Интересно, она уже видела газету?
– Я вас чем-то обидела? – спросила Аннабель.
– Можно и так сказать, – угрюмо ответил он, протягивая ей газету. – Когда вы мне собирались сказать вот об этом?
Она взглянула на снимок и ахнула. Ему хотелось верить, что для нее это такая же неожиданность, но как объяснить ее высказывание?
– Вы ничего не хотите мне сказать? – Вопрос прозвучал резче, чем он рассчитывал.
– Вы думаете, это все я? – Она скомкала газету.
– В статье ваша цитата.
– Удивляюсь, что вы нашли время прочитать статью. – Она швырнула газету на стол. – Для вашего сведения, я не имела в виду, что мы любовники. Журналисты всегда передергивают факты. Не понимаю, почему вы так остро реагируете. Вы же известная личность и должны бы привыкнуть к выпадам прессы.
В этом-то и есть суть проблемы. Он слишком хорошо знал, что такое нападки прессы. Но в статье не говорилось ни слова о том несчастном случае в Калифорнии. Может, он перестраховывается?
Не следует обвинять Аннабель во всех смертных грехах. Прошлый печальный опыт не должен влиять на настоящее.
– Я думала, что мы друзья. Оказывается, я ошиблась. Больше не повторю такой ошибки. – Она повернулась, чтобы уйти.
Он не мог позволить ей удалиться.
– Аннабель, подождите.
Она остановилась, но не обернулась. Ее плечи были напряжены. Наверняка в ее глазах таились злость и обида.
– Простите меня, – сказал он. Слова давались ему с трудом. Он не привык извиняться. – Я не должен был вас обвинять. Я знаю не понаслышке, как пресса может исказить самое невинное заявление.
Аннабель обернулась с каменным выражением лица.
– Ваши извинения приняты, – холодно ответила она. – А сейчас, простите, у меня дела. – С этими словами девушка удалилась.
Он так и не понял, насколько искренне была Аннабель. Грейсон снова принялся изучать фотографию. Во взгляде Аннабель сквозила незащищенность. Это вызвало у него странное чувство защитить ее. А сам он выглядел так, словно хотел заключить ее в объятия. Неужели он в тот момент так и чувствовал? Он вспомнил о желании снова ощутить вкус ее губ. Похоже, он пропал.
В холле раздались шаги. Он поднял взгляд в надежде увидеть Аннабель. Но это оказался дворецкий.
– Я могу вам чем-то помочь, сэр?
– Хм, нет, я ищу Аннабель.
– Я видел, как она пошла в сторону патио.
– Благодарю вас.
Разум подсказывал ему оставить все как есть и не торопить события. В конце концов, он не готов к новым отношениям. И не уверен, что такое время настанет. Он однажды уже потерпел серьезную неудачу.
После аварии он ушел в себя, с головой окунувшись в бизнес. Он забыл, что такое наслаждаться жизнью.
Аннабель вернула его к нормальной жизни, и он не хотел возвращаться в прошлое.
Что ему теперь делать? Неожиданно он вспомнил о записке. Он не поделился с Аннабель своим открытием. Может быть, это послужит поводом для примирения, и они снова станут друзьями.
Он ускорил шаг.
– Оскорбительно, невыносимо, ужасно несправедливо, – бормотала себе под нос Аннабель, быстро шагая к выходу из дворца.
Ей нужно было уйти от Грейсона, чтобы сгоряча не сказать того, о чем будет потом жалеть. Обида бурлила в ней, словно вулкан. Да как он смеет обвинять ее? Будто она на стороне прессы. Она же не дура. Или он очередной мужчина, считающий, что она не может ни постоять за себя, ни пообщаться с прессой?
Она скрипнула зубами от отчаяния. Ну что за мужчины ей попадаются? Аннабель направилась к патио. Это было ее излюбленное место для уединения. Море манило ее. Прогулка по пляжу должна успокоить. У нее не было срочных дел, так почему бы не прогуляться? Скинув туфли, она пошла по мокрому и теплому песку, вода приятно холодила ступни.
– Аннабель, – услышала она знакомый голос.
Грейсон. Как некстати. Она еще не была готова с ним общаться. Она продолжала идти, сделав вид, что не слышит его. Может быть, он поймет намек и отстанет от нее? Но что-то подсказывало ей, что глава транснациональной корпорации не позволит так с собой обращаться.
– Аннабель, подождите!
Надежда побыть в одиночестве растаяла. Она остановилась и подождала, пока он подойдет. Интересно, что ему от нее нужно?
– Не возражаете, если я пройдусь с вами?
– Пожалуйста, песок не купленный.
Несколько минут они шли в полном молчании.
Странно, но молчание было приятным. Может быть, она слишком остро отреагировала. Ей было обидно, что Грейсон подумал, будто она предала его доверие. Как случилось, что он стал так много для нее значить?
– Я хотел поговорить с вами о записке, обнаруженной в дневнике вашей матери. Что-то с ней не так.
Так вот о чем он хотел поговорить. Улыбка тронула ее губы.
– Что вам кажется не так?
– Думаю, что это шифр.
– Шифр? – удивленно переспросила она. – Вряд ли. Какое отношение это имеет к маме? Вы ошибаетесь.
– Я так не думаю. В колледже мы с приятелем придумывали разные шифры, стараясь переплюнуть друг друга и создать код, который невозможно взломать.
– Это вы так тренировали мозги?
– Точно. Это занятие было более интересным, чем всякие вечеринки и дружеские попойки.
– И насколько вы преуспели в этом деле?
– Настолько, что получили предложение поработать на некоторые правительственные учреждения, занимавшиеся криптографией.
– Полагаю, вы не приняли их предложение.
– Я нет, а мой приятель сейчас работает в ЦРУ.
Вот это да! Аннабель не доводилось встречаться с людьми, пишущими шифровки ради развлечения. Кто этим мог заниматься? Безусловно гений. Да, Грейсон отнюдь не прост.
– Так о чем говорится в записке? – с растущим любопытством спросила Аннабель.
– Я еще не начинал над ней работать, то есть я хотел, но решил сначала спросить у вас разрешение.
– Да, конечно. Расшифруйте ее. Мне необходимо знать, о чем идет речь.
Грейсон нахмурился:
– Вы уверены? Записка может содержать какую угодно информацию: от невинной до нелицеприятной.
– Вы имеете в виду, что у мамы был роман на стороне?
Он молча кивнул.
– Может быть, я многого не знаю про маму, но в одном я точно уверена: мои родители любили друг друга, и мама никогда не стала бы обманывать отца. В записке что-то другое, за что она могла поплатиться жизнью.
– Вам известен кто-то по имени Космо?
– Я много думала об этом и пришла к выводу, что нет.
