И на этот раз ответом ему была тишина за дверью квартиры.
Мэтт выпрямился и стал раздумывать, что делать. Почему-то он вспомнил реакцию Пиппы на его неожиданное появление у нее дома и подумал, что Дайана может тоже отреагировать подобным образом.
Однако теперь он был абсолютно уверен в том, что произошло что-то дурное. Может быть, если бы с ним была Пиппа, Дайана открыла бы дверь и им удалось бы выяснить, что же случилось.
Приняв решение, Мэтт поспешил обратно в театр.
Когда Пиппа танцевала и пела в пустом репетиционном зале, она испытывала самое настоящее счастье. Ее аккомпаниатор Питер охотно и с радостью встречал ее здесь по утрам. Театр был еще почти пуст, и она могла репетировать сколько душе угодно. Сейчас, когда она закончила петь главную партию Дайаны Джордж и позволила себе немного отдохнуть, Питер зааплодировал.
— Это было потрясающе! Пиппа, твой голос просто создан для исполнения ведущей партии, — восторженно воскликнул он.
Если бы Питер в последние три года не находился в самых теплых и интимных отношениях с обаятельным молодым человеком, Пиппа восприняла бы эти слова только как комплимент. Однако, зная об этом, она от души обрадовалась его словам, понимая, что Питер вовсе не принадлежал к людям, чью оценку можно было бы счесть незаслуженной.
— Спасибо, Питер. — Она легонько коснулась губами его щеки. — С таким аккомпаниатором можно спеть все что угодно.
— Не буду спорить. Но, Пиппа, я говорю вполне серьезно: с тобой что-то происходит, когда ты оказываешься на сцене. Ты вся будто начинаешь светиться изнутри.
Пиппа устало вытерла полотенцем лицо и шею и задумчиво оглядела подмостки. Прожектор выключили, и сцена была теперь окутана полумраком.
— Там я чувствую себя совсем другим человеком. Но это происходит вовсе не из-за публики, — по крайней мере, мне так кажется. Это что-то вроде особенной свободы превратиться в кого-то другого. — Питер внимательно посмотрел на нее, и она печально улыбнулась. — Я, наверное, сумасшедшая?
Он улыбнулся.
— Я бы не стал так говорить, Пиппа, — мягко промолвил он. — Но то, что ты сказала, немножко грустно.
— Грустно? — удивленно переспросила Пиппа.
— Грустно, что ты так чувствуешь. Такая хорошенькая девушка, как ты, не должна проживать свою жизнь только в персонажах, которых она играет.
Внезапно глаза Пиппы наполнились слезами. В замешательстве она смахнула слезинки пальцами.
— Ну, может быть, это не так уж плохо, — извиняющимся тоном произнесла она и постаралась закончить этот разговор, который оказался неожиданно серьезным.
После своей индивидуальной репетиции с Питером Пиппа решила позавтракать в ближайшем кафетерии, а потом вновь вернуться в театр к началу плановой общей репетиции. По дороге в кафе она услышала, как кто-то окликнул ее по имени, и, обернувшись, увидела Мэтта. Сердце замерло в груди.
Она никак не ожидала подобной встречи и потому не смогла скрыть охватившей ее радости. Впрочем, ей всегда было приятно видеть Мэтта, но на этот раз ликование было написано на ее лице. Это выражение не укрылось и от самого Мэтта, и он даже оглянулся, не сразу приняв ее сияющий взгляд на свой счет, а когда понял, то на его лице появилась счастливая улыбка.
— Пиппа, как я рад, что мне удалось найти тебя, — сказал он.
— Что-нибудь случилось?
Мэтт слегка пожал плечами:
— Я не вполне в этом уверен, но может быть и так. — И он рассказал ей все, что знал сам об отказе Дайаны от участия в пьесе.
Пиппу потрясла эта новость.
— Но это невозможно! — горячо запротестовала она. — Тебе известна причина?
— Ли отправил меня к ней домой, чтобы попытаться выяснить, в чем дело. Однако мне не удалось ее увидеть, она не открыла мне дверь и не отозвалась на стук. Поэтому я и подумал о тебе.
— Не понимаю. Чем же я могу помочь?
Мэтт неожиданно смутился:
— Видишь ли, я посчитал, что если со мной будет женщина, то, возможно, Дайана решится открыть.
Пиппа изумленно подняла брови:
— Но, Мэтт, разве она тебя боится?
— Конечно нет! Но… ты, должно быть, читала о Дайане и обо мне. У нас было…
— Приключение? — помогла ему Пиппа.
— Да. Оно, конечно, в прошлом, но расстались мы не очень хорошо.
— Мне казалось, что вы оба преодолели себя и сейчас великолепно работаете вместе, — заметила Пиппа.
— Так и есть. Но идти к ней домой… это же совсем другое дело, правда? Я уже собирался обратиться к домовладельцу и просить запасной ключ.
Пиппа проницательно посмотрела на него:
— Полагаю, ты боишься, что она бросится тебе на шею?
— Не говори глупостей! — внезапно вспылил Мэтт. — Короче говоря, идешь ты со мной или нет?
Пиппа поняла, что задела его за живое, и неожиданно рассмеялась.
— Хорошо, — согласилась она, — пойдем. Но после этого тебе придется угостить меня ланчем, иначе я не доживу до конца репетиции.
Мэтт улыбнулся, от раздражения не осталось и следа.
— Без разговоров, — ответил он с облегчением, радуясь тому, что она согласилась ему помочь.
Вновь оказавшись возле квартиры Дайаны, Мэтт уверенно постучал.
— Дайана, открой, — позвал он, приподняв козырек над щелью для корреспонденции. — Со мной Пиппа Брукс, может быть, ты согласишься хотя бы с ней поговорить? — Не получив ответа, он повернулся к Пиппе: — Взгляни сама.
Чувствуя себя достаточно глупо, Пиппа наклонилась и заглянула в узкое отверстие. Мэтт не ошибся — из гостиной действительно падал свет в прихожую. Из прихожей на нее с любопытством смотрела кошка, другая с безнадежным видом уставилась на пустую плошку для еды.
— Она не кормила своих кошек, — сказала Пиппа, оторвавшись от щели, в ее голосе послышалось беспокойство. — В прихожей несколько пустых мисок. Однако своеобразное место для них.
— На самом деле Дайана отчаянно боится кошек. Если бы они ели где-то в квартире, она просто сошла бы с ума.
«Он знает ее гораздо лучше, чем делает вид», — подумала Пиппа. На миг она даже засомневалась, не говорит ли факт разглашения Мэттом подобной информации о женщине, с которой, по его собственным словам, у него был небольшой роман, о его невоспитанности и грубости. Однако сейчас ей казалось, что он искренне переживает за Дайану, и она решила не судить его столь строго. Снова приоткрыв щель для писем, она крикнула в глубину квартиры:
— Дайана! Это Пиппа, если помните, — Молли Браун. Простите за беспокойство, но все очень переживают… Может быть, вы хотя бы дадите нам знать, что с вами все в порядке?
— И как вы считаете, это называется?
