Такого Грейсон не ожидал. Бесплатная реклама – хорошее подспорье, но не решает проблему.
– Дело в том, что наш контингент – это в основном старшие школьники и студенты. Кафе не предназначены для людей среднего возраста. В них порой бывает довольно шумно, особенно во время турниров онлайн. Да и интерьер с изображениями популярных аватаров на темных стенах выглядит мрачновато для курортного местечка. Вы знакомы с нашими играми?
Она покачала головой.
– Насколько мне известно, играть можно только в кафе вашей цепочки. У меня пока не было такой возможности. Но уверена, что кафе немедленно станет хитом среди молодежи.
– Для коммерческого успеха необходимо большое количество молодых посетителей.
– Мы именно этого и хотим, – улыбнулась она. – У меня есть статистика и демографические данные.
Грейсон обожал цифры и схемы.
– Можно на них взглянуть?
– Обязательно. У меня в сумке есть копии. А во дворце есть документы по инвестиционному пакету с подробными расчетами и планами.
Он еще раз окинул взглядом площадь.
– Сомневаюсь, что эта площадь нам подойдет. Не поймите меня превратно, она прекрасна, но не такая урбанистическая, как того требует наш стиль.
– В обзорах про вашу сеть сказано, что в игровые кафе стекается молодежь отовсюду, даже из самых отдаленных мест, чтобы поучаствовать в турнирах с высокими ставками. Да и кофе ваш тоже славится.
– Это правда, – с гордостью ответил он. Грейсон сам был отчаянным кофеманом, поэтому стремился, чтобы в его кафе подавались только лучшие сорта кофе. Аннабель посмотрела на него испытующим взглядом. Сам не зная зачем, он начал оправдываться. – Обычно я выгляжу более цивилизованно. Но из-за папарацци приходится путешествовать инкогнито, изменив внешность.
Аннабель лишь молча кивнула.
Грейсон начинал злиться:
– Неужели я действительно так ужасно выгляжу?
Она пожала плечами:
– Все нормально.
– Это все не важно, тем более что я здесь не задержусь.
– Как? Неужели вы уже уезжаете?
Он кивнул.
– Мне еще предстоит подыскать место для нашего головного офиса в Средиземноморье.
– Южный берег – идеальное место для офиса, – с энтузиазмом начала она.
Ему показалось, или в ее глазах действительно промелькнуло беспокойство? Неужели сделка с ним так важна для нее? Почему?
Он кашлянул и ответил:
– Я не готов сейчас принять столь важное решение. Я планирую посетить Рим, Милан и Афины.
– Когда вы уезжаете?
– Завтра утром.
– Но это невозможно! – воскликнула она.
– Почему?
– Вам нужно зайти в полицейский участок. Вы главный свидетель и обязаны дать показания.
Она, пожалуй, права.
– Я хотел сделать это сегодня. Но вы сказали, что не будете выдвигать обвинение, вот я и ушел.
– Офицер убедил меня, что нужно написать заявление, так что и вам придется задержаться. Я готова быть вашим гидом. На Миррачино много всего интересного.
Грейсон колебался. Он взглянул на часы.
– Может быть, сегодня успеем?
– Сегодня пятница и короткий день. Я подумала, не согласитесь ли вы стать сегодня гостем в королевском дворце?
Грейсон опешил. Она приглашает его на аудиенцию к королю?
– Вы шутите?
– Я совершенно серьезно. Король – мой родной дядя.
– Хотите сказать, что живете во дворце?
– Да, – просто ответила она. – Последние два года, пока работаю над проектом.
Леди Аннабель его заинтриговала. А действительно, почему бы ему и не задержаться на пару дней? Он был далек от мысли о романтических отношениях. С него пока хватит и предыдущего опыта. А вот как бизнес-партнер она ему интересна.
– Пожалуйста, соглашайтесь. Апартаменты для вас готовы. Король ждет вас на ужин.
– Так уж и ждет? – недоверчиво спросил Грейсон.
Щеки Аннабель загорелись румянцем.
– Ну не то чтобы ждет, но это не проблема. К тому же мы сможем обсудить инвестиционный пакет.
Ее энтузиазм был заразителен.
Грейсон улыбнулся:
– Знаете, мне раньше никогда не приходилось ночевать во дворце.
Аннабель лучезарно улыбнулась в ответ:
– Так вы согласны? Тогда поедем в отель, заберем ваши вещи – и во дворец.
Во дворце надежная охрана и нет папарацци, подумалось Грейсону. Но кто убережет его от шоколадных глаз Аннабель?
По дороге во дворец Аннабель дозвонилась до полицейского управления. Ей удалось договориться о встрече с уполномоченным офицером на следующее утро. Чиновник обещал, что сумку вернут, заявление примут и возьмут свидетельские показания у Грейсона.
– Все в порядке? – поинтересовался он.
Девушка кивнула.
Они в молчании доехали до ворот дворца. Аннабель сочла это хорошим знаком и надеялась, что финансовые преимущества инвестиционного пакета перевесят все остальные сомнения Грейсона по поводу правильности выбора площадки для игрового кафе.
Прожив во дворце два года, Аннабель принимала его красоты как нечто само собой разумеющееся. Но, взглянув на сидящего рядом Грейсона, едва сдержала улыбку. У Грейсона буквально отвисла от изумления челюсть при виде вылизанных изумрудных лужаек в обрамлении высоченных пальм и длинной подъездной дороги, отороченной красно-белым цветочным бордюром и ведущей к главному входу.
– Какое замечательное место, – заметил Грейсон, оторвав Аннабель от ее мыслей. – Там, откуда я родом, нет ничего подобного.
– Вы из Калифорнии?
Он кивнул, не отрывая взгляда от красочного пейзажа.
– Даже представить себе не могу, как можно здесь жить.
– Ко всему привыкаешь, – философски заметила Аннабель. Как ни странно, но она уже стала считать дворец своим домом. – Вы впервые на Миррачино?
– Да, – коротко бросил он, по-прежнему не глядя на нее.
Сначала Грейсон увидел дворцовые башни. Они были в разноцветную полоску: желтая, розовая, голубая и золотая. Аннабель и сама по-новому взглянула на них. Затем показался и дворец во всем своем великолепии. Он казался огромным даже по сравнению с просторным домом в Галенсии, где она раньше жила. Особняк в Галенсии был белым. Дворец был выполнен в теплых бежево-коралловых тонах с вкраплениями голубого. Казалось бы, цветовая гамма проста, но она завораживала.
В лучах послеполуденного солнца дворец излучал особый цвет. Когда Аннабель была девочкой, она считала дворец волшебным. Она всегда хотела быть принцессой, хотя мама уверяла: чтобы быть особенной, совсем не обязательно быть принцессой.
