Неожиданно Хартман размахнулся и ударил. Его кулак пришелся Бену по левому виску. От силы удара Бен качнулся назад вместе с расшатанным стулом и свалился бы на пол, не придержи его Хартман за плечо. Из глаз у Бена посыпались искры. Голова гудела, как если бы он с разбегу налетел на стену. Сознание помутилось, поэтому слова выходили медленно и с запинкой.
– Откуда вы вообще узнали, что найдете меня в доме Шиллинга?
Хартман убрал пистолет и взял с рабочего стола катушку скотча. Потом перекинул руки Бена за спинку стула и стал приматывать верхнюю часть его туловища скотчем к спинке стула. Затем таким же способом зафиксировал его икры относительно ножек стула.
– Ты считаешь нас идиотами? После того как ты вломился в дом жены, коллеги сложили один плюс один и поняли, что она собиралась поехать к Шиллингу. – Хартман все крепче приматывал его к стулу и успокоился, лишь когда вся катушка скотча была израсходована.
– Но я не встретил там Николь и Лизу. Когда я пришел, их там уже не было.
– Ты лжешь!
– Почему вы так в этом уверены, черт возьми?
– Твоя жена позвонила нам. Она сказала, что ты как раз подъехал и заходишь в дом. Она боялась, что ты причинишь вред ей и вашей дочери. А потом связь неожиданно оборвалась.
Бен застонал:
– Это похититель – тот, кого вы вообще-то должны искать, – вынудил ее сделать звонок.
– Маловероятно.
Бен потрясенно качал головой:
– Где я мог так быстро спрятать Николь и Лизу? И зачем мне потом возвращаться к дому Шиллинга? Это же нелогично.
Хартман колебался. Бен обнаружил пробел в его рабочей гипотезе.
– У тебя было достаточно времени. Может быть, у тебя есть сообщник, который увез твоих жену и дочь. Кроме того, ты как раз собирался удрать, когда мы тебя схватили.
– Слишком много «может быть». Вы зациклились на одной версии и совершаете сейчас огромную ошибку. Я не могу вам сказать, где мои жена и дочь. Я сам хочу это выяснить. – Голос Бена дрожал. Но он даже не мог осуждать Хартмана за то, что тот собирался сделать. Хартман всеми способами старался спасти жизнь двум людям. И сиди здесь на стуле настоящий убийца, ввиду цейтнота Бен даже одобрил бы такой метод. Хотя это аморально. Но когда речь идет о семье, ему подошло бы любое средство, чтобы спасти Николь и Лизу. Иногда цель оправдывает средства.
Хартман направился к верстаку у Бена за спиной. Судя по звукам, он что-то искал, брал инструменты в руки и снова откладывал.
– Что тут у нас? Пила, молоток, дрель. А, давай начнем с этого.
Когда полицейский снова оказался перед Беном, в руке он держал клещи.
– Этот авторынок принадлежит Александру Яркасу. Ты его знаешь?
Бен задавался вопросом, не спятил ли Хартман, и медленно помотал головой:
– Вы не должны этого делать.
Но Хартман, видимо, уже давно принял решение.
– Торговля американскими машинами шла очень хорошо. У некоторых людей вся жизнь идет как по маслу. Яркас думал, что он один из таких. Но потом произошло нечто, из-за чего он внезапно слетел с катушек. Он узнал, что жена уже около года изменяет ему с одним из монтеров. Яркас направился домой, достал из оружейного шкафа револьвер, поехал к монтеру и выстрелил ему в голову. Это случилось два месяца назад. Я арестовал Яркаса, в принципе он неплохой парень. С тех пор этот сарай пустует. Что я хочу этим сказать? В эту мастерскую вряд ли кто-то заглянет.
Теперь Хартман зашел сзади и опустился на корточки. Свободной рукой он придерживал левую руку Бена, которая не была замотана скотчем. Затем он зажал кончик мизинца клещами и стал медленно отводить назад.
– Я не знаю, где Николь и Лиза! – в панике закричал Бен.
Хартман опустил клещи еще ниже, палец был готов вот-вот треснуть в суставе. Бен закричал. Боль вызвала сильный выплеск адреналина. Тело Бена задрожало, сердце бешено забилось, и он напряг каждый мускул в безнадежной попытке разорвать путы.
Хартман, используя клещи как рычаг, продолжал заламывать палец.
– Последний шанс, – сказал он. – Ты знал, что в кончиках пальцев находится много нервов? Поэтому так больно, когда поранишься.
– Хартман, пока вы теряете со мной время, психопат, который схватил мою семью, успеет скрыться.
– Как хочешь.
Когда послышался хруст и тонкая кость сломалась, Бену показалось, что на долю секунды он потерял сознание. Боль была резкой и превосходила все, что он когда-либо испытывал. Из глаз посыпались искры, подступила тошнота. Его протяжные крики отражались от стен. Место перелома пульсировало и посылало невыносимые, неослабевающие болевые сигналы в мозг. Бен стиснул зубы. Когда он поднял голову и посмотрел Хартману в глаза, то увидел в них пропасть. До этого Бен считал, что полицейский делает лишь то, что считает своим долгом, необходимостью. Но сейчас Бен был уверен: перед ним в высшей степени удовлетворенный человек. Тот, кому нравится доставлять страдания другим людям.
– А сейчас ты мне скажешь, где спрятал обеих! Давай колись! – С каждым словом Хартман говорил все громче. Последнее предложение он прокричал во все горло.
– Я не знаю.
Тут зазвонил мобильный Хартмана. Он достал его из куртки, взглянул на экран и принял звонок. Молча выслушал кого-то на другом конце. Выражение его лица оставалось свирепым.
– Я так и думал. Не беспокойся, я знаю, что делаю, – ответил он и закончил разговор. – Это была моя коллега. Твою жену и дочь так и не обнаружили, как сквозь землю провалились.
Бен вздохнул и закрыл глаза.
– Можете переломать мне все пальцы, но вам от меня ничего не добиться. Потому что я ничего не знаю. Если моя семья умрет, вы будете в этом виноваты. Вам придется жить с сознанием того, что вы провалили дело.
– Ты сам сделал выбор, – ответил Хартман.
Он подошел к дальнему верстаку. Когда Бен рассмотрел предмет, с которым Хартман вернулся, его сердце от страха забилось еще сильнее.
– Представляешь, что можно устроить с такой маленькой бунзеновской горелкой? – спросил Хартман и демонически ухмыльнулся. Он вытащил из кармана брюк зажигалку и повернул рычаг на трубке горелки. Газ, объем подачи которого регулировался специальной рукояткой, с шипением вырвался из сопла. Хартман поднес зажигалку к выходному отверстию и щелкнул. В тот же момент струя газа вспыхнула голубым пламенем. Хартман покрутил рукоятку: огненная струя стала плотнее и длиннее, а шипение громче.
Бен дергался на стуле и, напрягая оставшиеся силы, пытался разорвать скотч. Теперь Хартман совсем близко подошел к Бену и держал тонкую огненную струю всего в нескольких сантиметрах от его виска.
– Где начнем? Сверху или снизу? Да, давай лучше с голени. Пламя такое горячее, что им можно размягчить и разрезать железо. Что, думаешь, произойдет с ногой?
