Должно быть, все конкурсантки уходили со сцены через какую-то другую дверь, поскольку никто из них не вернулся в маленькую уборную. Наконец, когда в крошечной комнатке остались только Пиппа и еще одна миниатюрная темноволосая девушка, Пиппа услышала, как выкрикнули ее фамилию.
— Чтоб тебе ногу сломать, — напутствовала конкурентка.
Пиппа судорожно сглотнула слюну и мысленно приказала себе успокоиться. Иначе она вообще не сможет запеть.
Со сцены было невозможно разглядеть кого-либо из присутствующих в зале, однако, выйдя к рампе, Пиппа действительно почувствовала себя увереннее. Остановившись в центре сцены, девушка бесстрашно взглянула в темный зал. Она подготовила к просмотру короткий эпизод, который показался ей наиболее выигрышным, и теперь важно было заставить себя не думать о невидимых глазах, критически смотрящих из темной пустоты.
Однако, запев, Пиппа окончательно забыла о своих натянутых до предела нервах, мелодия захватила ее целиком, и Пиппа с радостью погрузилась в живой, трепетный и прекрасный мир баллады. Ее голос как бы вился над залом, выводя каждую ноту, был чистым, сильным и словно парил в высоте, вырвавшись на свободу из тесной грудной клетки. Едва она закончила петь, как в зале раздалось бормотание нескольких голосов. На мгновение Пиппа растерялась, но через несколько секунд вновь обрела душевное равновесие и вспомнила, где находится и что ее сюда привело.
Из зала к свету вышел высокий лысоватый мужчина, его очки забавно съехали на самый кончик носа. Он заглянул в блокнот:
— Благодарю вас, мисс… э-э-э… Брукс. Да. — Посмотрев на девушку, он широко и лучезарно улыбнулся. — А не могли бы вы исполнить нам «Летний день»?
— Да, конечно.
Усилием воли Пиппа отогнала радостную мысль о том, что до сих пор не слышала, чтобы кто-то из конкурсанток исполнял оба номера. В душе затеплилась робкая надежда, однако она поборола смятение и, совершенно успокоившись с первыми звуками музыки, запела.
«Ты мой летний день…» И снова она пела как бы не голосом, а сердцем. Когда растаяли в воздухе последние звуки мелодии, она вопросительно взглянула на режиссера. Тот что-то записывал в блокноте карандашом.
— Благодарю, мисс Брукс, — произнес он, не глядя на нее. — Мы свяжемся с вами. Следующий!
Сердце Пиппы сжалось, и она почувствовала себя так, словно на нее вылили ведро ледяной воды. Неужели она провалилась именно из-за второй песни? Пока ассистент провожал Пиппу к выходу со сцены, ее будто окутала густая темная туча огромного разочарования.
— Мисс Брукс?
Пиппа быстро обернулась и увидела человека, выскользнувшего из той же двери, что и она. Высокий темноволосый мужчина с лицом, которые очень нравятся оформителям афиш, — квадратный подбородок и мужественные, гармоничные черты. Когда он сделал шаг из тени по направлению к ней, Пиппа удивленно встретила взгляд его глаз — чистых, безмятежно голубых с большими четко очерченными зрачками.
— Мистер Джордан… — вырвалось у нее, когда она узнала этого человека.
Он улыбнулся девушке широкой ослепительной улыбкой, которая могла бы навеки покорить Пиппу, если бы та была более восприимчива к подобного рода улыбкам. Однако, почувствовав холодок и пустоту где-то внутри живота, что было вполне естественной реакцией на встречу со знаменитостью, Пиппа постаралась улыбнуться в ответ как можно более вежливо.
— Я и не знала, что вы в театре.
— Мне нравится присутствовать на просмотрах, и сегодня мне не пришлось пожалеть о том, что я здесь, — у вас очень красивый голос.
