Разведчик поднялся со своего места, обошел стол и, склонившись на картой, показал кончиком шариковой ручки интересующий населенный пункт:
— Бонг. Но есть одно замечание.
— Выкладывайте!
— После внезапного прекращения связи между Красновым и Мазу мы поручили агентам понаблюдать за Бонгом. И вскоре пришло сообщение о том, что активность повстанцев в этом городе заметно снизилась.
— С чем вы это связываете?
— Вероятно, боевики поняли, что место «засвечено», и решили поменять дислокацию.
— Так! И что же?
— А вот немного южнее их активность, напротив, возросла.
— Где именно?
— Во втором по величине городе, который мятежники превратили в свою столицу, в Демаре.
— Где он? Покажите!
Разведчик переместил кончик авторучки на юг:
— Здесь.
— То есть, по мнению ваших сотрудников, группа пленников содержится в Демаре?
— Так точно, Виктор Семенович. Достоверной информации о том, что пленниками являются именно пилоты нашего вертолета, к сожалению, нет. Но по некоторым косвенным данным все сходится, в одном из домов на западной окраине города содержатся трое мужчин в возрасте от двадцати пяти до сорока лет, в камуфлированной форме, и сидят они под охраной несколько суток — как раз с момента пропажи вертолетчиков.
— Вы сказали место, где их содержат, находится на западной окраине.
— Совершенно верно, вот тут. В одном из добротных двухэтажных домов в этом квартале. — Острие шариковой ручки замерло возле квартала на правом краю города.
Генерал сделал пометку возле обозначенного места и поинтересовался:
— Сколько человек охраняют здание?
— Этого нашим агентам выяснить не удалось.
— Понятно. Благодарю вас, Анатолий Николаевич, — кивнул Шаталов и обвел присутствующих взглядом: — Есть какие-нибудь дополнения и соображения по данному делу?
— Посылать наиболее подготовленных людей, брать домишко штурмом и как можно быстрее уходить в джунгли, — озвучил заместитель то, о чем думали практически все участники совещания.
— Что ж, будем действовать именно так, — согласился Шаталов. — Полковнику Данилову подготовить к срочному вылету группу «Десна».
— Понял, товарищ генерал. Когда отправка?
— Вылет завтра в пять утра.
Совещание закончилось. Все приглашенные разошлись по делам, полковник Барко уехал в свое Управление. Оставшись в одиночестве, Шаталов стоял у окна и дымил внеочередной сигаретой…
«Володька закономерно спросит: «Зачем я пошел в десантуру, отец? Для чего стал спецназовцем? Чтобы ты отмазывал меня от опасных операций? Тогда, может быть, мне следовало поступать не в Рязанское училище, а в Институт гостиничного и туристического менеджмента?…» И будет совершенно прав. Хотя бы потому, что я всю жизнь учил его не прятаться за чужими спинами…» — терзался он все теми же невеселыми мыслями.
Сзади скрипнула дверь, послышались частые шаги.
Виктор Семенович не стал оборачиваться. Без стука и доклада к нему в кабинет мог войти только заместитель. Да и походка была его — мягкая, семенящая.
— Ты чего сегодня такой смурной? — прозвучал в тишине голос Казакова.
— А-а, — отмахнулся генерал и затушил окурок. — Лучше не спрашивай.
— Можешь не отвечать — я догадываюсь о причине. Тебя беспокоит Владимир.
— Судьба детей всегда беспокоит нормальных родителей.
Шаталов прошелся вдоль окон, вернулся к столу, сел в кресло. Вынув из ящика стола одну из папок, бросил ее на стол перед собой. На обложке был наклеен ровный бумажный квадрат с напечатанным текстом: «Список личного состава отряда специального назначения «Тобол». Дата последней корректировки…» Карандашом была указана свежая дата, когда несколько погибших сотрудников выбыли, а на их штатные места зачислили других.
— Ты по делу? — спросил он заместителя.
— Нет, зашел узнать, что с тобой. Уж больно ты подавленно выглядел на совещании.
— Выпить хочешь?
— Пожалуй, можно, — пожал плечами Казаков. — Публичных мероприятий на сегодня больше нет.
— Тащи! — кивнул генерал на барный отсек в короткой мебельной стенке.
Сам тем временем открыл папку, перевернул несколько страниц и нашел список группы «Десна».
Командиром группы значился майор Геннадий Савин — опытный тридцатидвухлетний вояка. Ветеран отряда. Не женат, проживает в Москве, в служебной однокомнатной квартире.
Вторым по списку шел его заместитель — капитан Николай Литвинов. Двадцать восемь лет, грамотный, рассудительный офицер. Женат, двое несовершеннолетних детей, живет в ближнем Подмосковье.
Следующим был старший лейтенант Вячеслав Мазенко. Связист по специальности, двадцать пять лет. Холост, проживает в служебной квартире на северо-западе столицы. С этим добродушным и начитанным парнем неплохо сдружился Володька, числившийся в списке четвертым.
Пока Казаков разливал по рюмкам коньяк, взгляд Шаталова несколько раз скользнул по сухим строчкам, касавшимся его сына.
Возраст, звание, специализация, дата зачисления в отряд, семейное положение, место жительства…
Пятым членом группы был снайпер — тридцатипятилетний прапорщик Василий Трифонов. Самый возрастной и опытный боец в группе. Женат, имеет сына-старшеклассника. Проживает в ближнем Подмосковье в частном доме вместе с престарелыми родителями.
Шестым и последним в списке числился прапорщик Анатолий Панков. Тридцать лет, по специальности — медик. В отряде служит шестой год. Разведен. Проживает в однокомнатной квартире, расположенной в Домодедово.
— Ну, давай, — поднял Шаталов рюмку.
— За успех предстоящей операции? — с улыбкой предложил Казаков.
— За успех…
Два генерала проглотили алкоголь, закурили. Выпуская к потолку тонкую струйку дыма, заместитель бросил:
— Да не мучайся, Виктор. Замени Владимира на кого-нибудь из другой группы. В «Енисее» есть нормальный капитан — в Сирии прошел серьезную обкатку. И мужики из «Десны» тебе спасибо скажут, и со своей души камень сбросишь.
Шаталов одарил Казакова тяжелым взглядом:
— А как потом руководить Управлением? Как смотреть людям в глаза?
— Брось, Виктор, ерунда все это!
— Ну, во-первых, Дима, доверие и авторитет в нашей работе — вовсе не ерунда. Во-вторых, Володька мой — не паркетный розовощекий мальчик, а настоящий боевой офицер, воспитанный безо всяких поблажек. Был бы другим — сам бы попросился служить при штабе.
— Да, с этим не поспоришь. Боишься, что взбрыкнет?
