— Да, даже так. Она хочет заключить с нашим агентством официальный договор, деньги у нее есть, ее муж крупный банкир.
— Да? — Он обнял Олю за плечи. — Ну что ж, я не против. Только почему она пришла именно сюда, а не в агентство? Что за надобность такая?
— Она боится деловых. Ты ведь знаешь, кто такой Бурун?
— Конечно.
— Так вот, очень похоже, ее мужа убил Бурун. Вообще, она сейчас скрывается, живет в американском посольстве, почти не выходит. Кстати, она спрашивала меня, можем ли мы разрешить ей пожить немного здесь, на даче. Естественно, не даром. Как ты?
— Я не против, пусть поживет.
— Вообще, что я тебе объясняю? Поговори с ней сам.
— Поговорю. Ты давно ее знаешь?
— Года четыре. Мы познакомились на «Мосфильме», она там снималась. Сама она из Нижневартовска, это в Тюменской области. Занималась гимнастикой, еще девочкой ее взяли в Москву, в школу олимпийского резерва. После школы она бросила спорт и поступила в Щукинское училище, стала сниматься в кино. Вышла замуж за американца, владельца крупного банка. Такие дела.
— Какого ты о ней мнения?
— Хорошего. Она спокойная, выдержанная. Сколько я ее помню, она меня никогда не подводила. Да и вообще она очень хорошая девчонка.
— Понятно. — Молчанов подошел к столу, за которым оставались сейчас только Радич и Инна. — Сергей Петрович, можно я украду у вас вашу собеседницу?
— Да, конечно. — Радич встал. — Инночка, прошу. Вы поступаете в распоряжение Павла.
Инна посмотрела на Молчанова:
— Мы можем где-то поговорить?
— Да. У меня тут есть что-то вроде кабинета, поговорим там.
В кабинете Инна долго сидела, упершись локтями в колени, с отсутствующим взглядом. Наконец, не глядя на него, спросила еле слышно:
— Вы можете разыскать пропавшего человека?
— Могу. Не всегда, но могу.
— Оля вам сказала, что у меня пропал муж?
— Сказала.
Снова застыла.
— Знаете, Павел, с виду я выгляжу рохлей. Так ведь?
— Ну… не знаю. Мне не показалось.
— Нет-нет, я выгляжу рохлей. Я знаю. Вообще, многие считают меня рохлей. Но я совсем не рохля.
— Охотно верю.
— Когда надо, я умею постоять за себя. — Помолчала. — Павел, сейчас я должна постоять не за себя, а за Стива. За своего мужа. Он попал в беду, хотя вообще-то… Вообще-то я уверена, что его давно уже убили. И если честно, все случилось из-за меня.
— Из-за вас?
— Да. Как-то все нелепо получилось. В общем-то во всем виновата я. Хотя я даже не думала, что все так кончится.
— Может, расскажете подробней?
— Ну… мы со Стивом поженились три года назад, после этого я с ним все время жила там, в Америке. Очень хотела выбраться сюда, в Россию, но знаете, как это бывает… Все время откладывали. И вот наконец приехали в Москву. Четыре дня назад я решила показать ему старый Арбат, я там когда-то училась. Посмотрели, потом зашли поужинать в ресторан «Восточный шатер», это рядом с Арбатом. Ну а там… там, на наше несчастье, оказался мой знакомый, владелец ресторана. Хотя вообще-то он бандит. Страшный бандит.
— Владелец «Восточного шатра», насколько мне известно, Геннадий Бурунов.
— Да, Геннадий Бурунов. Вы его знаете?
— Геннадий Бурунов, он же Бурун, — один из крупнейших криминальных авторитетов Москвы. Я просто обязан его знать. Вы сказали, это ваш знакомый?
— Когда-то, еще до отъезда в Америку, я снималась в одной картине. На «Мосфильме». Бурунов был спонсором этой картины. Ну и… тогда он начал за мной усиленно ухаживать. Безуспешно, конечно. Он просто вился около меня, дарил цветы. Один раз, когда была премьера картины, привез меня в Дом кино. До сих пор жалею, что позволила ему это сделать. Хотя, конечно, какие-то авансы я ему тогда давала. Была дурой, девчонкой. Отвечала на его телефонные звонки. Принимала цветы, которые он мне присылал.
— Значит, вы с мужем зашли в ресторан…
— Да. Примерно через полчаса к нашему столику подсел человек и сказал, что Геннадий Васильевич Бурунов велел передать мне, чтобы я села за его столик. Естественно, я отказалась. Вообще, я сказала, что не знаю никакого Геннадия Васильевича Бурунова. Человек ушел, а потом вернулся снова, с тем же требованием. Вы понимаете, рядом же сидит мой муж, Стив. Он американец, он даже представить не может, что в ресторане такое может происходить. Он сидит, ничего не понимает. Я повторила этому человеку, что не знаю никакого Геннадия Васильевича и никуда не пойду. Человек ушел, предупредив, что у нас будут неприятности. Я тут же сказала Стиву, что мы должны уйти. Мы сели в лифт, а когда вышли из лифта, там стоял Бурунов. Он начал меня оскорблять, ударил. Стив ударил его, Бурунов упал. Как я поняла, он вообще отключился. Потом, когда мы стали выходить из гостиницы, за нами кто-то погнался, стал кричать швейцару, чтобы тот задержал нас. Мы сели в такси, но, как только отъехали, таксист сказал, что за нами едет машина с людьми Бурунова. И отказался везти.
— Вы видели эту машину?
— Да. Это был черный «Мерседес-600».
— Номер запомнили?
— Нет. Номер запомнил Стив, но… Стива уже нет.
— Понятно. Значит, таксист отказался вас везти…
— Да. Он высадил нас в переулке около старого Арбата. И тут же уехал.
— Номера такси вы тоже не запомнили?
— Запомнила. И фамилию таксиста запомнила, меня заставил Стив. Фамилия таксиста Родионов, номер такси — «97–14 ММТ». Но я теперь хорошо знаю, на что способен этот Родионов. После беседы со следователем.
— Почему после беседы со следователем?
— Потому что таксист там такое наговорил…
— Хорошо, к следователю мы еще вернемся. Что было потом?
— Такси уехало, мы стояли в переулке, было уже поздно, народу кругом никого. Тут еще черный «мерседес», который за нами гнался, стал ездить по переулкам. Я, конечно, была страшно напугана, я ведь отлично знаю, что такое московские деловые. Они могут убить просто так, ни за что, только за то, что ты на них косо посмотрела. Ну а тут — я сначала отказалась сесть за столик их пахана, а потом Стив выключил этого пахана одним ударом. Такое у них не прощается. Но Стив всего этого еще не понимал. Хорошо, в этих местах, в арбатских переулках, у меня много знакомых. Я говорю Стиву: давай позвоню кому-то, зайдем, отсидимся, заодно вызовешь машину из посольства. Позвонила Лене Каминской, своей подруге, мы со Стивом зашли к ним. Стив позвонил в посольство, вызвал машину. Я, конечно, к тому времени была в ужасном состоянии, прилегла в спальне, Лена дала мне седуксен. Я задремала, вдруг в спальню входит Лена и говорит: Стив пропал. Я говорю: как пропал? Так, вышел встречать машину из посольства и пропал. Я, конечно, вскочила, выбежала на улицу. Там люди из посольства, милиция, проводник с собакой. А Стива нет. Ну и… — Инна замолчала. — Все. Он пропал.
