– Три из четырех пропавших самолетов можно смело приписывать Пиратке Вольфф, – сказал Габби, пока мы шагали по скрипучим половицам. В некоторых местах половиц недоставало, и под ногами были видны клубящиеся облака. – Она прекрасно справлялась с работой. Головорезка, конечно, о чем речь. В пиратах нет ничего романтичного. Они обычные преступники, и точка.
– Ты не слышал о штуке под названием Око Золтара? – спросила я, так как Габби, похоже, слышал о многом.
– Нет. Но, полагаю, это имеет какое-то отношение к колдуну Золтару?
– Розовый рубин размером с гусиное яйцо, – сказала я, – в недрах которого плясало пламя. Его можно использовать в качестве проводника и накопителя магической энергии. И он бывает опасен. Оказавшись в неправильных руках, он…
– Превращает человека в свинец по частям? – предположил Габби, когда мы миновали еще одного пирата, встретившего ту же смерть, что и остальные.
– Иногда и целиком, – ответила я, памятуя Эйбла Квиззлера, который наверняка стал свинцовым насквозь, если уж аккумулировал такую силу, что позволила ему уйти под землю по приземлении.
– Некрасивая смерть, – сказал Габби. – Но в пиратстве это нормальный производственный риск. Ты ищешь этот камень?
– Мы его ищем, да. И все улики ведут к Небесной Пиратке Вольфф.
– Тогда самое время вам встретиться, – сказал Габби. – Вот она.
Банти Вольфф, Небесная Пиратка
Габби открыл внутреннюю дверь зала, и мы проскользнули в личный кабинет Небесной Пиратки Вольфф. Здешний интерьер был похищен из комнаты отдыха класса люкс какого-то летучего фрегата. Когда-то кабинет был бесподобен в своей элегантности, но потом дождь нашел сюда вход, покрывая отделку черной плесенью.
Банти Вольфф, Небесная Пиратка, была целиком обращена в свинец. Визуально это выглядело так же, как и окаменение. Каждая пора на ее коже, каждая жилка, каждый шрам, бородавка и волосок – все было сохранено в первозданном виде. Она была одета в традиционный пиратский костюм, только вместо треуголки у нее на голове был надет старый летный шлем. Одежда на ней сгнила, за пояс до сих пор были заткнуты два пистолета. Одна ее свинцовая рука покоилась на столе, а вторая – выпростана вперед пустой ладонью вверх, как будто она протягивала нам яблоко. Черты ее лица были перекошены гримасой недоумения. Собственного превращения в свинец она не ожидала.
– Это твое Око Золтара должно быть где-то здесь? – спросил Габби.
– Ну, оно точно здесь побывало, – вздохнула я, проверяя вскрытый сейф за спиной пиратки. Он был под завязку набит драгоценными камнями, но, увы, ни один из них не был размером с гусиное яйцо, и ни в одном не плясало пламя. Я не сомневалась, что Око я бы ни с чем не спутала.
Я поинтересовалась:
– Тебе известно, когда все это произошло?
Габби ответил:
– Шесть лет назад, плюс-минус. Мы редко вмешиваемся в дела пиратов.
Я подошла к Пиратке Вольфф и присмотрелась к руке с раскрытой ладонью. Ее гладкие свинцовые пальцы были согнуты и разведены. Она что-то держала в этой руке, когда ее тело превращалось в металл, – и отнюдь не яблоко.
– Вот здесь было Око Золтара, – сказала я, показывая на ее ладонь. – Пиратка Вольфф держала его. И она разговаривала с кем-то через стол.
Я уселась в кресло напротив свинцовой статуи, и мертвые глаза пиратки вперились прямо в меня.
– Они разговаривали. Человек в моем кресле использовал Око, чтобы превратить Пиратку Вольфф в свинец, и бросился с ним наутек. Наверное, превращать людей в свинец – это своего рода система безопасности Ока, или заклинание по умолчанию.
– Это объяснило бы штабеля полусвинцовых пиратов за этой дверью, – заметил Габби. – Кто бы ни похитил камень, он использовал его оборотные силы, чтобы организовать побег.
Габби, конечно, был прав. Я тихонько выругалась себе под нос. След, к сожалению, давно простыл. Если это случилось шесть лет назад, сейчас камень мог быть в любой точке света. Я обыскала кабинет Пиратки Вольфф и зал, но не нашла ничего, что указало бы на похитителя Ока, не говоря уже о его участи. Кевин Зипп правильно угадал местонахождение Ока – он только просчитался со временем.
Мы снова остались ни с чем.
– Не знаешь, кто похитил камень? – спросила я.
– Увы, нет. Но это должен быть какой-то колдун.
– Могучий Шандар талантливый маг и смог бы воспользоваться силой камня, – проговорила я. – Но какой смысл посылать меня на поиски того, что у него уже есть.
– К тому же у Шандара есть веский повод не желать, чтобы ты совала сюда свой нос, – сказал Габби, – который не имеет к Оку Золтара никакого отношения.
Я нахмурилась.
– «Скайбусовское» производство под горой? – спросила я, пораскинув мозгами.
Габби кивнул.
– Что там производят? И почему приезжающие пустые грузовики тяжелее, чем выезжающие?
– Потому что… иначе никак.
Я уставилась на Габби, пытаясь разгадать его ответ. Мы уже успели вернуться обратно к костяной лестнице. Несколько шагов – и облако снова спрячет это место от посторонних глаз. Я дотронулась до одной из костей левиафана и соскребла пару крошек. Я разжала пальцы, и вещество стало подниматься вверх.
– Шандар занимается отловом облако-левиафанов? – догадалась я.
Габби улыбнулся.
– Никогда не задумывалась, как такие огромные лайнеры держатся в воздухе на таких крошечных крыльях? – спросил он. – Как «Скайбус» выпустил безотказный самолет, который летает вдвое дальше и расходует вдвое меньше топлива? Никогда не задумывалась, почему Шандар зарабатывает столько денег на «Скайбусе» и как Тарв может позволить всем своим подданным бесплатное медицинское обслуживание?
– Так Тарв и Шандар – партнеры?
– Вот именно. Эпопея с экстремальным туризмом со стороны может казаться сложной и затянувшейся шуткой, но без этого Тарв и Шандар не сколотили бы своих заоблачных состояний. Только представь всех этих туристов, посещающих Империю, спасающихся от неминуемой смерти, сотни раз на дню, из года в год.
И тут меня осенило. Ответ все время был у меня прямо под носом. Облако-левиафаны обязаны своим легчайшим весом не магии и не своей уникальной природе. Принц Назиль упоминал об этом как раз незадолго до нашего отправления: левиафанов держит в небе то же самое, что и ковер-самолет.
– Ангельские перья, – еле слышно прошептала я. – Позавчера нас чуть не проглотил левиафан. Они кормятся так каждое утро, всасывая не только букашек и птичек, но и массу ангелов вариации-Х, которые постоянно задействованы в Кембрийской Империи. Переварившись, они позволяют левиафанам стать легче воздуха. Экстремальный туризм делает свое дело. Высокий риск смерти – высокая концентрация ангелов-хранителей.
