– Но ведь это скукотища. Почему бы тебе не читать порно или что-нибудь такое веселое? Я бы такие книги у тебя позаимствовала.
Я рассмеялась:
– Может быть, потом.
– Да ты шутишь, – сказала Бри, широко открыв глаза. – Не могу поверить. Это ужасно.
– Это глупо. Они сказали, чтобы в доме этих книг не было.
Мы сидели на прохладной скамье в школьном дворе, октябрьское солнце с каждым днем грело все слабее.
Робби приветливо кивнул. Его родители были еще более ревностными католиками, чем мои. Я сомневаюсь, чтобы он поставил их в известность о своем интересе к магии Викка.
– Можешь дать на хранение мне. Моему папе все равно.
Я застегнула молнию на куртке и натянула капюшон. Оставалось всего несколько минут до начала занятий, и наша новая смешанная группа собралась у восточного входа в школу. Я увидела Тамару и Дженис, они шли к школе и разговаривали, склонившись друг к другу. Я скучала по ним. В последнее время я редко их видела.
Кэл сидел на скамье напротив нашей. На нем были старомодные ковбойские сапоги со сношенными задниками. Он сидел тихо, не глядя на нас, но я была уверена, что он слышит каждое наше слово.
– Да пошли ты их, – сказала Рейвин. – Они не могут указывать тебе, что читать. У нас не полицейское государство.
Бри фыркнула:
– Ну да, хотела бы я посмотреть, как ты скажешь ее отцу и Мэри-Грейс, чтобы они заткнулись.
Я не смогла удержаться от улыбки.
– Они твои родители, – вдруг произнес Кэл, прерывая молчание. – Конечно, ты любишь их и уважаешь их чувства. На твоем месте я бы тоже чувствовал себя несчастным.
В этот момент я еще больше полюбила Кэла. Я поняла: в глубине души я ожидала, что он осудит моих родителей как глупых и истеричных людей, так на его месте поступил бы любой. Ему, ревностному последователю ведьмовства, реакция моих родителей могла показаться очень обидной.
Бри смотрела на меня, и я молилась, чтобы на моем лице не отразилось никаких чувств. В волшебных сказках влюбленные всегда находят друг друга и живут потом вместе долго и счастливо. Кэл – это моя половинка. Не могу представить никого, кто был бы так прекрасен. И какая же это будет печальная сказка, если кто-то создан специально для меня, а я как раз создана не для него.
– Принять решение очень трудно, – продолжал Кэл и вся наша группа внимательно слушала его, будто он был апостолом. – Я счастлив, потому что магия Викка – это религия нашей семьи. Если я скажу маме, что хочу стать католиком, она взбесится. Не знаю, отважился бы я на это.
Он улыбнулся мне. Робби и Бри засмеялись.
– И все же, – продолжал Кэл, снова становясь серьезным, – каждый выбирает свой собственный путь. Тебе самой надо решить, что делать. Я надеюсь, ты будешь изучать культ Викка, Морган, и станешь настоящим подарком для него. Но я пойму тебя, если ты не сможешь или не захочешь противостоять своим родителям.
Школьная дверь с треском распахнулась, появился Крис Холли, а за ним Трей Хейвуд.
– О, извиняюсь, – громко проговорил Крис. – Не хотел прерывать ваш разговор, ведьмы.
– Проваливай, – сказала Рейвин усталым голосом.
Крис проигнорировал ее.
– Вы что, разводите здесь колдовство? Разве такое разрешается в школьном дворе?
– Крис, пожалуйста, – сказала Бри, потирая виски, – прекрати.
Он резко повернулся к ней:
– Не тебе указывать, что мне делать. Ты мне больше не подружка, разве не так?
– Так, – ответила Бри, сердито глядя на пего. – И это одна из причин, почему я перестала ею быть.
– Да, но… – начал было Крис, но его перебил школьный звонок, в дверях появился учитель Амброуз.
– Идите в классы, – распорядился он и открыл двери.
Крис бросил на Бри злой взгляд и проследовал за ним.
Я подхватила рюкзак и пошла к дверям, за мной следовал Робби. Я оглянулась и увидела, что Бри идет рядом с Кэлом, положив руку ему па плечо. Рейвин смотрела на них, сузив глаза.
Потрясенная, я шла в класс, словно корова в стойло. Кажется, моя жизнь очень осложнилась.
* * *
В тот вечер я сложила книги по магии Викка в бумажный пакет и отвезла их к Бри. Она сказала, что я могу приезжать и читать их, когда только захочу.
– Я сохраню их для тебя, – пообещала она.
– Спасибо, – сказала я, откидывая волосы назад: – Можно, я приеду сегодня вечером после обеда? Я прочитала полкниги по истории Викка, она просто захватывающая.
– Конечно, – приветливо сказала Бри, потрепав меня по плечу. – Бедный ребенок! Послушай, заляг на время на дно, и все образуется. Можешь приезжать и читать в любое время.
– Спасибо, – поблагодарила я, обнимая ее. – А как у тебя дела с Кэлом? Мне было больно спрашивать, но я понимала, что она хочет поговорить об этом.
Бри сделала гримаску:
– Пару дней назад он болтал со мной по телефону чуть ли не два часа, а вчера, когда я предложила ему поехать со мной в Уинготт-Фарм, отказался. Я готова открыть на него настоящую охоту, если в ближайшее время он мне не сдастся.
– Он сдастся, – предсказала я. – Они всегда сдаются.
– Верно, – согласилась Бри, и ее взгляд стал мечтательным.
– Ну, я позвоню тебе позже, – сказала я, почувствовав вдруг, что у меня нет больше сил продолжать этот разговор.
– Держись там, хорошо? – подбодрила Бри на прощание.
Всю следующую неделю я ходила чаще всего в компании с Тамарой, Дженис и Беном. Посещала математический клуб, старалась разобраться в геометрических функциях, но по-настоящему мне хотелось изучать только магию Викка и, конечно, быть рядом с Кэлом.
Когда я сказала маме, что избавилась от этих книг, ей стало неудобно, но она облегченно вздохнула. На какой-то момент мне стало стыдно, что я солгала ей, а сама по-прежнему вечерами читаю эти книги у Бри, но вскоре я стряхнула с себя чувство вины. Я уважала родителей, но была не согласна с ними.
– Спасибо, – сказала мама. Мне показалось, она хотела добавить что-то еще, но передумала.
Несколько раз на этой неделе я ловила на себе ее взгляд, и, странное дело, он напоминал мне взгляд того ненормального продавца в магазине практической магии. Похоже, она ожидала, что у меня начнут расти рога или что-то в этом роде.
Всю неделю осень медленно спускалась по реке Гудзон в наш Видоуз-Вэйли. Дни стали заметно короче, ветер свежее. Все вокруг меня полнилось ожиданием. Оно чувствовалось во всем – в листьях, в ветре, в солнечном свете. Казалось, надвигается что-то громадное, но я не знала, что именно.
