– Да ну? – не поверила она. – Насколько короткой?
– Я… сплю в одной комнате с Кваркозверем.
Женщина захлопала глазами. Кваркозвери во всех Королевствах слыли чудовищнейшими тварями.
– Кладбище Левиафанов и Пиратка Вольфф, говорите?
– Будьте так любезны.
– Что ж, – сказала туроператор, – есть у меня на уме один человечек, который может согласиться помочь вам в поисках Кладбища, но обойдется вам это недешево, и я ничего вам не говорила. Ждите на улице, а я дам знать, кому нужно.
Поблагодарив ее, я вышла на осеннее солнце. «Бугатти» не было. Наш багаж стоял в пыли прямо на обочине, Перкинс сидел на чемоданах.
– А где машина?
– Конфискована официальными представителями императора Тарва от его имени и по поручению, – ответил Перкинс смущенно. – Я пытался им помешать, но их было восемь – и у них были острые мечи.
– Ты не мог наложить какое-нибудь элементарное заклинание скрытости?
– Я-то, конечно, мог бы, но все так быстро произошло. Радует, что хотя бы вели они себя вежливо и выдали квитанцию.
Преступность в Кембрийской Империи – бизнес и ничего личного. Здесь, став жертвой преступления, вы можете быть уверены, что вам принесут свои извинения и назовут уважительную причину, по которой вынуждены вас ограбить, и непременно выпишут квитанцию, чтобы страховая компания возместила ущерб. Квитанцию Перкинс отдал мне. В ней очень официальными словами было сказано, что машину присваивает себе император, пользуясь своим императорским правом хозяйничать в границах империи как ему заблагорассудится, с припиской, что ущерб будет компенсирован в размере рыночной стоимости одного экземпляра «Бугатти- Роял».
– Вот невезуха. – Я огляделась. – А что принцесса? Только не говори, что ее тоже конфисковали.
– Не-а, она пошла по магазинам.
Отсутствовала принцесса недолго.
– Я заказала для нас именные жетоны, – радостно объявила она, раздавая нам металлические пластины. – Теперь наши трупы смогут опознать, что бы ни случилось. Продавец пообещал, что их не разъест даже желудочный сок тральфамозавра и секреции плотоядных слизней. А где машина?
Я протянула ей квитанцию, и принцесса внимательно изучила бумажку.
– Ах, как интересно! Выдано за подписью императора Тарва, а значит, фактически это – банкнота в одну «Бугатти».
– И как ее тратить? – спросил Перкинс. – Прийти к Траву, попросить разменять ее на эквивалент в спорткарах и забрать сдачу мотоциклами и набалдашниками на капот?
Принцесса пожала плечами:
– Откуда я знаю. Хотите, я поищу автопрокат и возьму новую машину?
– Хорошо бы внедорожник, – сказала я. – Бронированный.
Принцесса убежала, наслаждаясь новизной собственной свободы. Ей, наверное, все это казалось освежающей сменой обстановки, сами посудите: пресса не подстерегает на каждом шагу, не комментирует ее отношения с мальчиками, фигуру и за кого ей стоит отдать свой голос на «Минуте славы Королевства Снодда».
Дожидаясь ее возвращения, мы с Перкинсом пересчитали наши средства. На прокат машины я как-то не рассчитывала, да и услуги провожатого тоже будут стоить денег. Впрочем, если ограничить себя в питании, в бюджет как-нибудь уложимся.
– Прям как на настоящих каникулах, а? – сказал Перкинс, поглядывая на мельтешение туристов, с ажиотажем организовывающих приключения себе на голову.
– Тебе виднее, – ответила я рассеянно. Сама-то я в жизни не бывала на каникулах, так что откуда мне было знать.
– Благодать такая, – продолжил Перкинс. – Даже… безмятежность, что ли.
В этот самый момент неподалеку раздался оглушительный грохот. Не успела я сообразить, с какой стороны прогремел взрыв, как прозвучал еще один, и еще, и в считаные секунды воздух вокруг словно наполнился непрерывными раскатами грома, громкими, тяжелыми и хаотичными. Я посмотрела в небо. В сотне ярдов от нас зенитные орудия палили по воздуху. Случилось мне однажды быть на прицеле такой пушки – ощущения, скажу я вам, не из приятных, хотя нам и удалось тогда удрать на ковре-самолете. Я пыталась разглядеть их мишень, и душа у меня ушла в пятки при виде знакомого силуэта, который извивался и уворачивался от разрывающихся вокруг него снарядов.
– Е-мое, – проговорил Перкинс. – Это же Колин.
Колин падает
Это был Колин. Очевидно, он успел разобраться с открытием супермаркета и нагнать нас, чтобы проверить, как у нас дела. Оставалось только догадываться, что было потом, но, наверное, его приняли за вражеский самолет. Мы были бессильны ему помочь. Оставалось только молча переживать и наблюдать, как Колин пытается выкрутиться и улететь восвояси. Но дым, шум и раскаленная шрапнель дезориентировали дракона, и он, наоборот, заходил все глубже в воздушное пространство Кембрийской Империи. В какой-то момент в небе появился черный клуб дыма, Колин завалился на спину и стал падать. Даже нам было видно, что одно его крыло было порвано, и там, где раньше была мембрана, трепались лохмотья. Вторым крылом он отчаянно лупил по воздуху, тщетно стараясь как-то контролировать падение.
Я посмотрела на Перкинса. Его указательные пальцы уже были направлены на дракона. Соображая на ходу, он пробормотал себе под нос какие-то слова.
– Хорошее начало, – сказала я.
Перкинс во что-то превратил дракона, и тот перестал сопротивляться. Солнце выхватило фигуру Колина и отразилось зеленоватым отблеском. Мне стало понятно, что материал, в который превратился наш дракон, не был чем-то практичным и ударопрочным – это было стекло. Столкновение с землей будет смертельным для Колина.
– Еще раз, – потребовала я, стараясь не повышать голоса и не паниковать, хотя обстоятельства и обязывали.
Перкинс повторил заклинание, и дракон перестал быть стеклянным. Он превратился в величественное мраморное изваяние. Мраморный Колин оставит на земле более глубокую вмятину, чем стеклянный, но в остальном результат будет столь же плачевен.
– Я сейчас, я сейчас, я уже, – твердил Перкинс, заходя на третий круг ворожбы.
Колину оставалось до земли уже меньше тысячи футов. Он крутился в свободном падении, и воздух свистел в трещинах его омертвевших крыльев. У гравитации с драконами были давние счеты, и я боялась, что гравитация вот-вот возьмет очередной раунд. Драконы: ноль. Гравитация: шестьдесят три.
Перкинс не бросал попыток наколдовать Колину подходящую форму. Дракон превращался то в бронзу, уподобляясь китайской статуэтке с вымахнутой передней лапой, то в алебастр. Столько талантливых и мудреных метаморфоз – а толку от них было как от козла молока. Но когда Колин на высоте трехсот футов от земли превратился в ледяную статую, мое терпение лопнуло. Не в силах ни на что повлиять, я стукнула Перкинса в плечо. Не знаю, на что я рассчитывала… У него оставалась последняя попытка, и если он не выполнит заклинание как надо, Колина уже ничто не спасет.
