Он был прав. Фигура и лицо Тиании были неописуемо хороши. Сейчас ее веки были сомкнуты, и она видела сны, отражавшие боль и тревогу на ее светло-жемчужном челе. Но де Мариньи почти порадовался тому, что красавица спит, пусть и нерадостным сном. Он не сомневался: загляни он в ее глаза — и станет совершенно беспомощен. Он осознал, что не сумеет никогда забыть ее, и узнает, где бы и когда бы ни встретил ее вновь.
Ее волосы были роскошного цвета изумрудной морской волны. Они каскадом ниспадали по золотистым складкам ее капюшона. Очертания ее губ напоминали прекрасные изгибы лука Купидона и походили на лепестки розы, припорошенные жемчужной пыльцой. В какое-то мгновение губы Тиании чуточку приоткрылись, и перед де Мариньи предстали зубы, белее которых он никогда не видывал.
Лицо девушки имело форму нежного овала. Изогнутые дугой изумрудные брови сливались с зеленью волос, прикрывавших виски. Уши у Тиании были заостренные, как в эльфов, и напоминали лепестки диковинных цветов. Нос ее был потрясающе изящен и тонок. От Тиании исходили чистота и воплощенная женственность. Человеческие — но в то же самое время неземные. Она была женщиной и не казалась богиней, но кровь богов в ее жилах определенно текла.
Именно эту женщину де Мариньи увидел в магическом кристалле Кхтанида, беспомощной распростертой на ступенях рубинового алтаря, в далеком мире страны сновидений Земли. Она лежала на тех базальтовых ступенях точно так же, как здесь, в этом странном хрустальном футляре — рядом с Титусом Кроу.
Де Мариньи резко повернулся к Кхтаниду и умоляюще вопросил:
— Но почему же ты просто не разбудишь их? Наверняка тогда они спасутся, исчезнут из того страшного места.
Удивительно: на этот раз огромное существо почти по-человечески покачало головой.
— Нет, де Мариньи. Этого сделать нельзя. Я располагаю всеми физическими и психологическими средствами, с помощью которых можно было бы произвести такое извлечение, но их пробудить невозможно. Думаешь, я не пытался? Нечто захватило их в плен в стране сновидений Земли. Какая-то сила, препятствующая любым моим попыткам отозвать Титуса и Тианию. Здесь лежат их тела, здесь их подсознание, охваченное злыми сновидениями, от которых я бессилен их пробудить. Сложностей много, де Мариньи, и все они необычны. Во-первых, есть неведомая сила, привязавшая Титуса и Тианию к миру сновидений Земли. Во-вторых, они отделены от Элизии громадными чужеродными пространствами снов и ужасов, и наконец…
— Да?
— Нам не известно, где именно они находятся. Та самая сила, которая держит их внутри сна, мешает ясности наблюдения за ними. Я не могу назвать область, где они пребывают в плену. К тому же страна сновидений Земли огромна, де Мариньи. Она настолько велика, насколько ее могли сделать сны людей.
— Так с чего же мне начать? — спросил де Мариньи. — Где и как?
— Не спеши слишком сильно, Землянин. О да, быть может, я и сам слишком уж сильно переживаю за безопасность Тиании и твоего друга. То, что ты увидел в хрустальном шаре, было вероятным будущим, возможным — способным произойти. До этого пока не дошло, но дойдет непременно — во всех мирах вероятностей. Я искал варианты будущего в стране сновидений Земли, проникая в нее так далеко, как только мог осмелиться, но перед моим взором предстает только этот вариант. И это будущее с каждым мигом приближается. Почти наверняка речь идет о той же самой силе, которая не выпускает Титуса и Тианию из сновидения, угрожающего самому их существованию.
— Самому их существованию? Но как им может быть причинен хоть какой-то физический вред, когда их тела находятся здесь? Я не понимаю.
И вновь Кхтанид покачал головой — печально, как показалось де Мариньи.
— Похоже, ты мало что понимаешь, Землянин.
— Ты должен помнить, Кхтанид, что я не такой уж заправский сновидец.
— Да, это верно, — отозвался Его Величие, и вновь — с грустью, но вдруг его словно бы осенило. — Но прекрасным сновидцем был твой отец, и он таков до сих пор. И я верю, что в один прекрасный день ты станешь таким же.
— Это замечательно, и я благодарен тебе за то, что ты так веришь в меня, но, при всем уважении, сейчас от этого толку мало, не правда ли? Послушай, ты то и дело упоминаешь о моем отце. Я его помню плоховато, но если он действительно обитает в стране сновидений Земли, он уж наверняка смог бы помочь мне.
— Этьен-Лоран де Мариньи? О да, без сомнения, он бы смог тебе помочь. На самом деле, я уверен, что он сумел бы придумать, как помочь твоим друзьям, — если бы мог.
Де Мариньи ждал, что Кхтанид добавит что-то еще, но Его Величие молчал.
— Я все еще не понимаю. Мой отец в стране сновидений наверняка большая шишка. Советник Рэндольфа Картера, и…
— Да, это так, — вмешался Кхтанид. — Но есть проблема.
— Проблема?
Кхтанид словно бы согласно кивнул и продолжал:
— Илек-Вад, где мудро правит Рэндольф Картер, да и не только Илек-Вад, а Селефаис и Дайлат-Лин — для моего наблюдения недоступны. Не всегда это было так. Совсем недавно — максимум, один земной год назад, я мог видеть Илек-Вад и Селефаис в своем хрустальном шаре, но теперь не могу. С Дайлат-Лином все иначе. Много лет Дайлат-Лин словно бы прятался за ширмой, был экранирован. О двух из этих силовых полей — ибо я предполагаю, что речь идет именно о силовых полях — тех, за которыми скрыты Илек-Вад и Селефаис, я знаю только одно: ничто не проникает через них и ничто не выходит наружу. Я бы не хотел тебя тревожить, молодой человек, но судя по всему, что я знаю, обитатели этих мест могли быть напуганы снами людей и загородились от них. Что касается третьего города, Дайлат-Лина, то я думаю, что та самая сила, которая мешает мне выяснить местонахождение Титуса Кроу и Тиании, в ответе также и за мою неспособность ясно увидеть Дайлат-Лин. Да, возможно, тут есть некая связь, де Мариньи. Возможно…
— Возможно, там они и находятся. В Дайлат-Лине.
— Это вполне вероятно. Тебе стоит заглянуть туда как можно скорее. А пока внимательно слушай то, что я хочу тебе сказать. Помни о том, что у сновидений есть уровни, де Мариньи. Не забывай о том, что наши потерявшиеся друзья могут находиться в самых дальних глубинах снов. На более поверхностных уровнях человека пробудить легко. Можно его пробудить даже тогда, когда он опускается в бездну. Но Титус и Тиания проникли в область, из которой — почему, пока что неясно, и вполне возможно, из-за той самой силы, о которой я тебе твержу, — они не могут выбраться без посторонней помощи.
Фактически, это означает, что в данный момент мир сновидений Земли для них более реален, чем мир бодрствования. Где бы они ни были, ты должен разыскать их; ты должен встретиться с ними там, в вероятном будущем, которое увидел в моем хрустальном шаре. Это будет нелегко.
— Тогда давай не будем больше тратить время. Скажи мне, как я должен действовать.
— Да-да, сейчас скажу. Но сначала ты должен кое-что запомнить крепко-накрепко. Во-первых, в Ультхаре живет древний старец по имени Атал. Разыщи его и расспроси, о чем пожелаешь. Он мудр невероятно и столь же невероятно добр. Во-вторых, берегись воплощений Ктулху и его дьявольского отродья, с которым ты можешь встретиться. И помни, что в мирах сновидений даже чисто символические понятия могут материализоваться. Особо опасайся Ньарлатотепа! В-третьих, не забывай о том, что у тебя есть летучий плащ Титуса Кроу. А еще у тебя есть часы времен. То и другое может оказаться грозным оружием против разных опасностей, с которыми тебе придется встретиться. Что касается часов: о, Титус Кроу умеет пользоваться этим устройством так, что это изумляет даже меня! И наконец, никогда не забывай о том, что хотя во сне многое значительно проще, но некоторые вещи безумно сложны, почти невозможны. Ну, как думаешь — запомнишь ты эти советы?
