— Это уже интересно. И что же ты увидел?
— В общем, от того места до нужного квартала всего метров шестьдесят.
— Неплохо, Фурги. Молодец! А что с народом? Людей на улицах много?
— Никого не видел.
— Совсем? Куда же они все делись?
— Спят. Днем горожане работают, встают рано. Ну и ложатся в соответствующее время.
— Что ж, логично, — завершил опрос командир.
— Слушай, а в тоннеле сильно воняет? — волновался о своем Трифонов.
— Этот тоннель старый и не используется с тех пор, как рядом построили другой.
— Хм, это меняет дело…
По команде Савина группа вошла в жерло трубы. Впереди снова вышагивал Сумато, тыл прикрывал Литвинов.
И все же неприятный застарелый запашок в заброшенном тоннеле сохранился. Одно радовало: после изнуряющей духоты снаружи, под землей тело отдыхало в приятной прохладе.
Фонарями пользовались трое: идущий впереди Сумато, шедший в середине Мазенко и замыкающий Литвинов. При подходе к очередному перекрестку по команде проводника источники света выключали и старались проскочить под решетками бесшумно.
— Здесь, — остановился и указал на высокую кучу мусора Фурги.
— Василий, поднимись к решетке и осмотрись на предмет хорошей позиции, — приказал Савин.
Снайпер залез по осыпающемуся рыхлому грунту наверх, уперся головой в тяжелую металлическую решетку и, приподняв ее, оценил пространство вокруг.
Опустив железяку на место, доложил:
— Вокруг никого — ни людей, ни машин.
— Что с позицией?
— Тут в пяти метрах имеется низкий заборчик с жиденькой «зеленкой». Могу засесть в ней и прикрыть ваш выход.
— Освещение есть?
— Окна домов темные, а ближайший фонарь метрах в сорока.
— Давай, Вася, действуй!
Трифонов сдвинул решетку в сторону, а Слава Мазенко, подставив спину, помог приятелю вылезти наружу.
— «Первый», я на месте, — моментально доложил тот по рации. — Можете выдвигаться — на перекрестке и рядом с ним никого.
— Фурги, как выберешься наверх, сразу рви под ближайшее здание и жди остальных, — проинструктировал командир. — Пошел!
Молодой темнокожий малый бодро выпорхнул в духоту. За ним вылезли Литвинов, Мазенко, Шаталов, Панков. Последним покинул старую клоаку Савин.
Собравшись под стеной одноэтажного каменного дома, свистнули снайпера, и все вместе двинулись за проводником…
Объект действительно оказался недалеко. Сумато, крадучись мягкой походкой, прошел по улочке обещанные шестьдесят метров и обернулся к Савину:
— Пришли.
— Этот? — указал майор на относительно короткий квартал, начинавшийся добротным двухэтажным домом за забором.
— Да, он. Ваших людей держат где-то здесь.
Геннадий изучил уходящую вдаль улочку, заглянув за угол, осмотрел квартал с другого боку…
Когда Краснов описывал место содержания вертолетчиков, Савин представлял его совсем по-другому. Что в понимании русского человека, не избалованного житием в столицах, представляет собой окраина небольшого города? Как правило, затрапезный частный сектор с видом на бескрайние поля, леса или, в худшем случае, на пыльную промышленную зону с серыми корпусами и полосатыми трубами. Данный квартал и его окружение на подобную окраину не походили. Бедные домишки соседствовали с приличными двухэтажными особняками, крыши которых были сложены из дорогой черепицы. Забор того же ближайшего дома венчали довольно солидные ворота с двумя горевшими фонарями. Через дорогу наблюдалась такая же картина. И никаких полей, лесов и заводов.
— Ну что, Гена, прошвырнемся вокруг? — предложил Литвинов.
— Придется, — согласился тот. — Давай-ка разделим группу. Бери проводника, доктора и Славу. Обойдете квартал по левой улице, а я с Васей и Шаталовым по правой. Встречаемся с противоположной стороны.
— Годится…
Разделившись, спецназовцы разошлись по разным улицам.
Ночь выдалась темной и спокойной. Часы показывали полночь по местному времени, а город словно вымер — ни одного прохожего, ни одного светящегося окна. Только где-то вдали непрерывно лаяла собака. В этом тоже было существенное отличие Демара от современных больших городов — ночной жизни здесь попросту не происходило.
— Видать, на электричестве экономят, — будто угадал мысли Савина снайпер. — Хреновое это дело — гражданская война. Не дай бог…
Трифонов, как всегда, шел немного впереди. Сделав шагов десять, он останавливался, поднимал свой монокулярный прибор и внимательно осматривал округу. Затем несколько секунд крутил головой, прислушиваясь к ночной тишине, и лишь после этого продолжал движение. Шаталова Геннадий поставил в середину связки, идя позади всех, он постоянно оглядывался назад, но не забывал и присматривать за новичком.
Поведение старлея ему нравилось. Ни разу за все время знакомства тот не упомянул своего отца-генерала. Ни разу не проявил высокомерия в общении с товарищами. И ни разу не подал виду, когда приходилось выполнять самую грязную и неприятную работу. «Если так пойдет и дальше — попрошу шефа оставить его в группе», — в какой-то момент решил про себя майор.
Внезапно в нагрудном кармане зашипела рация.
— «Первый», «Второму», — позвал Литвинов.
— Да, «Второй», отвечаю.
— В вашу сторону по боковой улочке двигаются двое гражданских.
— Понял, — дал «квитанцию» майор и скомандовал: — Исчезаем!
Развернувшись, троица бегом преодолела метров тридцать и залегла под раскидистым кустом у забора.
Спустя несколько секунд из-за угла действительно показалась парочка — высокий темнокожий парень обнимал пухленькую девушку в светлой юбке. К счастью, влюбленные не свернули в сторону спецназовцев, а пошли дальше своей дорогой.
— Подъем, — прошептал Савин.
После осмотра квартала со всех сторон было найдено единственное приемлемое для наблюдения место. В середине соседнего квартала — того, что располагался ближе к реке — виднелся заброшенного вида участок с покосившимся домишком и сараем. Внешняя стена сарая служила забором, рядом имелась деревянная калитка, жилой дом стоял в глубине участка площадью не более трех соток. Все строения были сделаны из глинобитного кирпича, на крыше дома темнел проржавевший металл, а сарай покрыт иссохшей до трухи соломой.
— Слава, проверь территорию, — приказал Савин.
Снайпер Трифонов был хорош в качестве лидера на марше, а юркий и подвижный Мазенко прекрасно справлялся с разведкой в городских условиях.
Отдав тяжелый ранец товарищам, старлей потихоньку отворил незапертую калитку и исчез во дворе…
