Глава 8
– Черт, Шеннон! – заорал Клинт, вскакивая со стула. Я заметила, как он дернулся, вставая. Неужели опять боли в спине? Он принялся ходить взад-вперед с таким видом, будто примеривался, чтобы ударить кулаком.
– Ты уверена, что беременна? – осторожно спросил отец.
– Уверена, папа.
– От кентавра, – уточнил он, состроив странную физиономию.
– Да, от кентавра. – Я вскинула подбородок.
Отец с сомнением оглядел мой живот.
– И у тебя там для него хватит места?
– Кланфинтан сказал, что я рожу человеческого ребенка. Но… – я хитро улыбнулась, – по его словам, лучшего наездника.
Отец громко рассмеялся, и мне сразу стало легче на душе.
– Он так сказал?
– И еще, что он рожден, чтобы любить меня.
– Тогда ты должна вернуться, Клоп. Ребенку нужен отец. – Он говорил уверенно, хотя и с явной грустью в голосе.
– Это будет девочка, папа.
– Да?
– Первый ребенок Избранной всегда девочка, – объяснила я.
– В этом наши мнения с твоей богиней совпадают.
– В чем это? – Я непонимающе вскинула бровь.
– В том, что дочь – подарок богов.
Мы с нежностью посмотрели друг на друга и смахнули слезы.
Затем он пожал мою руку, поднялся и кивнул Клинту.
– Ладно, у меня дела. Оставлю вас ненадолго, но помощь мне не помешает. Надо задать корм, так что не задерживайтесь. – Он потупился, но потом поднял глаза и посмотрел на Клинта: – Это все меняет, сынок.
– Я понимаю, сэр.
Отец опять кивнул, будто ставя точку, и быстро пошел к двери, ведущей из кухни в кладовку, а оттуда в гараж. Внезапно он остановился и повернулся к Клинту:
– Теперь я понял, почему твое лицо сразу показалось мне знакомым. – Он покачал головой так, будто сам не верил своим глазам. – Ты полковник из отряда воздушной обороны в Талсе. Ведь именно твой Ф-16 оказался над городом, но ты дотянул до самой реки Арканзас. Тогда об этом писали все газеты. Помнишь, Шеннон? Лет пять назад.
Я лишь кивнула и глупо заморгала. Историю я помнила, но Клинта не узнала.
Отец с любопытством посмотрел на Клинта:
– Писали, что ты катапультировался слишком поздно, когда был уже низко. Ты должен был удостовериться, что самолет не разобьется над городом. – Он отвел взгляд и уставился на стену, будто на ней была газетная вырезка. – Сломал позвоночник, кажется. Я правильно запомнил?
– Вы правильно запомнили.
– Говорили, что ты герой.
– Я выполнял свою работу.
Отец вытянул губы и с уважением закивал:
– Там в кладовке есть сапоги и куртки. Оденьтесь потеплее, прежде чем выходить из дома. Не хочу, чтобы моя девочка простудилась. – Он вышел и плотно закрыл дверь.
Я смотрела на Клинта уже другими глазами. Оказывается, он храбрый пилот истребителя, воин, герой. Он говорит с деревьями, у него ярко-сапфировая аура с золотой каймой, как у настоящего шамана. По спине пробежала дрожь. Он полный двойник Кланфинтана.
Я решила, что сейчас будет лучше всего заняться посудой и уборкой со стола.
– Вот, значит, почему у тебя болит спина, – произнесла я.
– Да.
– И жизнь в лесу помогает? – поинтересовалась я, наполняя раковину водой. (Родители наотрез отказывались покупать посудомоечную машину. Уверяли, что это нарушает законы природы. Ладно, это их выбор.)
– На самом деле только в лесу я способен нормально двигаться. Стоит отойти от него подальше, становится совсем худо. Поэтому я и отказался жить с Рианнон в Талсе, а жаль. Тогда я бы сразу разгадал, что она задумала.
– Ты в порядке или нам надо сегодня возвращаться? – Я задумалась и застыла с тарелкой в руках.
– Несколько дней я могу выдержать. К тому же здесь есть деревья, и мне не так тяжело, как в городе.
– Ты обязательно скажи… ну… ты пойми, я не хочу стать причиной…
– Почему ты не рассказала мне о ребенке? – спросил Клинт, скорее грустно, нежели раздраженно.
Я пожала плечами и принялась тереть тарелку.
– Это не было важно. Даже если бы ребенка не было, я бы все равно хотела вернуться. Сейчас я призналась, потому что папе так проще понять меня.
– Мне тоже. Но ты должна знать…
Я вытерла руки полотенцем и повернулась к нему.
Клинт подошел ближе.
– Я все равно хочу, чтобы ты осталась. – Я попыталась возразить, но он покачал головой. – Выслушай меня. Если ты передумаешь возвращаться или не сможешь это сделать по каким-то причинам, я всегда буду ждать тебя и любить. – Взгляд его потеплел, но он не попытался обнять меня. – Тебя и твою дочь.
– Спасибо, Клинт. Я буду помнить.
Я подняла руки, поправляя рукава, чтобы опять вернуться к работе, он перехватил их и поцеловал ладонь. Я потянула ее на себя и произнесла:
– Давай закончим с посудой и пойдем поможем папе.
– Слушаюсь, мэм.
В его глазах я прочла все, оставшееся невысказанным, и поспешила заняться делом. Следующие несколько минут мы молча стояли у раковины, изредка, будто случайно, касаясь друг друга бедрами. Клинт чаще, чем я до него, дотрагивался до меня. Близость его тела, тепло его дыхания сводили меня с ума. Я с трудом поборола желание забыть обо всем. Мне было слишком хорошо с ним рядом, чтобы позволить этим мгновениям длиться дольше.
– Вот и все! – решительно сказала я, вытерла руки и протянула ему полотенце.
– У нас отлично получается вместе… справляться в кухне.
– Точно. Можем заслужить орден лучших посудомоек. А теперь надо помочь отцу.
Я поспешила в кладовку, чтобы не дать ему возможность еще раз поцеловать какую-нибудь часть моего тела. Это помещение отделяло кухню от гаража, и здесь всегда был контролируемый кавардак. Две стены занимали полки с домашними консервами, тут же стояли стиральная и сушильная машины, а рядом большой шкаф с невероятным количеством плащей, пальто, шапок, перчаток и шарфов, а внизу стояла обувь, в том числе утепленные резиновые сапоги с толстыми подошвами.
Штифт молнии никак не хотел попадать в паз, и я тихо выругалась.
– Дай-ка… – Клинт улыбнулся и ловко застегнул молнию до самого моего подбородка. Потом он поправил на мне шапку, слишком большую, оттого похожую на русскую. Но в нее помещалась вся моя шевелюра, и уши были закрыты. – Ты похожа на маленькую девочку. – Не успела я открыть рот, как он чмокнул меня сначала в кончик носа, потом в губы, развернул и подтолкнул к выходу.
– Спасибо, я знаю дорогу! – возмущенно бросила я.
