Разрозненные, хаотические мысли, слова, обрывки фраз смешались в измученном мозгу Ив. Все это напоминает сцену из триллера. Дурацкого ужастика. Вот сейчас к ней вернется рассудок и окажется, что все это розыгрыш.
«Дэвид, спаси меня! Почему я не доверилась своей интуиции, недооценила этого человека после всего, что слышала о нем! Это кошмар… Да разбудите меня, хоть кто-нибудь! Пожалуйста! Дэвид!»
Она так часто повторяла это имя. Свой талисман. Почему же теперь он не уберег ее?
Полуголая, истерзанная, одурманенная, Ив сама не знала, откуда черпает силы, чтобы сопротивляться. Но все же продолжала медленно, осторожно отступать подобно загнанному, чующему гибель животному.
— Нет, пожалуйста… это переходит все границы… перестаньте, я не позволю…
Брент смеялся. Его глаза сейчас походили на отполированные камешки, отражавшие свет. Никакой глубины, одна слепо отсвечивающая поверхность. Именно так смотрят кошки — непроницаемым загадочным взглядом. Какие зловещие тайны он скрывает?
От принятого наркотика зрачки Брента расширились, а радужка приобрела фиолетовый оттенок.
Он просто стоял, наблюдая за ней. Руки — сильные, с длинными пальцами — взялись за пряжку ремня. Чуть усмехнувшись, он принялся быстро раздеваться.
— Так-то лучше, Ив Мейсон, — мягко заметил Брент, — куда лучше. У тебя потрясающее тело! Зря Франси твердила, что ты тощая, как жердь! Оказывается, платье скрывало чудесную фигурку! Какие формы… у меня просто слюнки текут! Будь умницей, не выкаблучивайся, стащи с себя колготки! Или хочешь, чтобы это сделал я?
Доведенная до крайности, Ив неожиданно обнаружила, что ноги могут двигаться, и, развернувшись, бросилась к двери. Она уже поворачивала ручку замка, как Брент настиг ее и, посмеиваясь, прижал к себе. Руки медленно, бесцеремонно ползли по ее корчившемуся телу, стискивая груди, забираясь между бедрами, заставляя ее извиваться и плакать от стыда, страха и ярости. Брент легко удерживал ее, пока та гадость, что ей подлили в виски, не начала действовать. Кровь отхлынула от лица, а голова кружилась так, что пришлось закрыть глаза.
Уверившись в ее беспомощности и слабости, Брент повернул Ив лицом к себе и, размахнувшись, отвесил ей пощечину, затем вторую, третью…
Вопль боли эхом отдался в ушах Ив. Она инстинктивно закрыла ладонями лицо, пошатнулась и в этот момент почувствовала, как последний барьер — тонкие нейлоновые колготки — трещит и рвется под пальцами Брента.
Он снова толкнул ее, придерживая за плечи. Ив упала на огромное ложе, тот самый сексодром, где и происходили главные игрища хозяина дома. Яркий свет софитов ослепил ее, а зеркальный потолок отразил слишком бледное тело, которое Брент вскоре накрыл своим, куда более массивным и мускулистым.
Едва дыша под навалившейся на нее тяжестью, Ив все-таки не собиралась сдаваться. Охваченная паникой, она пустила в ход ногти и зубы, с удовлетворением заметив, что в глазах Брента наконец промелькнуло удивление. Неужели он ожидал, что она так легко покорится?
— Нет! — взвизгнула она. — Ни за что, слышишь? Будь ты проклят!
Она повторяла это распухшими кровоточащими губами, и даже очередная пощечина не заставила ее замолчать.
— Да заткнись же! Что тебе надо? Разводить с тобой нежности? Лизать твою дырку? Тогда лежи спокойно, глупая сучонка, и я постараюсь тебя ублаготворить.
