– Не знаю, – сказала я. – Но на нем инициалы Мэйв.
Робби кивнул:
– Поехали ко мне домой. Моих никого нет сегодня.
Я кивнула в ответ:
– Спасибо, что сел за руль.
Обратный путь показался мне бесконечным. Сразу же после половины пятого солнце село, и мы ехали в темноте. Мне не терпелось открыть ящик, но я понимала, что дело требует полной скрытности. Робби остановил машину у маленького запущенного домика его родителей. Сколько я помню, они никогда не ремонтировали свой дом, не приводили в порядок подъездную дорогу и вообще не занимались этими делами. Газон перед домом надо было скосить. Это было обязанностью Робби, но он ненавидел эту работу, а родителям, казалось, совсем ни до чего не было дела.
Я не любила приезжать сюда. Нашим любимым местом отдыха был дом Бри или мой дом, хотя он считался вторым. Мы понимали, что лучше не бывать у Робби, но сегодня это было как раз то, что надо.
Робби включил свет в гостиной, пропахшей несвежей едой и сигаретным дымом.
– А где все твои? – спросила я Робби, когда мы шли по коридору в его комнату.
– Мама, ее сестра и отец на охоте.
– Угу, – сказала я. – Помнится, что я как-то видела оленя, который прохаживался по вашему двору.
Робби засмеялся, мы прошли через комнату Мишель, его старшей сестры. Она была в колледже, а ее комната выглядела так, будто она может случайно заглянуть сюда. Мишель была любимицей родителей, и они не скрывали этого. Но Робби не обижался. Мишель его обожала, и они были очень дружны. Я мельком увидела у нее на шкафу фотографию Робби в рамке, снятую в прошлом году Его лицо трудно было узнать: кожа покрыта угрями, а глаза спрятаны за стеклами очков.
Робби включил лампу. Его комната была вдвое меньше, чем у Мишель, и скорее напоминала большую кладовую. Здесь едва хватало места для его кровати, покрытой грубым мексиканским покрывалом. В углу стоял большой шкаф, набитый книгами, большинство из них в простых бумажных обложках, и все прочитанные.
– Как Мишель? – спросила я, опуская ящик на кровать.
Я нервничала и не сразу смогла расстегнуть куртку.
– Отлично. Она снова надеется на повышенную стипендию.
– Это хорошо для нее. Она собирается домой на Рождество?
У меня лихорадочно бился пульс, и я старалась хоть как-то успокоиться.
– Да, – ухмыльнулся Робби. – Она захочет явиться неожиданно, сюрпризом, как я понимаю.
Я посмотрела на него.
– Ну что, будем открывать эту штуку? – спросил Робби, садясь на другой конец кровати. Я старалась не показать, что волнуюсь. А вдруг там что-то ужасное? – Хочешь, я открою? – спросил он.
Я быстро закачала головой:
– Нет… нет. Я должна сама сделать это.
Я взяла ящик в руки. Он был почти полметра в длину, сантиметров сорок в ширину и десять сантиметров в высоту. Ящик был заперт на две металлические застежки, насквозь проржавевшие. Робби вскочил, порылся в ящике и подал мне отвертку. Затаив дыхание, я подсунула ее под крышку и отстегнула застежки. Крышка с глухим звуком приподнялась. Я засунула под нее пальцы и открыла ящик.
– О! – одновременно воскликнули мы с Робби.
Несмотря на то что снаружи ящик сильно заржавел, все, что было внутри, казалось совершенно не тронуто временем. Там все сверкало серебром. Первое, что я увидела, был атами – ритуальный кельтский кинжал. Я взяла его в руки и ощутила его тяжесть. Лезвие из старинного серебра. Рукоятка из слоновой кости покрыта затейливой резьбой. На ней можно было различить древние ирландские руны. Это была ручная работа. Повернув лезвие, я увидела на нем множество инициалов – целых восемнадцать пар букв. Последняя и предпоследняя пары – М.Р.
– Мейв Риордан, – сказала я, прикоснувшись пальцем к инициалам, – и Макенна Риордан, ее мать – моя бабушка. И я тоже. – Я была несказанно рада. – Все это переходит ко мне от моей семьи.
Мне было так приятно ощущать причастность к своей семье и непрерывность общей судьбы. Я бережно положила ритуальный кинжал на кровать Робби. Потом взяла сверток темно-зеленого шелка. Он развернулся, и оказалось, что это мантия прямоугольной формы с отверстием для головы посередине. Плечи были соединены вместе шелковыми узлами.
– Здорово! – сказал Робби, осторожно коснувшись ее.
Я кивнула, соглашаясь с ним, и приложила ткань к груди.
– Это похоже на тогу, – сказала я.
И тут же заморгала, увидев вопросительное выражение на лице Робби. Я улыбнулась ему, зная, что буду примерять эту тогу только дома, за запертыми дверями.
Вышивка была изумительной: кельтские узлы, изображения драконов, пятиугольников, рун, звезд и стилизованных растений из серебряных и золотых нитей. Это было настоящее произведение искусства, и я представила себе, как горда была Мейв, получив мантию в наследство от матери и впервые представ в ней на круге. Насколько я знаю, Макенна была верховной жрицей клана Белвикет в тот момент, когда он был уничтожен.
– Это просто поразительно! – сказал Робби.
– Я знаю, – эхом отозвалась я, – Я знаю.
Бережно сложив мантию, я отложила ее в сторону. Потом я обнаружила в ящике четыре маленькие серебряные чашечки, тоже покрытые кельтскими символами. Я узнала руны воздуха, огня, воды и земли и поняла, что моя родная мама пользовалась ими при проведении ритуального круга.
Потом я вынула тонкую палочку из черного дерева с тонкими золотыми и серебряными линиями. На кончике ее был маленький хрустальный шарик. Под ним сверкали четыре красные точки, и мне показалось, что это настоящие рубины.
А на самом дне ящика лежали кристаллы и другие камни, перья, серебряная цепь с амулетом: две руки, поддерживающие сердце, на которое надета корона. Это было забавно. Что-то похожее мой приемный отец подарил моей приемной матери в день их серебряной свадьбы в прошлом году.
Серебряная цепь показалась мне тяжелой и теплой.
Я обвела взглядом все эти вещи. Это просто сокровища! И все это мое, мое законное наследство, исполненное магии, тайны и смысла. Я испытывала прилив радости, но не смогла бы все объяснить Робби… потому что сама не все понимала.
– Две недели назад у меня не было ничего из того, что принадлежало моей родной матери, – услышала я свой голос. – А сейчас у меня ее «Книга теней» и все это, к чему она прикасалась и чем пользовалась. Все вещи наполнены ее магией. И они мои. Это поразительно!
Робби покачал головой, широко открыв глаза.
– На самом деле поразительно, что ты узнала обо всем при помощи гадания, – пробормотал он.
– Я знаю. Я знаю. – Возбуждение переполняло меня. Это было похоже на то, как если бы Мейв решила навестить меня и передать мне сообщение.
