Ее удивлению не было предела, она ведь всего лишь сделала предположение. Если его демон утихал только в ее присутствии, это означало, что между ними действительно что-то происходило. Неужели она действительно портал?
– Если я и в самом деле Всевидящее Око и портал, возможно, я куда-то переправляю твоего демона, когда ты находишься во мне.
У него отвисла челюсть.
– Интересно, куда исчезает демон. Возможно, отправляется в ад навестить своих приятелей. Хочешь проверить мою теорию на практике?
Рейес растерялся:
– Я… я…
– Это хорошая новость. – Даника шагнула к нему. – Правильно? Ты можешь быть со мной, не опасаясь мне навредить.
– Я не смею надеяться, – потрясенно прошептал он. – Ты же знаешь, что происходит, когда люди надеются.
Черт. Она не знала, что ответить.
– Ты хотела увидеть мои раны. – Повисла неловкая пауза. Наконец он отшвырнул пакет, который держал в руках, и потянул за край своей тенниски. Сдернув ее через голову, он обнажил свою грудь. – Смотри.
Ее план сработал. И все же она поняла, что хотела бы продолжить обсуждение. Ей в голову пришли интересные мысли. Но, взглянув на него, Даника увидела, что вся его грудь исполосована шрамами, которые закрыли собой татуировку в виде бабочки. Это были длинные разрезы и глубокие раны, образовавшие на его груди одно сплошное кровавое месиво.
– И ты это сделал с собой? – натянуто спросила она.
– Да.
Неужели он никогда не доверится ей и не позволит помочь ему? Скорее всего, нет, подумала она, и ее захлестнуло разочарование. Если только…
Очень скоро она удивит его. Если она действительно способна прогонять его демона, ему больше не понадобится боль. Ему необходимо душевное спокойствие. Лишь ранив его, она докажет ему, что могла бы исполнить все его желания, причинить ему боль, но при этом не превратиться в кровожадное чудовище.
И, подумав об этом, она уперлась ладонью в его грудь и толкнула его. И хотя он был сильнее и ее движение не могло бы сдвинуть его с места, он сделал шаг назад.
Он подчинился.
– Разговор закончен, – заявила она и захлопнула дверь у него перед носом.
Женщины. Рейес никогда их не понимал.
Он оказал Данике услугу, избавив ее от темной стороны своей жизни, но она смотрела на него так, будто он предал ее. И даже сейчас, два часа спустя, он не мог забыть ее лицо.
«А что, если она права? Что, если Боль покидает меня, когда мы вместе?»
Осмелился бы он проверить это фантастическое предположение? А вдруг он нанесет ей страшный вред в случае, если ее догадка не подтвердится? Он не знал, что делать.
– Ты в порядке? – спросил он ее.
Она кивнула. Она все время молчала, пока они осторожно пробирались по улочкам маленького городка в Оклахоме, стараясь держаться в тени высоких кирпичных зданий и не попадаться на глаза прохожим. Машины и грузовики сигналили друг другу на дорогах. Он не заметил ни одного охотника, да и вообще никто не обращал на них никакого внимания.
– Нам надо пройти немного дальше, – сказал он, взяв ее за руку.
Чуть раньше Торин прислал ему адрес женщин. Они никуда не переехали и по-прежнему были вместе.
Даника снова кивнула, ее волосы собранные в хвост, раскачивались из стороны в сторону. Она была бледна и напряжена и притворилась, что не заметила его прикосновения.
Рейесу было больно видеть ее такой.
Он боялся, что она вдруг узнает, что ее бабушка умерла и похоронена здесь, поэтому женщины никуда и не уехали. Возненавидит ли она его снова? Отвернется от него или станет искать утешения в его объятиях?
Пожалеет ли она о том, что предала охотников?
Страх сжимал его сердце. Ему стоило поговорить с ней, подготовить ее. Но он не мог произнести ни слова. И вот наконец они достигли своей цели – перед ними возвышалось старое, обшарпанное здание, с дощатыми ставнями на окнах и облезшей краской на кирпичных стенах.
– Я пойду первым, – сказал он.
– Нет. – Ее охватила возбужденная дрожь. – Они испугаются, увидев тебя.
Рейес обхватил ладонями ее голову, заглянул в лицо. Облака сгустились, и голубое небо сделалось пепельно-серым. А когда они наконец рассеялись, яркий луч солнца осветил ее безупречно нежную кожу. Ее лицо засияло. Сейчас она, как никогда, была похожа на создание, спустившееся на землю с небес.
«И я обладал этой женщиной, я узнал ее вкус».
Его тело напряглось, и он ощутил, что готов снова заняться с ней любовью и подарить ей неземное блаженство. «Нет, не теперь… И, возможно, уже никогда». Демон радостно заурчал, и Рейес не мог понять, что вызвало его восторг. Возможно, демон радовался, что Рейес больше не сможет быть с ней, или же все-таки надеялся вонзить в нее свои когти?
Когда он в последний раз слышал это урчание, занимаясь с ней любовью?
«Куда ты уходил, когда мы были с ней?» – не удержался Рейес от вопроса.
«В пламя».
В пламя. В ад?
«Скоро мне придется отпустить ее. Так будет лучше, безопаснее». У него есть множество причин, чтобы расстаться с ней. Когда они вместе, она открывает для него портал в рай, но это значит, что она может точно так же открыть портал и в ад. И, если он отправляется в рай, то она может низринуться в ад. Ее ночи уже и так были переполнены ужасными кошмарами. Достаточно с нее зла.
Но отпустить ее… Его руки сжались в кулаки. Возможно, однажды она могла бы полюбить человека, который не причинит ей боли, не разрушит ее жизнь? Мужчину, который подарит ей детей и…
Страшный рев раздался в его голове. Его собственный. И рев демона. Никто не смеет прикасаться к ней. Он убьет любого, кто осмелится.
– Рейес, ты делаешь мне больно.
Он мгновенно отпустил ее руку и резко провел по волосам, понимая теперь, что демон испытывает к ней.
– Прости меня, пожалуйста, прости.
Даника слабо улыбнулась ему и нежно провела кончиком пальца по его носу.
– Эй, не беспокойся. Я в порядке.
«Она пытается меня подбодрить. Я недостоин этой женщины». И хотя ему отчаянно хотелось прижать ее к стене, прильнуть к ее губам, вдыхать ее аромат и наслаждаться ее вкусом, он указал ей на дверь:
– Ты готова войти?
На ее прекрасном лице отразилась нерешительность. Она опустила веки, длинные ресницы отбрасывали остроконечные тени на ее щеки.
– В чем дело?
– Почему они не хотели, чтобы я была здесь?
– Они…
Рейес заметил движение в окне над ними. Ставни были закрыты, но между ними оставалась щель, через которую можно было увидеть, что происходит внутри.
