– Там крыса? – дрогнувшим голосом спросил Илья, отодвигаясь от страшного «блюда».
– Приятного аппетита, – хрипло говорит Лида, и он, цепенея, медленно поднимает глаза.
Никакой Лиды нет и в помине, перед ним та самая сгорбленная трясущаяся старуха в замызганном тряпье.
Нацелив на Илью кривой палец с обломанным ногтем, она гневно выдыхает:
– Ты обманул меня.
Илья отчаянно мотает головой. Преисполненный суеверным ужасом, он видит, как стремительно меняется окружающий мир – громадный стол, накрытый белоснежной скатерью, превращается в грязное, залитое липкой дрянью расшатанное убожество. Вместо бесчисленных мисок-тарелок-ваз, доверху наполненных изысканными закусками, – черствые, как подошвы кирзачей, лепешки и скрюченные рыбины, высушенные до окаменелости. Быстро темнеет – источником света теперь становится несколько свечей. Здоровенной люстры из хрусталя нет, как нет и дивана – Илья сидит на драном матрасе, провонявшем мочой, а с облупившегося потолка в серых разводах торчит кусок провода, замотанный изолентой. Только сейчас он замечает, что на нем арестантская роба, а из пробитого плеча все еще сочится горячая кровь.
Он снова у старухи. В той самой халупе с дырявым целлофаном вместо окон.
Королева и Бориса тоже нет – то, что он принимал за мужчин, оказывается всего-навсего блеклыми тенями, которые быстро растворились на обшарпанной стене.
– Я не виноват, – испуганно блеет он.
Старуха кудахчет безумным смехом, а шар неожиданно выкатывается с подноса и, огибая лепешки с воблой, неторопливо катится по столу.
– Лови мой колобок, – хрипит Наталья, и внутри шара что-то влажно чавкает. Из мельчайших микротрещин сочится дымящаяся кровь. Подкатившись к краю стола, шар, словно мокрая губка, тяжело шлепается Илье прямо на колени.
– У тебя еще есть время, – шепчет старуха. – До рассвета. И помни о тумане.
Илья пытается сбросить кровоточащий шар, но он словно прилип к ногам. Писк внутри становится громче и громче, раскаленными спицами пронзая барабанные перепонки, и он, зажмурившись, заходится в нечеловеческом вопле…
Он сел в смятой постели, выпучив глаза и судорожно хватая воздух ртом.
– Кошмар приснился?
Илья замер, вглядываясь в темноту. Сердце колотилось с такой силой, что казалось, вот-вот – и оно раздробит ребра, прорвав плоть, и, продолжая ритмично сокращаться, повиснет на липких артериях.
– Кто это? – спросил он наконец.
Тьма пришла в движение, приняв очертания человека, и Илья с облегчением распознал в ночном госте Бориса.
Тот бесцеремонно уселся на единственный стул в комнате, изучающе глядя на беглого зэка.
– И хотя Петр Алексеевич давно лег спать, я не советую включать свет, – сказал он, видя, как Труднов потянулся к лампе. – Лучше не привлекать к себе внимания. На участке может появиться охрана.
– Что тебе надо? – хмуро спросил Илья, спустив босые ноги с кровати.
– Есть разговор. Думаю, я на многое открою тебе глаза, – спокойно проговорил Борис.
Илья прищурился. Лунный свет, пробившийся сквозь мглистые тучи, высветил непроницаемое лицо его собеседника.
– Что у тебя на щеке? – спросил Труднов, заметив белеющий пластырь под скулой Бориса.
Скривившись, тот сделал в воздухе витиеватый жест рукой:
– Это неважно.
– А что важно?
– Я бы все-таки хотел узнать от тебя правду.
Илья шумно вздохнул, не скрывая раздражения:
– По поводу?
– Как все-таки умер Цапон?
– Я все сказал тогда, за столом.
Борис принялся неспеша разминать пальцы, похрустывая суставами.
– Может, ты сказал правду. А может, и нет… Мне сложно поверить, что у тебя напрочь отшибло память. Хоть что-нибудь ты должен помнить.
Илья пожал плечами и зевнул:
– Ты из-за этого сюда приперся?
– Тебе очень повезло, что Цапона грохнули раньше, чем он пристрелил тебя. Он шел не спасать тебя, а убивать.
Илье показалось, что он ослышался.
– То есть?
– Я не шучу. Королев заказал тебя. Но все сорвалось, и тебе удалось сбежать. Именно поэтому Иван (тот, что прибыл на катере в Деминск) сначала вообще хотел тебя завалить. Прямо там, на берегу. Никто не ожидал, что ты выживешь. Хорошо, что он решил позвонить Королеву, и тот поменял планы, решив, что ты пригодишься живым. В результате чего тебя привезли сюда. Ты сейчас дышишь только потому, что так решил Королев.
Илья ошарашенно молчал, обдумывая слова Бориса.
– Мой крестный хотел меня убить? – глухо спросил он.
Борис хищно улыбнулся:
– И что из этого? Разве тебе не приходилось слышать, как дети убивают собственных родителей и наоборот? Это раз. И никакой Королев тебе не крестный. Это во-вторых. Этот жирный упырь даже никогда не был знаком с твоим отцом.
Илья продолжал недоверчиво разглядывать мужчину.
– И все же? Из-за чего меня убивать? – задал он вопрос.
– Если я скажу, что никаких несчастных старух ты не трогал, ты мне поверишь?
Илья дернулся, как от гремучей змеи.
– Что… – хрипло начал он, тут же запнувшись. – Это что, провокация?!
Борис закинул ногу на колено.
– На свою беду, ты был свидетелем одного из преступлений. Проезжая по трассе вечером, ты видел, как труп одной женщины в мешке перекладывали из машины в «Газель». Остановился, подошел к машинам. И тут же получил удар по голове. После этого тебя увезли в какой-то заброшенный сарай, где несколько дней кололи всякую дрянь, из-за чего у тебя частично стерлась память. Тогда и было принято решение тебя подставить. Делов-то – несколько чучел из старушек подкинуть тебе домой.
– Это бред, – только и смог пробормотать Илья.
Борис холодно рассмеялся.
– Ты не рад, что я рассказал о твоей невиновности? Может, тебя устраивает слава хабаровского потрошителя? Что ж, тогда не буду тебя разубеждать, живи с этим.
– Кто убийца? – тихо спросил Илья.
– О. Наконец-то хоть один дельный вопрос.
Наклонившись ближе, Борис произнес:
– Убийца по соседству с тобой, в нескольких метрах.
Илья почувствовал, как спина взмокла от липкого пота.
– Это… дело рук Никиты? Гребаный сынок Королева?
Борис кивнул.
– Какой папаша захочет проблем для сына? Пусть даже он до такой степени отмороженный? – рассудительно сказал он. – Королев догадывался о проделках сына, но ничего не мог поделать. Это как гнойник, рано или поздно вся срань полезет наружу.
