Дверь распахнулась, прервав пятнадцать секунд временного уединения, и в комнате появился Тайлер.
– Это что было? – спросил он.
Он закрыл за собой дверь, а я отвернулась и села, сложив руки на груди.
– Ты говоришь, что не охладел ко мне, – и тут же знакомишь со своей девушкой? – сказала я, закипая от злобы. Зачем ей вообще надо здесь находиться? Все лето загадили.
– С девушкой? – переспросил Тайлер. – А с чего ты взяла, что она – моя девушка?
Я оглянулась. Кажется, сердце пропустило удар.
– А разве нет?
– Господи, Иден, нет, конечно! – Он покачал головой и с облегчением рассмеялся. – Эмили – просто подруга. Мы вместе были в турне.
Я испытала неимоверное облегчение, постаравшись особенно этого не демонстрировать. Сохраняя внешнюю невозмутимость, взглянула на Тайлера.
– Как так случилось, что ты ни разу о ней не упомянул?
– Если честно, без понятия. – Пройдя мимо меня, Тайлер сел на кровать и зажал ладони между коленей. – Я вообще ни о ком из своих коллег не рассказывал. Ну, может, и говорил, но не называл имен.
По его честным глазам было видно, что он не лукавит. Я вздохнула и пододвинулась ближе. Не совсем вплотную, а так, чтобы между нами оставалось несколько дюймов.
– А почему ей надо пожить у нас?
– Потому что ей нужно где-нибудь пересидеть. У нее сейчас проблемы. Она из Англии.
– Я заметила, – пробормотала я с ноткой раздражительности. Мне не хотелось хамить, просто так вышло. Искоса поглядывая на Тайлера, я стала лихорадочно анализировать все, что он сказал. Они не встречаются. Они просто друзья. Вместе ездили в турне. В турне по Восточному побережью, повышая информированность граждан. Информированность о том, как изгаляются над детьми. И у каждого было по-своему. Приложив к губам палец, я в упор поглядела на Тайлера. Наконец он перевел взгляд на меня. – Раз она была в вашем турне, значит, с ней тоже что-то произошло?..
Тайлер сглотнул и отвел глаза, уставившись себе под ноги.
– Не в физическом смысле, – продолжил он после недолгой паузы. У него задрожал голос. – Над ней издевались психологически. Она чересчур восприимчива и впечатлительна, так что взвешивай хорошенько все, что ей скажешь.
Я застонала и закрыла лицо ладонями. Нагнувшись, опустила голову между колен, ругая себя на чем свет стоит. Ругая за поспешность, за резкость, за ложные выводы. За то, что так истерично сбежала и заперлась.
– Теперь она будет считать меня стервой.
– И поделом.
Я распрямилась и ткнула его в плечо. Тошнота схлынула.
– Я думала, вы встречаетесь. Неужели не понятно?
– То есть тебя вымораживала мысль, что я могу быть с кем-то другим? Ты вскипела, да? – Тайлер радостно заулыбался и вскочил с кровати. Ласково взял меня за руки и подтянул к себе. – Ты на меня подсела, Иден Манро?
– И не мечтай, – проговорила я, однозначно лукавя. По счастью, он не распознал ложь.
Я откинула назад голову, чтобы взглянуть на него, и чуть не ударилась лбом о его подбородок. Он улыбался, не сводя с меня сияющих глаз.
– Ну так вот, насчет Эмили… – Тайлер потянулся ко мне, как будто собираясь поцеловать, но не поцеловал. Прижал к себе крепко-крепко и поднес к уху губы. – Тебе не о чем волноваться, – медленно прошептал он, обдавая мне щеку горячим дыханием. – Я полностью твой.
Глава 11
До субботы шел дождь. Неизбывный и бесконечный. Лил три дня кряду. Бывало, прекращался на час или два, и мы думали, что вот-вот появится солнце, а потом начинался заново. Так и шло: то моросило, то ливень.
И все эти дни мы крутили «Гарри Поттера». Пересмотрели все фильмы, все восемь частей, по два раза. Это Змей предложил – голубушка Эмили и ее британский акцент мерной поступью вошли в нашу жизнь. Я, в конце концов, набралась храбрости и попросила у нее прощения за свой хамский поступок. Можно сказать, мы поладили. Расположились в гостиной, завернувшись в одеяла, в окружении коробок с пиццей и пивных бутылок. Это еще одно предложение Змея. У остальных просто сил не осталось что-то выдумывать, и, кажется, все были вполне довольны стилем жизни, невольно навязанным нам стихией. Ко второй ночи у нас закончилось пиво. На третий день мы начали заказывать еду из китайского ресторана вместо пиццы. Тайлер китайскую кухню не любил, а меня уже мучила совесть за поедание всякой гадости, так что китайскую еду мы оставили Змею и Эмили. К концу третьего дня мы повторно включили восьмую часть «Поттера», и у меня стали слипаться глаза. В итоге я так и заснула на диване, положив голову на плечо Тайлера и завернувшись вместе с ним в огромное одеяло. Из-под полуопущенных век я пыталась рассмотреть, что делают в темноте Змей и Эмили. На них падал отсвет от телевизора. Они расположились на противоположном диване и давным-давно заснули. Змей лежал, запрокинув голову и разинув рот, а Эмили растянулась поперек его коленей, уткнувшись лицом ему в грудь. С их стороны доносилось мерное похрапывание.
– Ты еще не спишь? – шепнул Тайлер с хрипотцой в голосе.
– Нет, – пробормотала я, закрыв глаза, и еще крепче закуталась в одеяло.
– Если хочешь, иди в постель, – проговорил он вполголоса.
Я сонно улыбнулась. Прильнула к нему поуютней, положив руку ему на грудь, и прошептала:
– Я хочу остаться здесь, с тобой.
Так я и заснула на мерно вздымающейся груди Тайлера. Его теплое дыхание овевало мне щеку. Он перебирал мои волосы, опустив подбородок на мой лоб. Я заснула в объятиях человека, которого люблю, под мягкую дробь стучащего в окна дождя. В ту ночь с моих губ не сходила улыбка.
Ранним субботним утром я, наконец, шелохнулась. Пробудилась я с чувством, что мне слишком жарко, что хочется пить и светло. В окна било яркое солнце. Переварив факт, что на небе, наконец, нет ни облачка, я вдруг поняла, что в квартире впервые за несколько дней наступила тишина, потому что ничто уже не хлестало и не барабанило в окна.
Жара стояла практически невыносимая, и я зашвырнула одеяло в дальний конец комнаты. Оно спланировало к дивану Змея и Эмили, но они спали и ничего не заметили. Телевизор сам отключился, в доме пахло остатками недоеденной китайской еды. Я осторожно приподняла голову, размяла затекшую шею и бросила взгляд налево. Хотелось надеяться, что Тайлер еще не проснулся, потому что в те редкостные минуты, когда мне доводилось видеть его спящим, он был настоящий очаровашка. Однако его в комнате не оказалось. Куда-то ушел, а рядом, на кожаном диване, виднелась лишь вмятина от моих собственных форм.
Окончательно пробудившись, я вскочила и принялась лихорадочно озираться. Взгляд наткнулся на часы, висевшие на кухне возле холодильника. День в самом разгаре: почти восемь утра.
Может, Тайлер перебрался ночью к себе в комнату? Может, ему было не слишком удобно на диване и захотелось прилечь на комфортный матрас?
