Денис поспешил туда. Девчонки – Вика и Асель – мирно сидели за столом, попивая чай. Завидев всклокоченного и мокрого нумерата, обе приподнялись со своих мест.
– Ты чего, Тимошин? – вздёрнула брови Вика. – То сонный, как лемур, то носишься, как горный козлик. У тебя с психикой всё в порядке?
– Не наседай на него, Вика, – вступилась Асель. – Наш храбрый нумерат вчера тень победил. Ему полагается медаль.
Сказанное прозвучало без капли иронии. Денис же подумал, что свою медаль он вчера уже получил. Хотелось бы ещё одну, но он готов и подождать.
Не ведая о его мыслишках весьма сомнительного содержания, Асель послала Денису тёплую улыбку и спросила:
– Чай будешь?
– Кофе, – отозвался он и плюхнулся на стул рядом с Викой.
– Ты чего такой взъерошенный? – поинтересовалась та, сканируя лицо друга на наличие здорового мыслительного процесса.
– Я хотел кое-что у Асель спросить, – пробормотал Денис, выбирая на тарелке бутерброд.
– И? – Асель поставила перед ним большую кружку с кофе – чёрный, с одной ложкой сахара (откуда она знает?).
Денис, набравшись духу, спросил:
– Ты помнишь, что вчера было?
Повисла многозначительная тишина.
– Дэн, такие вопросы задают обычно после лихой вечеринки, – хохотнула Вика, помешивая чайной ложкой дымящуюся жидкость в стакане.
Асель отвернулась и уставилась в окно, взгляд её застыл.
– Нет, совсем ничего не помню… Так, обрывки.
– Совсем-совсем ничего?
– Тимошин, ты тупой? – напустилась на него Вика. – Тебе же сказали: ничего. Это значит – ничего. Или ты разделяешь понятия «ничего» и «совсем-совсем ничего»? Мало ли у вас, математиков, какие причуды.
– М-м-м, – неопределённо протянул Денис, кусая бутерброд.
Он на Вику не сердился и не обращал внимания на её колкости. Он пытался понять, помнит ли Асель их страстный поцелуй. Скорее всего, нет. Иначе как-нибудь намекнула бы ему – взглядом там или жестом. А тут – молчит.
Уныло дожевав бутерброд и отхлебнув пару раз кофе, Денис удалился в гостиную, чтобы сменить халат на джинсы и футболку. Девчонки так и остались сидеть за столом.
– Причешись, пугало, – напутствовала Дениса Вика.
Точно! Пугало! Клетку с канарейкой он обнаружил в пустой комнате. Она так и осталась стоять на полу.
– Ну, привет, подарочек, – поздоровался Денис с птичкой. – Ты мне вчера жизнь спасла. Надо выделить тебе дополнительную порцию корма. – Он тихо рассмеялся сам себе и заговорщицки подмигнул. – У тебя теперь новая хозяйка. Я даже завидую.
Переодевшись и захватив клетку с птицей, Денис вернулся в кухню. К девчонкам уже присоединился Макаров – задумчивый и сосредоточенный. Давненько Денис его таким не видел.
Арсений уткнулся в кружку с чаем, устремив свои думы куда-то вовне этого бренного мира. Напряженная мыслительная деятельность отражалась и на его лице – бледном и застывшем, как каменная маска. Макаров будто медитировал и ненароком застрял в нирване.
– Ты зачем птичку сюда принёс, дурень? – с раздражением спросила Вика у Дениса. – И так места мало.
– Асель, наверное, ты не помнишь, но я тебе вчера Пугало подарил, – сообщил Денис удивлённой Асель. – И тебе, кстати, понравился мой подарок. Ты была просто в восторге. – Он покивал для пущей убедительности.
– Да? – распахнула глаза Асель.
Шумный Викин вздох накрыл тесное пространство кухни:
– Ну, всё понятно! Раз девчонки тут, пусть и за живностью поухаживают. Чего им ещё делать? Смотри, Асель, так дальше пойдёт, он заставит ему носки стирать.
– Да вы только бутерброды строгаете, а тут хоть какое-то разнообразие… пол помойте, носки постирайте… – не отрывая взгляд от кружки с чаем, пробубнил Арсений.
Раздумья вселенского масштаба не отпускали Макарова ни на секунду, но такой разговор он пропустить не мог.
– Ты сегодня не в ударе, компьютерщик, – заметила Вика язвительно.
Арсений не ответил на выпад. Скорее всего, даже не услышал, что ему сказали.
Вика озадачилась:
– Ты о чём думаешь, хакер?
– О Фаусте, – монотонным голосом сообщил Макаров.
– О каком Фаусте?
– Не бери в голову, – отмахнулся тот и продолжил свой мыслительный процесс.
Денис покачал головой, оглядывая задумчивое лицо Арсения, но от комментариев воздержался. Потом приподнял клетку и обратился к птице:
– Новая хозяйка от тебя отказалась, Пугало. Наверное, ты рылом не вышел для таких, как она.
Асель аж вскочила.
– Я не отказывалась! Отдай, отдай мою птичку.
Денис с удовлетворённой улыбкой передал клетку в руки Асель.
…Внезапно пространство вокруг повело, скривило, растянуло… Друзья продолжали делать то, что делали до этого: Асель разглядывала канарейку, Вика помешивала чай в кружке, Арсений раздумывал. Неужели они не замечают, что кухню накрывает темнота? И запах смолы. И горелой древесины. И ацетона.
Паркет пополз в разные стороны, как болотная жижа. Полосатые обои накренились, полопались, засочились мерзкими шевелящимися язвами и медленно разлетелись на куски, крутясь, словно в невесомости.
– Что происх… – Слова застряли в горле куском цемента.
Дениса зашатало. Он навалился плечом на ближайшую стену, растирая пальцами виски. Подступила тошнота. Денис зажал рот ладонью и глубоко вдохнул носом, пытаясь вернуть пространство в норму, но оно плавилось и крючилось ещё больше. В глазах двоился кухонный паркет.
Перепуганный мозг выдал предположение: а может, Асель подсыпала чего-нибудь в кофе? Тут же возник резонный вопрос: зачем ей это? Неужели Денис настолько её достал?
Нет, Асель тут ни при чём.
Мозг перебирал картотеку вариантов и причин происходящего. И выдал ответ. Перед тем, как рухнуть на пол и потерять сознание, Денис успел подумать, что тень из его организма никуда не делась. И решила напомнить о себе.
Вот ты и доигрался в уравнения, математик.
23. Без права на ошибку
Воскресенье, 11-е апреля, 13:00
Сознание возвращалось. Болезненное, туманное, чужое.
В кромешной темноте кто-то нашёптывал:
– Моё настоящее имя – Анима. Слышишь? Анима. Запомни. Анима, Анима…
Голос давил на уши тысячей атмосфер, раскалывал череп тисками слов. Шёпот, как надоедливый термит, изъедал мозг: «Анима. Анима. Запомни. Это важ-ж-жно».
Тон требовательный, властный.
– Если хочешь, чтобы тебя услышали, скажи это ш-ш-шёпотом, – пронеслось в ушах, а показалось, будто завывают и шелестят сквозняки.
