— Эта сучка!
— Оказывается, она работает в канцелярии и заглядывала в личное дело Патча.
— В нем все еще ничего нет?
— Видимо, да, поскольку она требовала от меня рассказать все, что я о нем знаю.
Включая то, почему он вчера вечером тусовался на ее подъездной дорожке, глазея в окно ее спальни. Однажды я слышала, что Марси подпирала окно теннисной ракеткой, чтобы дать сигнал, что готова оказать определенные «услуги» за плату, но даже думать об этом не хотела. В конце концов, все слухи на девяносто процентов состоят из лжи и выдумки.
Ви наклонилась поближе ко мне:
— А что ты знаешь?
Повисла неприятная пауза. Да, у лучших друзей не должно быть секретов друг от друга. Но секреты существуют… а еще есть правда. Страшная, сложная правда. Невообразимая правда. И то, что ты встречаешься с падшим ангелом, который является твоим ангелом-хранителем — это как раз такая правда, к которой подходят все эти три эпитета.
— Ты от меня что-то скрываешь, — сказала Ви.
— Вовсе нет.
— Вовсе да.
Снова давящая пауза.
— Я сказала Патчу, что люблю его.
Ви прикрыла рукой рот, но я не поняла, от ужаса или от смеха. Это только усилило мою неуверенность. Неужели это смешно? Неужели я сделала нечто еще более глупое, чем уже сама думала?
— И что он ответил? — спросила Ви.
Я молча отвела глаза.
— Так плохо?
Я кашлянула.
— Лучше расскажи мне о парне, который тебе нравится. В смысле — это желание на отдаленном расстоянии или ты с ним разговаривала?
Ви поняла намек.
— Общалась с ним? Мы с ним вчера обедали хотдогами у Скиппи. Это было одно из этих свиданий вслепую, и все вышло куда лучше, чем я могла ожидать. Гораздо лучше. Кстати, ты бы знала все это, если бы перезванивала мне, вместо того чтобы лизаться со своим парнем без передышки!
— Ви, я твоя лучшая подруга, и это не я устроила это свидание.
— Я знаю. Это сделал твой парень.
Я подавилась шариком горгонзолы.
— Патч устроил тебе свидание?
— Да, а что такого? — сказала Ви, будто защищаясь.
Я улыбнулась.
— Мне казалось, ты ему не доверяешь.
— Так и есть.
— Но?
— Я пыталась позвонить тебе, чтобы получить досье на этого парня, но, повторюсь, ты мне больше не перезваниваешь.
— Миссия выполнена. Я чувствую себя худшей подругой на свете, — я заговорщически ей подмигнула. — А теперь выкладывай остальное.
Ви сразу перестала делать обиженное лицо и улыбнулась мне в ответ.
— Его зовут Риксон, и он ирландец. Его акцент, или как там это называется, просто сводит меня с ума. До одури сексуально. Он выглядит худоватым, учитывая то, что у меня широкая кость, но я планирую скинуть двадцать фунтов за это лето, так что к августу все должно сравняться.
— Риксон? Не может быть! Я обожаю Риксона!
Вообще-то у меня есть правило не доверять падшим ангелам, но Риксон был исключением. Как и Патч, он не признавал границ между черным и белым, предпочитая серый цвет. Он не был идеальным, но и не был плохим. Я засмеялась, тыкая вилкой в сторону Ви.
— Не могу поверить, что ты пошла с ним на свидание! В смысле — ведь он же лучший друг Патча. А Патча ты ненавидишь.
Ви наградила меня своим кошачьим взглядом, волосы у нее почти встали дыбом!
— Лучшие друзья — это ничего не значит. Посмотри на нас с тобой. Мы же совершенно не похожи.
— Чудесно. Тогда мы можем отлично вчетвером провести все лето.
— Ну уж нет. Я не собираюсь тусоваться с твоим чокнутым парнем. Мне все равно, что ты думаешь, а я все равно считаю, что он как-то связан с загадочной смертью Жюля в физкультурном зале.
Разговор принимал неприятный оборот.
В ночь смерти Жюля в физкультурном зале было всего три человека, и среди этих троих была я. Я никогда не рассказывала Ви всего, что случилось тогда. И не собиралась рассказывать.
Мы с Ви провели весь день на колесах, собирая анкеты для поступления на работу в местных заведениях фастфуда, и я вернулась домой почти в полседьмого. Швырнув ключи на полочку, проверила сообщения на автоответчике. Там было только одно — от мамы. Она покупала чесночный хлеб, готовую лазанью и дешевое вино в супермаркете и клялась собственной жизнью, что успеет раньше Парнеллов.
Я удалила сообщение и пошла наверх, в свою комнату. Утром я не успела привести себя в порядок, и теперь волосы у меня завились мелкими кольцами, поэтому я решила хотя бы переодеться. Все воспоминания, которые у меня остались о Скотте Парнелле, были неприятными, но все-таки выходить к ужину в таком виде не стоило.
Я как раз застегнула блузку наполовину, когда во входную дверь постучали.
За дверью стоял Патч, руки в карманах.
Обычно я прыгала при встрече прямо ему на шею. А сегодня посторонилась. Вчера, когда я призналась ему в любви, он промолчал, резко удалился и предположительно направился прямо к дому Марси. И теперь мое настроение металось где-то между жалостью к себе и уязвленной гордостью. Я надеялась, что моя сдержанность и немногословность дадут ему понять, что между нами не все в порядке и что так и будет, пока он не предпримет чего-то, чтобы исправить положение: например извинится или объяснится.
— Привет, — сказала я с напускным равнодушием. — Ты забыл позвонить мне сегодня ночью. Где же ты был?
— Поблизости. Ты пригласишь меня войти?
«И даже не собиралась».
— Приятно слышать, что дом Марси, знаешь ли, поблизости.
Мгновенная вспышка удивления в его глазах подтвердила то, во что я не хотела верить: Марси говорила правду.
— Не хочешь рассказать, что происходит? — спросила я довольно неприязненным тоном. — Не хочешь рассказать, что ты делал у нее вчера вечером?
— Ангел, ты, похоже, ревнуешь.
В голосе его звучала привычная насмешка, но на этот раз она не смягчалась обычной теплотой.
— Возможно, я не ревновала бы, если бы ты не давал мне повода, — парировала я. — Так что ты там делал?
— У меня были дела.
Я подняла брови.
— Не знала, что у вас с Марси есть общие дела.
— Есть, но ничего больше. Просто дела.
— Не желаешь рассказать подробнее? — Я уже не скрывала своего раздражения.
— Ты меня в чем-то обвиняешь?
— А мне стоит?
Обычно Патч профессионально прятал свои эмоции, но тут он поджал губы:
