рассказывала тебе, что Эпона отправляет меня в путешествие… – произнесла я, будто это было делом вполне ординарным, вроде как сходить в магазин за хлебом и маслом. – Отсюда это получается сложнее, видимо, потому, что это не мир Эпоны, хотя я все еще ее Избранная. – Я с облегчением выдохнула, радуясь, что богиня меня не оставила.
Клинт молчал, обдумывая мои слова, а я поспешила сесть ровно, чувствуя подступающую тошноту.
– Черт, Шеннон, это невероятно! Волшебный сон!
– Останови!
– Что?
– Останови машину! Меня сейчас…
Я не закончила фразу. Одного взгляда на мое позеленевшее лицо Клинту стало достаточно, чтобы сообразить, в чем дело. «Хаммер» немного занесло при торможении, и он замер. Я распахнула дверцу, не обращая внимания на летевшие в лицо снежные шарики, отошла на несколько шагов и согнулась пополам.
Когда я выпрямилась, у меня было ощущение, что я умираю. Как же все это противно…
– Как ты? – спросил Клинт, поддерживая меня сильными руками, чтобы я устояла на ногах, а не ткнулась головой в сугроб на обочине. Какое счастье, что волосы мои скреплены заколкой. Могу представить, во что бы они превратились, если бы свисали вперед, пока меня выворачивало наизнанку.
– Возьми. – Клинт протянул мне салфетку.
– Сспасибо… – процедила я и принялась тереть губы и нос.
– Не смущайся, моя милая Шеннон. – Поддерживая с обеих сторон, Клинт довел меня до машины.
– Нет! – запротестовала я, схватившись за дверцу. – Мне надо подышать свежим воздухом.
– Только недолго. – Он захлопнул дверь, чтобы снег не попадал внутрь. – Холодно, а ты вся мокрая.
Я кивнула, стараясь восстановить дыхание.
– Хорошо, – произнесла я не своим голосом.
– Я быстро. – Он посмотрел мне в глаза, пожал руку и стал обходить машину.
Что ж, радует только одно – ребенок в порядке. Она в порядке, в порядке… Слова кружились в голове и стали пульсировать в виске, вызывая боль.
– Возьми, прополощи рот и попей. – Клинт протянул мне одну из бутылок воды, которые он положил в сумку вместе с сэндвичами.
Прохладная вода показалась мне восхитительной. Она смыла неприятный вкус во рту, и мне стало легче.
– Тебе лучше? – Клинт смотрел с тревогой.
– Да, спасибо. – Я обрела наконец способность говорить членораздельно. – Подышу немного, и станет совсем хорошо.
Я замолчала и стала пить мелкими глотками. Снежная завеса была такой плотной, что мне представилось, будто мы с Клинтом и «хаммером» отрезаны от остального мира мокрой, плотной и холодной стеной. Я вспомнила слова Эмерсона о том, что в тишине легче услышать Бога. Жаль, что это непросто.
Я посмотрела на ноги и только сейчас заметила, что мы стоим в снегу по колено. Если бы мы ехали на другой машине, точно не добрались бы сюда.
– Ты не думал о том, что нам кто-то вредит? – Я смахнула снег с ресниц и посмотрела на Клинта.
Он стряхнул кучку снега с моего плеча:
– Дороги закрыты. За последний час я не видел ни одной машины.
– Закрыты? – Я мгновенно пришла в себя. – Как же мы проедем дальше?
Клинт оглядел автомобиль и по-мальчишески задорно мне подмигнул:
– Этот парень прошел военные дороги, ему не помешала даже песчаная буря. Пустячный снегопад для него не проблема.
Я лишь покачала головой. Любовь мужчин к своим машинам неубиваема. Потом я вспомнила свой милый «мустанг» и улыбнулась.
– Похоже, тебе действительно лучше. – Клинт принялся тщательно стряхивать с меня снег. – Забирайся. – Он распахнул дверцу, дождался, пока я сяду, и стал пробираться сквозь толщу снега к своему месту.
– Вернуть тебе куртку? – спросила я, заметив, что он трясется от холода.
– Все нормально, – отмахнулся Клинт и провел рукой по влажным от снега волосам. Этот жест опять напомнил мне о Кланфинтане. Как я ни старалась, не могла не думать о нем. Мой муж точно таким жестом поправлял волосы, когда они не были скреплены кожаной лентой. Я часто посмеивалась над ним, говорила, что он похож на лихого испанского конкистадора, к тому же он наполовину лошадь, поэтому может украсть меня без чьей-либо помощи.
При тусклом освещении снежного дня различия Клинта и Кланфинтана были почти незаметны. На душе у меня было неспокойно.
– После Волшебного сна тебе всегда так плохо?
К счастью, Клинт смотрел на дорогу и не видел моей растерянности.
– Не всегда, – ответила я. Все же я была не в столь потерянном состоянии, чтобы забыть о решении хранить тайну.
– А что показала тебе богиня?
– Дом. – Я едва не прослезилась.
– Партолон? Вот это да! И что ты там видела?
– В моем храме все очень изменилось без меня. Не знаю, как тебе объяснить, чтобы не показаться слишком самоуверенной. – Подумав несколько мгновений, я решила сказать правду. – Они не могут жить без Избранной Эпоны.
Клинт сосредоточенно молчал, будто старался понять.
– А ты видела… Кланфинтана?
– Видела и разговаривала. Он уверен, что, пока ты рядом, со мной все будет хорошо, – добавила я с улыбкой.
– И он прав.
– Он ценит твою заботу. – Я не знала, что еще сказать. В наших жизнях все более странно и запутанно, чем в сериалах «Ночная галерея» или «Сумеречная зона». И это чертовски затянулось.
– А ты? – тихо спросил Клинт.
– Что я? – Мне не понравился его тон.
– Ты ценишь, что я готов умереть, но не позволить никому тебе навредить?
Теперь я поняла, почему у него такое выражение лица и голос.
– Да, – коротко ответила я и быстро сменила тему: – Где мы?
По взгляду Клинта я поняла, что он разгадал мою тактику, но решил уступить.
– Минут через десять будем в Брокен-Эрроу. А куда потом?
– Надо свернуть на Кеноша-стрит и проехать миль десять на восток. – Я вздохнула и поглядела на свою одежду. – Черт, как неприятно появляться у отца в таком виде.
– Я сказал просто так, точно я не знаю, но на трассе должен быть «Волмарт».
– Должен, – протянула я. Как сложно перестать думать о Партолоне и сосредоточиться на суровых условиях Оклахомы. – Он наверняка не работает в такую погоду.
– «Волмарт»? Да он не закроется, даже если случится ядерная война, – рассмеялся Клинт.
Вспомнить маршрут мне не составило труда.
– Тогда проезжаем по Кеноша несколько перекрестков и сворачиваем на Сорок вторую улицу, «Волмарт» приблизительно в миле от шоссе. Быстренько все купим и вернемся на Кеноша-стрит. – Я усмехнулась и добавила, подражая манере местных кумушек: – К ужину точно не опоздаем.
