– А ты где в это время будешь?
– Сейчас расскажу. Часть твоей оснастки – швейцарские часы «Мовадо».
– О-о, с Рождеством.
– Сильно к ним не привыкай. Взял в аренду. Будешь в восемь на восточной оконечности острова. Взять с собой мобильник тебе не разрешат. Будешь смотреть на часы. – Он постучал по коробке. – Там еще карта острова и план дома. Надо было дать тебе раньше, но я сам это получил только что.
– А если я попадусь?
– Не попадайся.
– В восемь. Хорошо. А как мы выберемся с острова?
– «Донзи Шелби двадцать два», я возьму ее сразу после нашей встречи.
– Это яхта или самолет?
– Яхта.
– Быстрая?
– Несется как ветер, у людей Фитча ничего такого нет. Фильм «Полиция нравов Майами» помнишь?
– Допустим, все сработает – что помешает им запросить помощь по радио? Чтобы нас зацапала береговая оборона по дороге в Ки-Уэст?
– Разумеется, риск есть, поэтому я разрешаю тебе задавать вопросы, из которых следует, что я не продумал все до последней мелочи, не предвидел любой сбой и не подготовился. – Хавьер отхлебнул из своего стакана воды со льдом. – В Ки-Уэст мы возвращаться не будем. Поплывем на пять миль дальше к югу, к пустынному рифу в нейтральных водах.
Летти заставила себя откусить кусок сэндвича.
– Мы пока что не дошли до самого главного, – сказал Хавьер. – Ради чего мы сюда прилетели.
– «Череп с горящей сигаретой».
– Картина висит в рабочем офисе Фитча на стене за его столом. Моя разведка донесла, что защиты от кражи там нет. Ты просто вырежешь картину из рамы.
– Вырежу?
– Да, очень аккуратно. Как вводишь героин в бедренную артерию – очень аккуратно. В твоей сумочке под черной изолентой лежит лезвие.
– Не очень мне это нравится, – сказала Летти.
– Почему?
– А что, если им вздумается обыскать сумочку?
– Куда ты хочешь это спрятать?
– Что-нибудь придумаю. А что за сумочка?
– Держи себя в руках. «Луи Виттон».
– Пока что самая лучшая часть этой работы – аксессуары. Сумочка-то хоть останется?
– Посмотрим.
– Вырезаю картину из рамы – и что дальше?
– Скатываешь в рулон. Сбоку от стола увидишь пластиковый цилиндр. Засовываешь туда скатанный холст и добираешься до восточной части острова.
– А камеры?
– Их нет.
– А люди, которые меня увидят вблизи? Которые могут меня опознать и описать полиции?
– Сегодня будешь огненно-рыжая.
– И всё?
– Что тебе еще надо – резиновую маску? Это тебе не «Миссия невыполнима». Это цена, которую ты платишь за возможный куш в четыре миллиона долларов.
Летти почувствовала, как у основания ее позвоночника разливается холод. На более опасную работу она еще не подписывалась, вне всякого сомнения.
– Наверное, у тебя возникает вопрос: почему мне самому туда не пробраться, пока ты отвлекаешь Фитча?
– Раз уж ты сам сказал…
– Потому что тогда работа обернется чем-то совершенно другим. Кто-то отправится на тот свет. Думаю, тебе этого не надо.
– Не надо.
Хавьер бросил салфетку на стол, поднялся и посмотрел на часы.
– Сейчас почти половина третьего. Нас подберут у гостиницы в четыре. – Он достал зажим для денег и кинул на стол две двадцатки. – Возвращайся в гостиницу. Изучи карты. Настройся на серьезное дело.
К еде Летти почти не прикоснулась.
Хавьер посмотрел на нее сквозь свои стильные очки от солнца.
– Ты кое-что забыл, – сказала она.
– Что же?
– Мое имя. Кого они будут ждать?
– Селену Китт. С-Е-Л-Е-Н-А К-И-Т-Т. Но никаких документов у тебя не будет.
– А какая у меня легенда? Если он проявит любопытство?
– Это на твое усмотрение. Ты большая мастерица наплести какую-нибудь хрень. Такие минуты в жизни выдаются не часто, – добавил Хавьер.
– Знаю.
– Яхта отходит в четыре. Летиция, сделай все так, чтобы я мог тобой гордиться.
6
Спускаясь в холл, Летти смотрела на свое отражение в дверях лифта. Как и стоявший рядом с ней двадцатилетней парень, явно после сильного перепоя. Его можно понять. Потому что выглядела она неотразимо. Маленькое черное платье от «Шанель». Лодочки «умереть не встать» от «Джимми Чу». Ноги в них напоминали ходули. Парики она носила и раньше, но ничего столь изысканного – рыжие волосы волнами спадали на плечи. Хавьер, безусловно, знал, что такое стиль, в этом ему не откажешь, но неужели весь этот ансамбль он собрал сам?
Двери лифта распахнулись. Проходя через холл мимо пальмовых деревьев в больших кадках, Летти постаралась наладить дыхание.
Взглянула на часы.
3:58.
Когда она подходила к вращающимся дверям, из кожаного кресла поднялся мужчина. В черном костюме, кряжистый, с комплекцией вышибалы. Лысый, седеющая эспаньолка, скептически оценивающий взгляд. Под пиджаком легкое утолщение – явно подплечная кобура.
– Мисс Китт?
– Собственной персоной.
Мужчина протянул руку, и она ответила рукопожатием.
– Я – Джеймс. Отвезу вас к господину Фитчу. Идемте.
Прямо на тротуаре возле гостиницы с включенным двигателем стоял внедорожник «Юкон Денали». Джеймс открыл дверцу заднего сиденья, и Летти уселась. Водитель не счел нужным представиться. На нем были солнечные очки и черный костюм, почти такой же, как у Джеймса. Помоложе, стрижка под «ежик», рельефная челюсть – в общем, типичный такой солдат. Что-то вещало Национальное общественное радио, но так тихо, что Летти почти ничего не слышала.
Джеймс сел рядом с ней.
Когда они вклинились в поток машин, из грузового отсека у них за спиной он достал папку из черной кожи, открыл ее и передал Летти лист бумаги стандартного формата. Внизу она увидела строчку для подписи Селены Китт.
– Что это?
– Договор о неразглашении.
– Неразглашении чего?
– Всего, что произойдет с этой минуты и до вашего возвращения в Ки-Уэст.
Летти изучила документ.
– Какая-то юридическая заумь.
– Не без этого.
– Может, сделаете для меня краткий обзор, потому что в юридической школе я не училась.
– Тут сказано, что вы согласны не разглашать никакие подробности вашей встречи с господином Фитчем. Ни в письменном виде, ни в разговоре с кем бы то ни было. Если вы нарушите это условие, на вас могут подать в суд за нарушение контракта в соответствии с законом штата Флорида.
