– Я не собирался воровать досье. Я взял его на время, чтобы
снять копию и вернуть. Обстоятельства помешали.
* * *
– Значит, ты признаешь, что оно у тебя?
– Да, но при необходимости заберу признание назад.
– Ты играешь, Майкл, а ведь это далеко не игра. Тебе
придется очень нелегко.
– Вовсе нет, если ваши парни дадут обратный ход. Давайте
объявим перемирие – на неделю. Никаких обысков, никаких арестов.
– А что взамен?
– Материалы дела будут лежать без движения.
Барри покачал головой:
– Я не уполномочен заключать с тобой какие-либо сделки, я
передаточное звено.
– Другими словами, заправляет Артур?
– Естественно.
– В таком случае передай, я буду говорить только с тобой.
– Ты самонадеян, Майкл. Считаешь, будто фирма желает
разговаривать с тобой. Скажу откровенно: ты ошибаешься. Кража разозлила всех,
твой отказ вернуть досье подливает масла в огонь. Фирму не в чем винить.
– Барри, обрати их внимание на следующее: документы в папке
– сенсация. Пусть вообразят кричащие заголовки газет и орды назойливых
журналистов. Если меня арестуют, я обращусь в “Вашингтон пост”.
– Ты сошел с ума.
– Возможно. У Ченса был помощник, Гектор Палма.
Слышал о таком?
– Нет.
– Значит, в круг посвященных ты не входишь.
– Я и не претендую.
– Гектор слишком много знает. Со вчерашнего дня на старом
месте он не работает. Меня интересует, где он сейчас. Спроси у Артура.
– Верни досье, Майкл. Не представляю, что ты намерен с ним
делать, но использовать его в суде тебе не позволят.
Я допил кофе и поднялся.
– Недельное перемирие, Барри. И скажи Артуру – пусть они
допустят тебя к своей кухне.
– Вряд ли Артур подчинится твоим приказам.
Я стремительно покинул кофейню и почти бегом направился в
сторону Дюпон-сёркл в расчете, что уличная сутолока поможет скрыться и от
Барри, и от другого соглядатая фирмы, буде он есть.
* * *
Если верить телефонной книге, Гектор Палма проживал в Бетесде.
Поскольку спешить было некуда, я спокойно ехал по Белтуэю и размышлял.
Шансы оказаться арестованным в течение недели я расценивал
как пятьдесят на пятьдесят. Фирма вынуждена преследовать меня. Она могла пойти
на самые жесткие меры, если Ченс действительно скрыл от Артура и членов
исполнительного комитета правду. В их распоряжении достаточно улик, что кражу
совершил именно я, и оформление ордера на арест займет считанные минуты.
История с Мистером взбудоражила фирму. Ченса наверняка
вызвали на ковер, где он, безусловно, покаялся в досадных ошибках. Но в
основном он изворачивался и лгал – надежде, что, поколдовав над досье, спрячет
концы в воду.
Черт возьми, ведь его жертвы – лишь наглые бродяги,
захватившие чужую собственность.
Но как ему удалось так быстро сплавить Гектора? Деньги для
Ченса, компаньона фирмы, проблемы не составляют. На его месте я бы сунул
Гектору пачку наличных и припугнул немедленным увольнением. А потом позвонил
приятелю, скажем, в Денвер и попросил о личной услуге – устроить срочный
перевод ассистента. Трудностей не возникло бы.
Итак, Гектор надежно упрятан от чрезмерного любопытства
посторонних, по-прежнему считаясь сотрудником фирмы и получая за лояльность
хорошую плату.
* * *
Что он говорил о полиграфе? Не был ли детектор лжи
примитивной угрозой как Гектору, так и мне? Вряд ли Палма согласился на
проверку.
Ченсу требовалось, чтобы Гектор держал язык за зубами.
Гектору нужно было, чтобы Ченс не вышвырнул его вон. В
какой-то момент Брэйден отверг идею о детекторе, даже если поначалу намеревался
его использовать.
Жилой комплекс на севере от шумной суеты центра состоял из
разных по этажности и архитектурному оформлению зданий. Прилегающие к нему
улицы изобиловали кафе и ресторанами быстрого обслуживания, автозаправочными
станциями, мелкими магазинами для местных ценителей времени.
Оставив машину возле теннисного корта, я начал неторопливый
обход. В списке сегодняшних задач розыск Палмы стоял на последнем месте. Хватит
приключений. Может быть, полиция, приготовив наручники, уже кружит по городу с
ордером на мой арест. Я постарался выбросить из головы жуткие истории о камерах
вашингтонской тюрьмы, но безуспешно. Одна слишком глубоко врезалась в память.
Несколько лет назад молодой сотрудник “Дрейк энд Суини”
засиделся после работы в баре в Джорджтауне. Полиция остановила его машину уже
почти возле дома – им показалось, что водитель перебрал спиртного. В участке
парень наотрез отказался дышать в трубку и был препровожден в камеру, набитую
алкоголиками. Среди смрадно дышавшего сброда он оказался единственным белым – с
дорогими часами, в приличном костюме и хороших ботинках. Ему здорово не
повезло: случайно наступил на ногу сокамернику и был так наказан, что врачи три
месяца трудились, чтобы вернуть ему человеческий облик. Из клиники парня
забрали в Уилмингтон родители. Повреждение мозга, в общем-то незначительное,
навсегда лишило беднягу возможности вернуться к своей профессии.
Первая будка консьержа оказалась пустой. По узкой дорожке я
направился к следующему подъезду. Номер квартиры телефонная книга не сообщала –
жильцы комплекса заботились о безопасности. В небольших внутренних двориках
валялись велосипеды и яркие пластиковые игрушки, забытые детьми. За освещенными
окнами нижних этажей семьи сидели перед телевизорами или обеденными столами.
Окна без решеток, все цивилизованно и спокойно. Машины на стоянках самых
различных марок, но преобладает обычный городской автомобиль средних размеров,
чистенький, с противоугонными колодками на колесах.
Охранник, убедившись, что я не покушаюсь на покой
обитателей, направил меня в контору управляющего, идти до которой было метров
триста.
– Сколько здесь квартир? – спросил я.
– Много.
С какой стати ему знать точную цифру?
Ночной дежурный с сандвичем был увлечен игрой-стрелялкой.
Рядом с компьютером лежал учебник физики.
Я спросил, где проживает Гектор Палма. Парень перебрал
клавиши.
