Десятки статей об убийствах в национальном парке. «Кровавый рейнджер из Медисин-Боу». «Найдено девятнадцать тел, поиски продолжаются». «Список жертв мясника из Вайоминга растет». Пробежавшись по однотипным заголовкам, я переключилась на рассказы коллег и знакомых. «Свен иногда казался суров, но мы ни разу не видели его пьяным. И его жена никогда не вызывала полицию». «Да, их сын не ходил в школу, но у нас многие дети учатся на дому». Я потерла уставшие глаза. Напрасно Гримм не хотел показывать мне материалы расследования – их так много, что я никогда не докопаюсь до правды. Оставив показания свидетелей, я открыла досье убийцы – возможно, в нем есть что-то про отца Итана. Свен Хендерсон, урожденный Сванте Берг, эмигрировал из Швеции с родителями в возрасте одиннадцати лет. После гибели отца в автокатастрофе и самоубийства матери попал в приемную семью. Дальше биография казалась стандартной – получил образование, устроился на работу, женился… Я снова искала не там. Нужно торопиться. Прокрутив страницу до середины, я бегло просмотрела результаты полицейского расследования – на теле погибшей Иды Хендерсон обнаружены множественные синяки и старые переломы. Повторный обыск, обвинение в убийствах… Я все это уже читала в Квантико. Единственный сын Свена пропал без вести. Полиция подозревала, что он тоже убит, но вместо тела подростка обнаружили другой труп – Ченнинга Мура.
– Черт!
Ни одна ниточка так и не привела к сенатору. Я лишь зря трачу время. Я поняла это, просмотрев приложенные к делу фотографии с места преступления, на которых не было ничего полезного – комната с телом Иды Хендерсон нескольких ракурсов, окровавленные ножи, общий вид двухэтажного дома в лесных зарослях и старый покосившийся сарай. Уже без всякой надежды я открыла видео допроса. Надеюсь, плеер поддерживает такой старый формат.
Обвиняемый сидел, сложив руки перед собой и упираясь в них лбом. Если бы не неподвижные плечи, я бы решила, что он плачет. Но Свен Хендерсон просто отдыхал, не утруждая себя ответами.
– Двадцать убийств – не шутка, – упорствовал адвокат. – Мне нужно знать подробности, чтобы предложить судье сделку.
Мясник из Вайоминга медленно поднял голову, устремляя взгляд в камеру.
– Твою мать… – только и смогла выдохнуть я.
На меня смотрели знакомые бесцветные глаза.
10
На этом внешнее сходство с Джейсоном заканчивалось, но я все равно поняла, кто был на экране. Сенатор пытался скрыть подробности преступления отца, чтобы повторное расследование не вывело на сына. Вот только зачем снова такая сложная схема? Проще устранить Джейсона, и Итан никогда не узнает про шоу.
– Джордан. – Ручка двери неожиданно повернулась. Я едва не выронила ноутбук. Надеюсь, у Гримма нет ключа и он не сможет открыть замок снаружи. – Ты серьезно думаешь, что можно мыться целый час?
– Извини, увлеклась! – уже стоя одной ногой в душевой кабине, я спешно удаляла историю открытия файлов. – Дай мне еще минутку!
Закинув ноутбук в корзину для грязного белья, я намочила волосы и, завернувшись в полотенце, выскользнула из ванной.
– Доброе утро, – обняв Гримма за талию, я поднялась на мысках, чтобы его поцеловать.
Он не стал отстраняться и изображать недотрогу. Наоборот, весьма настойчиво исследовал мой рот языком. И весьма успешно – я чувствовала, что начинаю возбуждаться, хоть и старалась сконцентрироваться на мысли о планах сенатора.
– Лукас, перестань, – выдохнула я, останавливая его руку, забравшуюся под полотенце и сжавшую мои ягодицы. – Или давай хотя бы сначала поедим. Умираю от голода.
Вторая ладонь погладила мое бедро.
– Хочешь, приготовлю тебе завтрак? – Я продолжала искать возможность не начинать то, что мы закончили два часа назад.
– Хочу. – Гримм поцеловал меня в шею. – Только сначала верни ноутбук на место.
Мои щеки вспыхнули.
– О чем ты… – по инерции начала отпираться я, как вдруг поняла, что Гримм не злится. А должен бы.
– Подключение к Интернету запаролено, – пояснил он в ответ на мой вопросительный взгляд. – А ты рано или поздно все равно сунула бы нос в досье, поэтому я специально выложил на рабочий стол как можно больше ненужных файлов.
– Вот… засранец! – шлепнув его по плечу, я освободилась от объятий и принялась собирать разбросанную по полу одежду.
Если он не лжет, чтобы замаскировать свою ошибку с оставленным без присмотра ноутбуком, я снова двигалась не в том направлении.
– Осталось три часа, – сообщил Гримм мне вслед, когда я выскочила от него, не застегивая молнию на джинсах и на ходу натягивая футболку. – Рекомендую поспать.
Впервые за долгое время я послушала его совета, потому что валилась с ног. Сон был беспокойным и слишком коротким, но этого хватило, чтобы глаза перестали слипаться. В четверть седьмого мы с Гриммом встретились в столовой – он до неприличия довольный, я – усталая, но вдохновленная новым открытием. Даже если сенатор скрывает что-то еще, мне пока достаточно новости о родственнике Джейсона. Роившиеся в голове предположения нуждались в тщательной доработке, и я мечтала к ней приступить. Вместо этого пришлось препираться с Гриммом – пока я наливала кофе, он напомнил обещание приготовить завтрак. Не отвечая, я засунула зерновой хлеб в тостер и полезла в холодильник за джемом.
– Это все, что ты умеешь? – Гримм с иронией следил за моими манипуляциями. – Хреновая же меня ждет жизнь, когда мы решим съехаться.
– Помечтай, – огрызнулась я, но едой все же поделилась.
– Molto gusto. – Он с хрустом откусил треть тоста.
Я не сдержала улыбки. Его итальянский был весьма посредственным и с сильным акцентом. Наверняка специально выучил пару фраз на площадке, чтобы подкатить к смазливой иностранке. Вот только зря – и интрижка толком не сложилась, и проблем прибавилось.
– Molto gustoso, – исправила я и поставила перед ним чашку с кофе.
Гримм снова пошутил на тему жены-домохозяйки. Я уже не воспринимала это со злостью – издевками он постоянно расшатывал мою нервную систему как маятник, и иммунитет, наконец, стал понемногу вырабатываться сам. Я медленно привыкала к его обществу. Временами оно даже казалось ненапрягающим. Лишь одного я по-прежнему не понимала: как правильнее себя вести, когда Гримм рядом. Если буду изображать повышенное рвение – он сразу увидит фальшь, ну а демонстративно встречая все его комментарии в штыки, рискую увеличить срок и без того унижающего меня «обучения».
– Сначала досмотрим записи. – Гримм посмотрел на часы и добавил, когда я закончила загружать посудомоечную машину: – И поедем в тренажерный зал Мура – осматриваться…
Продолжить помешал зазвонивший сотовый. Покосившись на экран, я заметила определившееся «Донован» и поморщилась. Настроение снова ухудшилось.
– Ты сам сказал, что у нас три дня, – возмутился Гримм, не проговорив и десяти секунд. И, с досадой нажав отбой, повернулся ко мне: – Собирайся.
