— Ты всегда останавливаешься здесь, когда приезжаешь в Лондон? — с любопытством спросила у него Пиппа, когда он вернулся в гостиную.
— Да, как правило. Впрочем, иногда я живу в доме своего агента Брэда и его семьи, но я люблю спокойные уголки, где я мог бы прийти в себя.
— Странно, что у тебя здесь нет своего дома.
Мэтт пожал плечами:
— У меня есть дом на взморье в Лос-Анджелесе, но даже там я бываю редко. В последние месяцы я вообще порядком забыл, что такое «дом».
Пиппа вспомнила о своих любящих родителях, которые и сейчас жили в уютном домике в провинции, там, где и сама она выросла. Когда ей становилось не по себе в большом городе, у них в доме она находила уют и покой, и теперь ей стало немного жаль Мэтта. Ужасно, наверное, чувствовать себя бездомным бродягой.
Словно прочитав ее мысли, Мэтт подвинулся к ней поближе.
— Не смотри на меня с таким сожалением — наступит день, когда дома меня будет кто-то ждать, и тогда я непременно куплю целую улицу домов.
Пиппа рассмеялась:
— Верю, что так и будет.
Мэтт не улыбнулся ей в ответ, но его взгляд заставил ее молниеносно забыть обо всем на свете. Когда он осторожно дотронулся кончиками пальцев до ее руки, она почувствовала странную, но приятную пустоту где-то в животе, а под тонкой лайкрой ее топа неожиданно напряглись и затвердели груди. Мэтт, должно быть, ожидал этого и, не отрывая взгляда от ее лица, припал губами к ее губам.
Поцелуй был долгим и страстным. Язык Мэтта скользил по губам и небу девушки, а его зубы нежно покусывали тонкую кожу на ее нижней губе. Одна его рука уверенно обняла Пиппу за талию, а другая поглаживала изгиб ее крутого бедра сквозь плотно облегавшую ноги ткань леггинсов.
Почувствовав, как увлажнилась ее сокровенная плоть, Пиппа поняла, что хочет только одного — чтобы он продолжал свои ласки. Она хотела почувствовать тепло его пальцев на своей обнаженной коже. Девушка представляла себе, как он расстегнет ее пояс, как его пальцы скользнут к теплой, влажной сердцевине ее тела, как радостно примет эту ласку ее жаждущая нежная плоть, как она раскроется от его прикосновения подобно диковинному цветку…
Она все еще не решалась сделать первый шаг ему навстречу, хотя ее пальцы лежали теперь на его бедрах. Она чувствовала упругость его сильных мышц, будто выкованных из стали. От ее прикосновения по его телу прошел трепет, и руки Пиппы ощутили тепло его кожи даже сквозь плотную ткань брюк.
— Пиппа, — тихо произнес он, и голос его звучал немного хрипло, — Пиппа, я так хочу тебя…
Тут же ее рука сквозь брюки почувствовала подтверждение его слов и легла на гордо поднятый ствол его члена, который показался ей теплым, сильным и могучим, но при этом совсем не страшным. С чувством радостного изумления Пиппа погладила его по всей длине, желание переполняло ее. Удивляясь себе самой, она поняла, что больше всего на свете ей хочется освободить эту упругую горячую плоть от тесной одежды. Если бы она могла сейчас взять этот крепкий ствол своей рукой, целовать и ласкать его, отдать Мэтту тот сплошной трепещущий нерв, в который она превратилась…
Пиппа не могла даже представить себе, что Мэтт способен чем-либо ее обидеть. Она с уверенностью, поражавшей ее саму, твердо знала, что может полностью довериться ему.
— Мэтт!
Раздался стук в дверь, от которого они оба вздрогнули.
— Мэтт! Мэтт, ты здесь?
Они узнали голос Ли Бродбента, и Мэтт, поймав ее взгляд, скорчил недовольную гримасу.
— Как ты считаешь, — тихо спросил он, — если мы не отзовемся, он уйдет?
Пиппа усмехнулась:
— Насколько я знаю Ли — и не подумает!
— Боюсь, что ты права. Ну, тогда мы постараемся поскорее от него избавиться, договорились?
Она кивнула и поправила волосы. Мэтт поднялся с дивана и направился к двери.
— Привет, Ли, — бодрым голосом произнес он. — Заходи.
— Вы видели это?! — Ли ворвался в номер, потрясая перед собой номером вечерней газеты. Он был настолько взволнован, что ничуть не удивился, встретив здесь Пиппу, хотя едва ли он знал заранее о ее присутствии.
Мэтт взглянул на заголовки и пробежал глазами полицейский отчет.
— Стив снова арестован, — коротко сказал он.
— Однако, я смотрю, тебя это не сильно удивляет! Ради всего святого, Мэтт, арестован один из ведущих участников нашего спектакля. Его обвиняют в изнасилованиях и во всяких других таких вещах, и у него нет ни малейшего шанса участвовать в премьере. Газеты просто с ума посходили. Это какой-то кошмар!
Мэтт через голову Ли переглянулся с Пиппой. Ли нимало не волновало, что именно мог натворить Стив, — он переживал только о судьбе спектакля. Если бы полиция позволила ему это, он ничуть не стал бы переживать из-за того, что на подмостки его театра каждый вечер выходил бы насильник.
— Не устраивай панику, Ли. Джед Тайлер готов в любой момент заменить этого подонка.
Ли недоверчиво взглянул на Мэтта:
— Ты знал обо всем этом? Ты знал и ничего не говорил мне?
Мэтт пожал плечами:
— Прости, Ли, но я не мог этого сделать. Послушай, премьера состоится, как и было запланировано, но без Стива и без Дайаны. Если понадобится, мы с Пиппой вытащим весь спектакль, хотя я убежден, что тебе не стоит беспокоиться из-за Джеда Тайлера. Ну а что касается газет, то пусть газетчики пишут, что им угодно, — мы просто должны работать.
Ли стоял на месте как вкопанный и переводил свирепый взгляд с Мэтта на Пиппу и обратно.
— Да, вы должны работать. Я хотел бы, чтобы вы были в театре и чтобы до самой премьеры вы жили, дышали, ели и спали на сцене. Больше не должно происходить никаких неожиданностей, вы меня понимаете?
— Но, Ли, мы не меньше твоего хотим, чтобы «Куколка» стала хитом сезона. Ты не единственный, чья репутация зависит от успеха нашего спектакля.
Ли взглянул на Мэтта с таким удивлением, будто подобная мысль никогда прежде не приходила ему в голову.
— Ты прав. Тогда встречаемся в театре через полчаса.
Мэтт проводил Ли и запер за ним дверь, и Пиппа была восхищена его терпением. Она бы, к примеру, с удовольствием придушила собственными руками их визитера. В то же время она думала о том, что коль скоро Стив надежно упрятан снова за решетку, то ей, наверное, следовало бы вернуться в свою квартиру — больше нечем было оправдать ее присутствие в номере у Мэтта. Разве что… Она улыбнулась — Ли ушел, и дверь была заперта.
— Я еще могу остаться у тебя? — храбро спросила она.
Мэтт улыбнулся:
— Ты смеешься? Разве пресса сможет оставить тебя в покое теперь, когда разразился скандал?
— Но они же не будут знать, что это касается меня и Дайаны? — спросила она с ужасом, охватившим ее при мысли о том, что давний позор может оказаться достоянием широкой публики. Пиппа подумала о родителях, которым она ни единым словом не обмолвилась о том давнем ужасе.