Он снова ударил ее, на этот раз кулаком, так что Ив чуть не лишилась сознания. Сквозь застилавшие слезы глаза она уставилась в потолок, наблюдая, как бронзовокожий гигант скользит вниз, устраиваясь между ее бедрами. Ив сцепила ноги, но Брент с силой развел их.
— О нет! — с ужасом вскрикнула она, но он, словно не слыша, бесцеремонно раскрыл ее, как створки раковины.
— Ты прекрасна. В жизни не видел таких пухлых прелестных губок, уж поверь знатоку! К чему прятать такую конфетку?
Он нагнул голову и стал ласкать ее ртом и языком.
Господи, если бы на его месте был Дэвид! Но это не Дэвид. Брент Ньюком. Она никогда, никогда не позволит ему взять себя, скорее уж пусть он убьет ее или…
Захлебываясь слезами страха и унижения, изнемогая от ярости, Ив безуспешно пыталась вырваться, отползти от него подальше. Изгибаясь и дергаясь, она отрывала от себя его цепкие руки. Наконец соотношение сил изменилось: Ив принялась отбиваться ногами, а Брент, застигнутый врасплох, еще не успел подняться с колен. Ив со злобным торжеством подумала, что теперь он оказался в невыгодном положении.
— Перестань брыкаться, упертая шлюха, иначе я…
Но она уже привстала, опираясь о спинку кровати, не прекращая отчаянно сопротивляться. Брент неожиданно застыл, и это странное бездействие сбило ее с толку. Хватка его ослабла, руки разжались, и она, потеряв равновесие, снова упала, но тут же подскочила и сжалась в комочек. Широко раскрытые глаза медленно наполнялись ужасом.
Дверь была распахнута… Господи, когда ее успели открыть? В комнате было полно народа. Ежеминутно появлялись все новые и новые лица — ухмыляющиеся, похотливые, злорадные… Двое на огромной кровати замерли, будто в гротескной живой картине под этими беспардонными, алчными взглядами.
Сколько их тут? Ив ошеломленно осмотрелась. Трудно сказать, но вся эта стая сомкнулась вокруг нее, подкрадываясь все ближе. О, эти широко улыбающиеся пустые физиономии нелюдей и жадно шарившие по телу глаза! Ив хотелось закричать, но из пересохшего горла вырвался лишь жалкий сдавленный звук. Девушка инстинктивным жестом потянула на себя покрывало, будто этим можно было отгородиться от того, что ждало впереди.
Брент неспешно встал и наклонился над ней. Неужели в его глазах мелькнуло сожаление? Или это ей почудилось?
— Мы довольно долго любовались вами сквозь полупрозрачное зеркало, птенчики, — весело объяснил Джерри Хармон. — Брент, детка, что это с тобой? Решил прибрать к рукам этот роскошный кадр и ни с кем не поделиться? Нехорошо!
— Вот именно — обычно ты сразу нас зовешь, а тут даже не хотел впускать! Где твое хваленое гостеприимство, старичок! Раньше ты был куда щедрее, верно, Мел?
Ив хотелось заткнуть уши, не слышать этих гнусных голосов, не вдумываться в гнусный смысл гнусных слов, но не было сил пошевелиться, отвести взгляд от холодных глаз Брента.
— Жаль, Ив. Печально, конечно, но возможно, ты предпочитаешь такие забавы? — шепнул он ей на ухо, вырвал покрывало из ее негнущихся пальцев, пожал плечами и отступил, оставляя ее на растерзание обкурившихся пьяных негодяев. Они подступали все ближе, громко смеясь, перемежая грязные ругательства неприличными шуточками.
— Эй, Брент, неужто ты стареешь! Плохой из тебя укротитель! Мы-то думали, ты усмиришь девочку, а она все еще зубки показывает!
— Прошу прощения. Редко приходится встречать такую упрямую ослицу. Вбила себе в голову, что сумеет со мной справиться! Но кто ее знает, наверное, для полного кайфа ей надо сразу несколько мужиков?