— Благодарю вас, мистер Джордан, жаль только, что режиссер не разделяет вашего энтузиазма! — Она состроила гримаску, и Мэтт Джордан рассмеялся.
— Не стоит быть пессимисткой, — произнес он таким тоном, будто загадывал загадку.
Теперь Пиппа смотрела на него с изумлением, и ей казалось, что биение ее сердца стало слышно во всем театре. Глаза Мэтта Джордана потемнели, его взгляд медленно скользил по ее лицу и наконец остановился на губах. У девушки перехватило дыхание, когда он неожиданно коснулся кончиками пальцев уголка ее рта. Внезапно Пиппу окутало безудержное, жаркое пламя желания, заставившее ее задрожать.
— Я… мне нужно идти, — в замешательстве пробормотала она, ощутив знакомую отвратительную панику, поднимающуюся из глубин существа.
Стремительно повернувшись, она бросилась прочь от Мэтта и вскоре оказалась на улице.
Вырвавшись из темноты театральных коридоров на яркий дневной свет, она не переставая задавала себе один и тот же вопрос: что это могло значить? Может, ей просто не удалось скрыть разочарование, охватившее ее после слов режиссера и Джордан лишь хотел поддержать, ободрить ее, как актер актера?
Но она тут же цинично усмехнулась. С чего бы голливудская звезда вдруг стала догонять в полутемном коридоре никому не известную конкурсантку вроде нее? Вполне возможно, это тоже было запланировано как часть просмотра — просто чтобы услышать и оценить ее голос вне сцены, так сказать, в естественных условиях.
Однако Пиппа и сама не могла сказать, отчего она так своеобразно отреагировала на встречу с Джорданом? Да, конечно, паника и страх, захлестнувшие ее, были знакомый — возникали всякий раз, когда к ней прикасался мужчина, но сейчас она испытала нечто другое. Странное волнение говорило о чем-то другом, о чем-то новом, прежде несвойственном.
В автобусе ей удалось занять удобное место, и Пиппа попыталась прогнать неприятные мысли о том, что перед знаменитостью она выглядела абсолютной дурочкой. Прижимая к груди экземпляр текста, девушка начала горячо молиться, чтобы влияние Мэтта Джордана на режиссера оказалось достаточным и чтобы — ну ведь может же такое быть — ее пригласили на эту роль.
Мэтт обратился к режиссеру Ли Бродбенту лишь тогда, когда была прослушана последняя из конкурсанток.
— Ну, что скажешь? — спросил он.
Ли обернулся и насмешливо взглянул на него:
— О чем, Мэтт?
— Ты назначишь Пиппу Брукс на роль Молли Браун?
— Извини, Мэтт, но режиссер здесь я, и именно я принимаю решения, — жестко отрезал Ли.
— Да, конечно. Я вовсе не собираюсь давить на тебя, Ли. Просто подумал, что она была намного лучше всех остальных девушек, которых мы сегодня видели и слышали.
— Да. Мне она тоже весьма и весьма понравилась. — Ли холодно посмотрел на Мэтта. — Я поставлю тебя в известность о своем решении.
Мэтту ничего не оставалось, как молча взирать на режиссера. Вот ему и напомнили, кто есть кто на самом деле. Ты обычный голливудский выскочка, а я режиссер, — так что знай свое место и не высовывайся. «Боже, — подумал Мэтт, — уж не напакостил ли я той милой девушке?» Он вполне допускал, что Ли Бродбент может не пригласить на роль Пиппу Брукс только из-за того, чтобы показать Мэтту, кто здесь главный.
Конечно, такой поворот событий нежелателен. Безусловно, не один Мэтт отметил для себя, как великолепно она держалась на сцене во время просмотра. Напрасно Ли позволил себе низкий намек по поводу отношения к ней Мэтта. Да, девушка очень привлекательна, но в жизни Мэтта и так достаточно красивых женщин. Хорошенькая мордашка — это еще не повод.