– Вы хотите взять на себя ответственность, если мою жену убьют, а дочери придется смотреть на это? Остается не так много времени! – выкрикнул вперед Бен.
На этот раз Хартман быстро повернул голову в сторону. Потом снова уставился на дорогу. Светофор перед ними загорелся желтым. Хартман выжал педаль газа. Светофор переключился на красный. Хартмана это не смутило, он поддал газу и промчался через перекресток. Стартовавшим справа и слева машинам пришлось резко затормозить. Некоторые загудели. Бену вдруг стало ясно, что ни одним аргументом на свете он не сможет убедить Хартмана отпустить его. И от этого ему стало еще страшнее.
– В одном-единственном пункте я с тобой согласен, Вайднер! – крикнул теперь Хартман. – У нас осталось мало времени. И поэтому я должен ускорить процессы.
– Но это бессмысленно. Зачем мне топить женщин, заставлять смотреть на это их детей и собираться сделать то же самое с собственными женой и дочерью?
– У тебя нет алиби на момент совершения преступлений. И существует множество улик, которые говорят против тебя. Кроме того, у тебя полно причин, чтобы съехать с катушек.
– Ваши мнимые улики мне подсунули. И у меня нет никакого мотива, черт побери!
– А я думаю, есть. Я точно знаю, что ты совершил эти убийства, и прекрасно понимаю, почему ты это сделал.
– И почему же?
– После той истории с похищением в Эфиопии твоя жизнь рухнула. Жена выставила за дверь, дочь и слышать о тебе не хочет. К тому же ты теряешь работу, потому что не можешь написать ни одной статьи. Ты не первый, у кого сдают нервы в подобной ситуации. Я не знаю, зачем тебе нужно было убивать Тамару Энгель и Катрин Торнау. Но я от тебя этого еще добьюсь. Возможно, они были для тебя вроде разминки перед идеальным убийством собственной жены. Но до этого уже не дойдет.
Бен сглотнул комок в горле. Просто сумасшествие, какие выводы делал Хартман. Комиссар по-прежнему ехал слишком быстро и при любой возможности шел на обгон. А Бен по-прежнему понятия не имел, куда мчится полицейский и что задумал.
– А почему я заставляю детей смотреть на убийства их матерей?
Хартман пожал плечами:
– Потому что ты психически больной ублюдок. Как я сказал, есть улики. Моя задача сейчас только выяснить местонахождение твоих жены и дочери. И я закончу с тобой. Так что, Вайднер, скажи мне, где они!
– Я не больной извращенец! Я сам хочу знать, где мои жена и дочь!
На это Хартман не отреагировал. Он резко затормозил и свернул направо, на территорию какого-то авторынка. Вокруг стояли жилые дома, офисные комплексы и магазины. Рядом с въездом на двух деревянных столбах был закреплен большой красный щит два на четыре метра. На нем желтыми буквами было написано: «Машины из США – олдтаймеры и новые авто. Мы привезем вашу машину мечты! Владелец Александр Яркас». Рядом на флагштоке развевался американский флаг. Во дворе не было ни одной машины. Хартман со скоростью пешехода проехал мимо одноэтажного здания со стеклянными стенами. На входной двери в зал висела табличка с надписью: «Закрыто в связи с ликвидацией фирмы». Хартман проехал мимо здания и остановился перед расположенным несколько в глубине старым ангаром с гаражными воротами и дверью. Над ними находились окна из тонкого стекла, в одном из которых зияла дыра – вероятно, кто-то швырнул камнем. Должно быть, это была автомастерская, принадлежавшая бывшей компании-автодилеру.
– Что мы тут делаем? – спросил Бен.
– Узнаешь, – ответил Хартман и обвел взглядом округу.
Было ясно, что Хартман поехал без своей коллеги Винтер, потому что не хотел, чтобы она помешала ему осуществить задуманное.
– Видимо, ваши доказательства довольно весомые, раз вас не переубедить, что я не убийца, – сказал Бен.
– Весомее не бывает, – отрезал Хартман. – Твой мобильный телефон, который ты якобы забыл у Тамары Энгель, был обнаружен в квартире Катрин Торнау, твоей второй жертвы, где ты его, видимо, выронил.
Бену показалось, что его со всего размаху ударили в лицо. У него закружилась голова. Как такое возможно?
Слова Хартмана настолько сбили его с толку, что он не мог выдавить ни звука, а дыхание перехватило.
Комиссар немного подождал, прежде чем выложить следующий козырь.
– А кроме того, в твоей квартире мы нашли отрезанные волосы Тамары Энгель.
Бен сглотнул. Теперь стало ясно, почему Хартман отказывался верить ему.
Хартман вышел из машины и открыл багажник. Когда он подошел к двери ангара, Бен увидел в руках Хартмана стамеску. Быстрым движением и, по всей видимости, без особых усилий он взломал ею дверь ангара. Затем открыл заднюю дверцу машины, вытащил Бена наружу и толкнул в ангар.
– Но я не знаю никакой Катрин Торнау. Поэтому я не мог быть у нее в квартире и потерять там сотовый телефон. Кто-то все это спланировал и хочет повесить на меня убийства, – лепетал Бен, пока, спотыкаясь, шел вперед.
– Катрин Торнау была зарегистрирована на сайте знакомств. Там ты с ней и познакомился. В компьютере убитой мы нашли всю историю вашего чата. Твой ноутбук чист, но это ни о чем не говорит. Следы можно стереть, а IP-адрес, с которого ты писал, числится за публичным интернет-кафе. Признайся, Вайднер, все улики против тебя.
– У меня нет всему этому объяснения. Я лишь знаю, что вы введены в заблуждение и совершаете ужасную ошибку, – защищался Бен.
Ему еще ни разу не приходила в голову мысль зарегистрироваться на сайте знакомств. Он так удивился заявлению Хартмана, что, не оказывая никакого сопротивления, позволил полицейскому, который подталкивал его стамеской в спину, вывести себя на середину ангара. Внутри пахло маслом, бетонный пол был покрыт слоем уличной грязи и ржавчины. Одна из двух подъемных платформ была поднята, хотя и пустовала. Слева на стене висели разные инструменты: гаечные ключи различных диаметров и всевозможные клещи. Ниже в ряд стояли запачканные машинным маслом верстаки, на которых лежали запасные детали, разорванная упаковка и не убранные на место инструменты.
– Сядь там! – приказал Хартман Бену и подтолкнул его к деревянному стулу, стоящему перед одним из верстаков.
Что задумал Хартман? Он что, хочет силой выбить из него информацию? Бен отказывался в это верить. Да у него и нет никакой информации! Бен помедлил, а Хартман вытащил пистолет и наставил его на правое бедро Бена.
– Если ты немедленно не окажешься на стуле, я всажу тебе пулю.
Бен сел. Несмотря на оружие, Бен оставался на удивление спокойным. Переживания за Николь и Лизу словно отодвинули его психологическую травму на второй план. При этом он нисколько не сомневался, что Хартман блефует. Руководитель комиссии по расследованию убийств перешагнул черту, когда вместо Управления уголовной полиции привез его на допрос в эту заброшенную автомастерскую. Но и без пули в ноге шансы побороть Хартмана и убежать отсюда стремились к нулю. Руки Бена связаны, а у Хартмана оружие.
